Двери во Тьме - Андрей Круз

Двор депо был просторен. Нашлось место для здоровенного кирпичного сооружения, в котором раньше коротали время паровозы, а теперь обосновался так называемый «виварий». Рельсов не было, их давно на металлургический увезли, в переплавку, но шпалы местами еще лежали. Несколько пакгаузов, гараж и немалого размера административное здание, где мы и квартировали, занимая втроем крошечный кабинетик в самом дальнем углу.

Место для моего «тазика» уже никто не занимал, привыкли, что он в самом конце ряда машин стоит, но «Блиц» туда не влез, великоват. Пришлось Федьке приткнуть грузовик впритирку к забору, так, что я вынужден был выбираться наружу через водительскую дверцу.

Иван был уже на месте, в нашем общем «кабинете», как раз прилаживал самодельный кипятильник к стеклянной банке. Рядом на тумбочке стояли три кружки, пакетик чая и на развернутом кульке возвышалась горка пряников.

— Здоров, Вань, — поприветствовал я приятеля и начальника, попутно вешая на стенку свой карабин, а потом пристраивая туда же штормовку, сегодня на удивление не промокшую, машина у Федьки не протекала.

— Ой Ваня, вы нам чаю? — с ходу глумливо восхитился Федька.

— Куда вам, дуракам, чай пить? — притворно вздохнул Иван. — Садитесь, что ли.

— Да мы-то сядем, — заявил Федька, плюхнувшись на громко скрипнувший стул. — Ты насчет машины новой не врал?

— Не врал, не врал, — покачал косматой головой Иван, наблюдая за процессом закипания воды. — Машину дали и Милославский затребовал еще одну «жужу» построить или что-то вроде. Вот так.

— А просто машина нам на фига? — немного удивился я.

— Не хочешь? — в свою очередь удивился Иван. — Тогда на своей катайся. А вообще броня нам пока не сильно нужна, к самой Тьме лезть не придется. Ну, по ближайшим планам, пока «жужу» не построят.

— И что за машина? — оживился Федька.

— Да что-то ленд-лизовское, пойдем да посмотрим.

— А кто нам мешает? — сказал Федька. — Чай только допьем.

Машина оказалась в общем-то знакомой — канадский полноприводный «шевроле» вроде того, что катался в «Горсвете», почти что бескапотный, и стекла у него еще вперед наклонены немного. Чем-то еще на ГАЗ-66 похож, только поменьше заметно, полуторка. И еще тот грузовиком был, а этот вроде микроавтобуса, с одним большим салоном, куда вся наша компания запросто влезет с любым багажом.

— А че, хоть куда, — с явным одобрением огляделся на водительском месте Федька. — Дерева до фига, правда, в конструкции, как в наших, чиста телега, но вообще нормально. А печка че, новая?

— А как же! — гордо выступил наблюдавший за осмотром Степаныч, наш штатный техник. — Сам делал, теперь там кругом Ташкент. Бачок только заливать не забывайте.

Я тоже влез в фургон, огляделся. Простенько все по-военному, но удобно. Восемь мест, даже ночевать можно, люк в потолке, колеса большие, привод полный, клиренс такой, что под машиной на четвереньках можно пробраться — хорошо, в общем.

— Милославский распорядился, чтобы вместе и на Ферму ездили, и с Фермы, — испортил Иван первое впечатление.

— С чего это? — удивился я притворно, сразу взявшись за отстаивание наших свобод. — У нас на Ферме постоянной работы нет, что нам там каждый день делать?

— Ага, во-во, — поддакнул Федька. — У нас в «Горсвете» сутки через трое, забыл?

— Не в «Горсвете» теперь, — буркнул Иван, похоже, не слишком задумавшись, а просто рефлекторно огрызнувшись на наш очередной демарш.

— В «Горсвете», Ваня, — уверенно кивнул ему Федька. — Просто прикомандированы к вам. Не нравится — увольняйте, не пропадем.

— Не пропадем, — поддакнул уже я ему.

— Блин, — разозлился Иван. — Мне как начальник сказал — так я и передаю.

— Вань, — взялся я его урезонивать уже мягче. — А ты скажи, для примера, какая от нас польза на Ферме, если мы ни к каким документам не допущены, ни хрена нам нельзя, техника в порядке… так, что ли, сидеть будем? В потолок плевать?

— Да ладно, ладно, подхватились! — уже всерьез возмутился Иван. — Труженики, блин, хрен чего делать заставишь. По мере надобности будете приезжать. А на «шевролете» я сам поезжу, ну вас в задницу, нежные какие.

— Вань, если чего конструктивное и по делу — это мы запросто, — заявил я. — А вот просто время гробить вместо того, чтобы дела делать и заработки зарабатывать — не наш стиль. Нет работы — есть халтура, ты же в курсе.

