Разведчик, штрафник, смертник. Солдат Великой Отечественной (издание второе, исправленное) - Александр Тимофеевич Филичкин

Лейтенант взвода охраны отдал команду, и бойцы разбежалась в разные стороны. Григорий помчался к участку, к которому его приписали в ходе прохождения службы. Парень быстро добрался до недавно отрытой, одноместной ячейки. Он прыгнул на узкое, каменистое дно и посмотрел в южную сторону.

Тёмная степь была так же тиха и безжизненна, как и всегда. Ни одного огонька, даже самого мелкого, не было видно на многие километры вокруг. Зато за спиной, грозно ревели моторы взлетающих ввысь самолетов. С каждой минутой шум на небольшом аэродроме становился все тише и, наконец, смолк совсем.

«Все машины находятся в небе. Скоро они перехватят фашистов и зададут им хорошую трёпку». — облегчённо подумал Григорий и устроился в тесном окопчике, как можно удобнее.

Потянулись минуты, томительного для бойца, ожидания. Хотя, чего опасался Григорий, он точно не знал. В глубине смущённой души, парень всё же надеялся, что это совсем не война, а очередные ночные учения.

Так уже раньше бывало, и к тому же не раз. За последнее время, эти манёвры становились всё тяжелей. Дошло до того, что солдаты отрыли окопы и небольшие ячейки, по всей границе большого взлётного поля.

Несмотря на подобные мысли, боец продолжал напряжённо следить за окрестностями. Ведь кто его знает, что здесь произойдёт уже через миг? То ли, придёт разводящий и объявит отбой? То ли, начнётся атака диверсантов врага?

Время тихонечко шло, а ни того, ни другого пока не случилось. Вызванное сигналом тревоги, напряжение парня понемногу спадало. Небо над головой очень быстро светлело. Раскинувшаяся у аэродрома, равнина стала просматриваться значительно лучше, чем после сирены. Степь, как и прежде, была совершенно пуста.

Спустя полчаса, Григорий услышал гул мощных моторов.

— Наши домой возвращаются, — облегчённо вздохнул молодой человек. — Значит, всё это, простые учения. Начальство проверило готовность к быстрому вылету. Пилоты прошли над землёй немного на юг и поспешили назад. Нечего жечь дорогущий бензин.

Боец поднял голову и посмотрел на те самолеты, что приближались к нему. Как и положено, они шли плотным сомкнутым строем и направлялись к диспетчерской вышке аэродрома.

«Сейчас сделают круг и станут садиться», — прикинул Григорий.

Ещё через миг, он неожиданно понял, что не может узнать силуэты летящих машин. Солдат пригляделся и осознал, что это не те аппараты, что недавно поднялись отсюда.

Тогда были прекрасно знакомые парню, истребители с красными звёздами на хвостах и на крыльях. Сейчас к базе мчались аэропланы трёх раньше невиданных типов. Судя по массивным обводам, в основном, это были штурмовики и бомбардировщики скромных размеров.

У многих из них, Григорий заметил удивительным образом гнутые крылья, что называются «обратная чайка». Бросались в глаза и неубранные, почему-то, шасси, закрытые обтекателями полукруглого вида. Посадочные стойки смотрелись, как тонкие ноги, обутые в огромные лапти.

Группа чужих самолётов стала вытягиваться в длинную линию. Головные машины немного ускорились, направились влево и двигались так какое-то время. Над посадочным полем возник хоровод аппаратов, идущих один за другим.

Прикрывавшие их истребители оставались, как прежде вне огромного круга. Только теперь боец рассмотрел, что на фюзеляжи и крылья нанесены большие кресты, которые называют тевтонскими. Григорий потрясенно сказал:

— Значит, действительно это война!

Фашистский пилот бросил взгляд сквозь окно, что находилось в полу просторной кабины, и отыскал самую крупную цель. Мужчина решил атаковать длинное здание, которое обозначалось на схеме, как склад боеприпасов.

Лётчик потянул на себя красную ручку, выпустил закрылки аэродинамических тормозов самолёта и убавил обороты у двигателя. Затем, резко крутнул штурвал в правую сторону и перевернул аппарат на сто восемьдесят градусов, колёсами к небу.

Послушная боевая машина тотчас клюнула носом, перевалилась через крыло и перешла в крутое пикирование. Она летела почти вертикально и очень быстро приближалась к земле. Раздался оглушительный рёв воздушной сирены, установленной под брюхом бомбардировщика фрицев.

Вражеский ас бросил взгляд на фонарь, закрывавший кабину. На стекле была нарисована вспомогательная сетка с деленьем на градусы. Немец прикинул угол снижения относительно сторон горизонта и убедился, что всё идёт по инструкции, разработанной в родном фатерлянде.

До поверхности аэродрома оставалось пять сотен метров. На контактном альтиметре загорелась красная лампочка. Пилот крепко сжал ручки управления летательного аппарата и вдавил кнопки сброса.

Находившийся под фюзеляжем, захват отвёл бомбу в сторону, и так сбросил вниз, чтобы она не попала под широкий пропеллер. Тут же включился механизм автоматического выхода из режима пикирования.

Сирена немедленно смолкла. Самолёт стал выравниваться и перешёл в горизонтальный полёт. Он быстро набрал высоту и включился в ту карусель, что вертелась над степью.

Воздушные машины фашистов, с ужасающим рёвом, одна за другой, ныряли к земле и швыряли на головы «варваров» боевые снаряды. После чего, немедленно возвращались назад и продолжали свой хоровод.

С оглушающим грохотом фугасы врезались в деревянные здания и разносили всё в мелкие щепки. Тысячи крупных обломков и огромные тучи дыма и пыли немедленно поднялись ввысь.

Воздух заволокло плотным облаком ядовитого пепла и гари от тут же возникших сильных пожаров. Уши Григория заложило от оглушительного воя сирен и череды мощных взрывов.

Следом за пикирующими бомбардировщиками немцев над взлётным полем появились штурмовики с крестами на крыльях. Они проносились над самой землёй и сыпали на аэродром множество маленьких бомб весом не более десяти килограммов.

Кроме того, они били из авиационных пулемётов и пушек и поливали снарядами с пулями всю площадь воинской базы. От страха Григорий зажмурил глаза. Боец упал на дно небольшого окопа, сжался в комок и, не понимая, что делает, закрыл руками голову в каске.

Потом парень услышал, как где-то загрохотал ручной пулемёт. Следом за ним послышались одиночные выстрелы из трёхлинеек. Только тогда молодой человек вспомнил о том, что у него есть винтовка.

Он передёрнул затвор и вогнал в длинный ствол блестящий патрон. Затем, напряжённо вздохнул, приподнялся над бруствером и глянул наружу. То, что увидел Григорий, едва не заставило парня вновь опуститься в небольшую ячейку.

Прямо на красноармейца летел самолёт проклятых фашистов. Штурмовик мчался над степью и стрелял из многих стволов. Десятки двадцатимиллиметровых снарядов вгрызались в иссохшую землю и во всё остальное, что встречалось у них на пути.

Длинная очередь с маху наткнулась на стоявшую у взлётного поля полуторку. Она разнесла в мелкие щепки бортовой кузов и кабину водителя. Мгновенно вспыхнул бензиновый двигатель, а следом за ним, взорвался внушительный бак полный горючего.

Григорий вскинул винтовку к плечу и, почти что, не целясь, выстрелил в лобовое стёкло самолёта фашистов. Сделать вторую попытку