Битва за реальность - Алекс Орлов

Однако прерывать сумбурное обсуждение не потребовалось, постепенно оно само перешло к обсуждению конкретных деталей. Например, первый стрелок потребовал, чтобы ему предоставили «зисс».

– Почему именно «зисс»? – спросил Ружон.

– Потому что с этим веслом я могу гарантировать результат. И вообще – привык я к этому инструменту. С другим у меня рука немеет.

– А я слышал, что ты раньше и «акулой» обходился, – вмешался диспетчер.

– Это вообще не твое дело, разводила. Твои дела – вести работу так, чтобы у нас накладок не образовывалось, а то я про тебя тоже разное слышал, да такое, за что тебя майор лично прибить собирался.

– Брехня все это. Наговоры!

– Ладно, господа, давайте вести разговор только по делу, – предложил Ружон. – Если мы не найдем «зисс», потому что время подготовки ограничено, какую бы еще модель или даже две вы бы назвали? – уточнил он.

– Ну, можно также использовать «колотушку» и «ребен двадцатый». Вот и все, что сгодится, если хотите получить хороший результат при автоматической стрельбе, а тут, насколько я понял, стрельба намечается автоматическая, правильно?

– Да, именно так, – подтвердил Ружон.

– Ну тогда, значит, вот именно эти две марки.

– Под «колотушкой» вы понимаете «рихельсабнер» во второй сборке?

– Так точно.

– Хорошо, я вас услышал. Ну, а что предпочтете вы? – обратился Ружон ко второму стрелку.

– Ну я бы, конечно, тоже предпочел «зисс», – почесав в затылке, согласился тот. – Но я могу отработать из всего, что предложил предыдущий господин, а также могу стрельнуть из «бергама» ограниченной серии.

Сказав это, второй стрелок уничижительно покосился на конкурента и позволил себе ухмылку, однако первый никак на это не отреагировал, продемонстрировав свою снайперскую выдержку.

– Хорошо, с вашим оборудованием предварительно разобрались, – сказал Ружон.

– Минутку, начальник, а как же остальная оснастка? – воскликнул первый стрелок.

– Я ничего не забыл, сейчас пройдем обсуждение по первому кругу – вам «весла», этим ребятам их навигаторы, а потом будем уточнять, что еще кому нужно дополнительно. Вот вы пока себе и наметьте, что еще будет нужно при работе в городской застройке.

Первый стрелок кивнул.

Диспетчеры переглянулись. Они не были так враждебно настроены, как двое стрелков.

– Я бы предпочел комплекс «суматра», – признался первый диспетчер. – Ну и навигаторы чтобы были четвертого поколения. В прошлый раз работали с третьими, так до половины точек с погрешностями получали, людей на улице потом измучили поправками по ходу дела. Нельзя так работать.

– Хорошо, я вас услышал, – кивнул Ружон и посмотрел на Усатого.

– Ну, я бы тоже от «суматры» не отказался и от навигатора четвертого поколения тоже, – просто ответил тот, и они с коллегой обменялись понимающими взглядами.

Ружон облегченно перевел дух: похоже, с этой парой конфликтов не предвиделось.

– Я вот чего еще спросить хотел, начальник, – подал голос первый стрелок. – Мы с этим, – он кивнул на второго стрелка, – понятно чем будем заниматься. Эти двое, – он кивнул на диспетчеров, – тоже. Тут все без вопросов. Но фургон кто-то должен угонять, правильно? Кто еще будет в нашей команде?

– Больше никого не будет, – заверил Ружон.

– Но тогда людей маловато, тебе не кажется?

– Не кажется.

– И кто же угонит фургон?

– Я угоню.

– Один?

– Один.

– Но там охрана, все дела. В ювелирном бизнесе к таким делам подходят основательно.

– Да, я это знаю. Но пусть вас эта часть операции не беспокоит, я сам буду решать этот вопрос.

– Сам так сам, базара нет, – поднял руки первый стрелок.

Ружон не стал никому рассказывать о том, что у него уже состоялся разговор с совладельцем ювелирной компании, разумеется, не без помощи майора Корсака.

За то небольшое время, что Ружон служил под его началом, ему стало казаться, что нет такой сферы, где бы у босса не нашлось «своего человечка».

– Но как я объясню это своим сотрудникам? – изумленно вопрошал агент-ювелир. – Что я им скажу, ведь у нас первоклассная охрана?!

– Об этом не беспокойтесь, – заверил Ружон во время их разговора. – У вас ведь имеется два сильных конкурента, так?

– И что?

– А то! Скажете, что вы договорились с крутой частной организацией, чтобы подставить конкурентов. Ваш фургон угонят, потом, после погони, где-то бросят, так ничего и не похитив, но оставив следы неудачного подрыва перевозного сейфа.