— Ну жлобы…, - вздохнул он. — Сами решайте, пусть вас хоть вытурят с работы в шею, мне все равно.

Хоть ему и «все равно» было, но потащил он нас с Федькой обратно в отдел. И не просто так, как выяснилось.

— В общем, Володь… Федя… надо нам в рейд собираться по-быстрому.

— Куда? — лаконично спросил я.

Если честно, то наверное и пора уже. Бухтеть мы можем сколько угодно, но по всей логике выходит, что дело делать тоже надо.

— Да считай, что обратно в Красношахтинск, — ответил Иван и перехватив мой недоумевающий взгляд, добавил: — Не совсем туда, ближе. Примерно туда, где нас прижали, но к самой реке.

— Шахта там, — зябко поежился Федька.

Про шахту отдельно надо. Шахта — это вечная Тьма. Страшнее такого места может быть разве что Тьма натуральная, если можно так выразиться, та, что клубится до самого неба за тем же самым Красношахтинском. А может и не страшнее даже, а вовсе наоборот. Как-то не доводилось сравнивать на практике, бог миловал.

— А нам к шахте не надо, — сказал Иван. — У нас все проще…, - и перехватив мой сомневающийся взгляд, сказал: — Реально проще, не вру. Мы с воды подойти можем. И даже на берег не выходить.

— Затон, что ли? — вспомнил я карту. — Где уголь на баржи грузили?

— Он самый.

— А на хрена нам он?

— Пароходик один надо поискать, «Карась» называется, — и перехватив мой взгляд, Иван добавил: — С этого момента вам надо вспомнить про подписки, потому что это секретная информация.

Мы с Федькой переглянулись.

— Вань, а что в этом «Карасе» такого? И с чего он должен там быть?

— Сначала на второй вопрос отвечу: не должен, — сказал Иван, поднимаясь из-за стола и втыкая кипятильник в розетку. — Но может быть. То, что в Красношахтинске ни мародеров, ни разведки до сих пор не было — ни для кого не секрет, так?

— Мы были, — чуток погордился Федька.

— Мы — да, мы — были, — подтвердил Иван. — Но на нас список посетителей вроде как и исчерпан. А там довольно большая стоянка судов, среди которых вполне может оказаться нужное.

— А что с ним не так? — попробовал я вытащить из Ивана больше.

— Пропал этот «Карась». Вместе со всем экипажем пропал.

— И че? — продолжил тянуть из Ивана слова Федька.

— Это давняя история, — сказал Иван, наблюдая, как пузырьки срываются с нагревающегося кипятильника, опущенного в банку с водой. — Хозяин судна, Серых его фамилия, раньше у нас работал, в научном департаменте. Был у Милославского чуть не правой рукой.

Мы опять переглянулись, пока Иван в другую сторону смотрит.

— Однажды объявил, что не верит в успех работы департамента, плюнул, топнул, хлопнул дверью и подался в торговцы, прихватив в одной из экспедиций самоходную баржу. Милославский побурчал, все поудивлялись, да и забыли о нем. Плюнул человек на науку — имеет право. Тем более, что торговля у него пошла, по слухам, деньги водились, в общем — обжился человек в местных условиях и больше ничего не хотел. Здесь это нормальное явление, вы вон тоже… как веники шустрые.

— И что? — уже я подтолкнул Ивана к продолжению вместо чтения нотаций.

— А то, что Серых, похоже, науку вовсе и не бросил. Точнее — ту ее часть, которая искала отсюда выход. А баржу свою чуть ли не в плавучую исследовательскую станцию превратил. Но когда такие слухи пошли — баржа пропала. Вот, в сущности, и все.

— Что мы там найдем? — уточнил я, поднимаясь из-за стола и вынимая из шкафа свою персональную кружку.

— Серых был ученым, настоящим, — Иван начал обматывать тряпкой горлышко банки, вода в которой закипела. — И всегда вел записи, подробнейшие. Вот эти самые записи неплохо было бы и найти.

Тут Иван речь прервал и приступил к ритуалу разлития чаю. Мы терпеливо ждали продолжения речи, но он ничего путного уже не сказал.

— В общем, вот и все, что известно. Баржу ищем, давно и везде, но в те края не совались. Надо сунуться.

— А что так время странно выбрали? — спросил я, отходя с кружкой к подоконнику. — Река вот-вот встанет, времени ни шиша не осталось… много мы так напланируем?

— Если честно — не знаю, — покачал косматой головой Иван. — Подозреваю, что какая-то инфа проскочила, вот и засуетились. Но именно что предполагаю, за точность не поручусь. А до ледостава время еще есть, недели две, как я думаю.

— Водой? — спросил Федька.

— Водой, прямо отсюда, — подтвердил Иван. — Большим катером, с рубкой и печкой. На берег даже выбираться не будем, так что твари не угрожают.