– Но позвольте, на все это нужно время – сверление, правильную закладку, подрыв. Вы попросту не успеете.

– Зато успеете вы, – усмехнулся Ружон. – Я надеюсь получить фургон уже со следами попыток вскрыть сейф, а также с другими уликами – вы сами решите, кого из конкурентов стоит подставить.

– Это… так просто?

– Ну разумеется. Весь театральный реквизит готовите вы, а мы только его используем в наших и ваших целях.

– А, понял, – улыбнулся агент. До него дошел смысл этой игры.

Так они и поладили. Но здесь Ружон об этом разговоре, разумеется, ничего не сказал.

– А тогда позвольте задать вопрос, – вмешался первый диспетчер. – Кто будет догонять этот фургон, когда его угонят? Кто будет преследовать и поднимать кипиш?

– А что вас не устраивает? – спросил Ружон.

– Ну как же? Догонять должна полиция, правильно?

– Необязательно полиция. За похитителями может гоняться кто угодно, например, конкуренты или же свои подельники – допустим, они начали дележ добычи раньше времени. Так годится?

– Да, так годится, – согласился диспетчер.

9

Утро судьи Осборна начиналось традиционно. После неспешного пробуждения он какое-то время еще нежился в мягкой постели, поглядывая на высокие расписные потолки в своей спальне, и только потом, собравшись с силами, поднимал грузное, хорошо откормленное и отмассажированное тело, чтобы начать водные процедуры.

Прежде жизнь судьи была куда проще. Даже достигнув высокого положения, он все еще жил как множество других граждан имперской колониальной территории и кушал примерно то же, только чуть подороже. Ездил на автомобиле примерно таком же, как и у других, но только чуть подороже. А теперешний статус предполагал еще охрану, трех секретарей и два персональных автомобиля.

Один представительский, если приходилось ездить в департамент, и другой, попроще и более проходимый, если требовалось выезжать за город, где кончались мощеные дороги и начинались грунтовые.

Несмотря на свои новые возможности, судья Осборн все еще не гнушался поездками в провинцию. Правда, это были ближайшие провинции, те, что располагались не далее двух часов езды по хорошо накатанной грунтовке.

После водных процедур судья Осборн одевался для завтрака. Для этого подходили халат, расшитые набивной вышивкой атласные штаны и мягкие туфли с загнутыми кверху носами.

Этот костюм он подсмотрел в какой-то киносказке, и он ему очень понравился.

С тех пор как у него появились почти неограниченные финансовые возможности по сравнению с его предыдущей жизнью, вместе с возможностями появились и новые желания, о которых он прежде даже не думал. Они ему и в голову не приходили.

Завтрак проходил в просторном столовом зале, где можно было с комфортом принять пищу, но для судьи Осборна этого было уже недостаточно. Ему теперь требовались утонченность, изысканность и особый комфорт. Он хотел, чтобы в углу шумел искусственный водопад, ему было необходимо слышать шелест пальм, посаженных в кадках вдоль стены и побуждаемых к шелесту специальным вентилятором.

Ему хотелось наблюдать на стенах столовой игру полутонов в гамме заката или яркие блики полудня. И для всего этого существовала специальная аппаратура, стоившая немалых денег. Но теперь эти деньги у Осборна были, причем основную часть его доходов приносило не жалованье, а высокий статус.

Еду приносил повар-мантиец. Он и готовил, и сам подавал еду на стол, выдерживая все необходимые для этого правила.

Судья любил, когда мантиец выходил в своем колпаке и белой куртке, от которой еще пахло кухней и нагретым криптопластиком, из которого изготовлялись корпуса пищевых картриджей.

Мантиец был немногословен, и это судье очень нравилось. На службе у него хватало разговоров и даже криков. Случалось, все вокруг просто орали. Так что судья ценил тишину и немногословность.

– Что у нас сегодня? – спросил он, потягивая носом.

– У нас сегодня белковый киньяж с сырными палочками, акриловое желе и заварные мультишоки, – ответил повар и поклонился.

Это судье Осборну также нравилось. Мантиец знал, как одним жестом проявить уважение к статусу хозяина, в отличие от шаенов, которые бывали необыкновенно дерзкими и ни во что не ставили хозяев, сколько бы им ни платили.

От двух таких мерзавцев судья избавился давным-давно, когда понял, что уважения от них не дождешься. И тут попался этот мантиец – ну просто удача. Тихий, скромный, воспитанный. Правда, он был рыжим, но это не такая уж большая проблема. Поначалу Осборн даже подумывал его перекрасить, но потом махнул на это рукой.