Занимательная музыкология для взрослых - Владимир Александрович Зисман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зато арфа совершенно бесподобно играет арпеджио. Это, собственно, то самое, что вы обычно от нее и слышите. Вот это невероятно красивое бульканье. Но если вы попросите тромбониста исполнить, скажем, соло арфы из «Щелкунчика», то, вероятнее всего, услышите в ответ множество разнообразных советов в форме ранее неизвестных вам словосочетаний с вкраплениями русских, итальянских и, возможно, даже немецких слов. Ибо тромбонисты люди брутальные. Как физически, так и вербально.
Зато на тромбоне как нечего делать можно исполнить глиссандо. Это плавное движение от ноты к ноте при движении кулисы (из контекста понятно, что так называется оглобля, которую они постоянно перемещают правой рукой).
На скрипке, кстати, глиссандо тоже вполне естественная штука — надо просто пальцем скользнуть по струне (слово «глиссер», собственно, о том же). И этим приемом пользуются джазовые скрипачи, скрипачи, играющие в кабаках, и даже лауреаты международных конкурсов, исполняющие на лучших мировых сценах музыку композиторов-романтиков.
А вот, скажем, на кларнете сыграть глиссандо несколько сложнее, хотя прием используется и в джазе, и при исполнении еврейской музыки. Но для того чтобы исполнить длинное глиссандо в самом начале «Рапсодии в стиле блюз» Джорджа Гершвина, кларнетисту придется серьезно озадачиться и, прежде чем выйти с этим сольным номером на сцену, исполнить его дома не одну сотню раз.
А фортепиано? Ведь каждый инструмент, в зависимости от его индивидуальных особенностей звука, отдачи, ощущения клавиш, предлагает пианисту свою стилистику исполнения и свои возможности.
Большой концертный рояль попросит Шопена и Чайковского, а старое расстроенное пианино предложит исполнить на нем пару регтаймов Скотта Джоплина.
Так что человек и его инструмент — это не спарринг-партнеры. Это симбионты.
Систематизация — мать порядка
Человек ведь такое существо — его хлебом не корми, дай найти какие-нибудь закономерности, рассовать все по полочкам, кармашкам, ячеечкам, ящичкам, отделениям кошелечка, по папочкам и файликам.
В науке это называется каталогизацией, в быту — наведением порядка.
Карл Линней распихивал по таксономическим категориям объекты растительного и животного мира, по крайней мере ему удалось создать общую систему классификации (1735), Дмитрий Менделеев — химические элементы, найдя в их свойствах логику и сгруппировав их соответствующим образом (1869), а австрийский и немецкий музыковеды Эрих Хорнбостель и Курт Закс создали относительно стройную систему классификации музыкальных инструментов (1914), исходя из их конструктивных особенностей и способа извлечения из них звука (конечно же, есть слово «звукоизвлечение», но те слова, что применил я, точнее описывают это явление, привнося в него оттенок целенаправленного усилия субъекта-извлекателя).
Это довольно развернутая и сложная система, полная исключений и компромиссов. Достаточно сказать, что любимая самоиграйка царя Давида, издающая звуки от набегающего потока воздуха, попала в разряд струнных. Справедливости ради, у нее действительно звук издают струны. Но играет-то она от сквозняка! «Гусли висели над ложем Давида, против отверстий оконных. Когда наступала полночь, дуновение северного ветра проходило, шевеля струны гуслей, и они сами собою звучать начинали» (Вавилонский талмуд. Трактат Брахот 3;2).
Вон, у гобоя звук издают две пластинки тростника, но он духовой. Ну да, там звучит столб воздуха. И сюда же к аэрофонам относятся аккордеоны, фисгармонии и органы. И мои любимые ревуны с жужжалками.
Как, вы не знаете про ревуны с жужжалками? Рассказываю. Значит, берете кусок камня, деревяшки или кости, делаете в них дырку для веревки, покрепче привязываете и начинаете раскручивать над головой. Нет, дома не надо.
Ладно, оставьте это профессионалам.
В общем, в зависимости от своих конструктивных особенностей, эти штуковины с дырками издавали более или менее волшебные звуки — свистели или гудели, иногда ревели и жужжали — что, по мнению исполнителей, привлекало внимание богов.
Кстати, они до сих пор успешно используются в этих целях представителями некоторых народов Африки и австралийскими аборигенами.
Конечно же, глубокое удовлетворение оркестрового сообщества вызывает тот факт, что ревуны с жужжалками не стали инструментами симфонического оркестра — почему-то сразу вспоминается история Давида и Голиафа, да и охрана труда была бы, наверно, против.
Не буду вдаваться в детали системы Хорнбостеля — Закса, в которой нашли свое упокоение несколько тысяч музыкальных инструментов, потому что книга не об инструментах, а о событиях и явлениях.
Обращу лишь ваше внимание на то, что не все в этом мире настолько универсально, насколько нам представляется, и инки с ацтеками до появления испанцев не знали не только колеса и лошадей, но и струнных инструментов.
Вернемся на минутку к слову «инструмент»
Вопрос, собственно, вот в чем.
Я, конечно, не полиглот, поэтому, что там происходит на хинди или китайском, не знаю, но в Европе — и рубило, и гобой в наиболее популярных языках справедливо называются инструментами. Но вот использование одних инструментов в этих языках, как, например, скребка и рубила, квалифицируется как работа, а других, вроде скрипки и волынки, как игра.
Что скажете?
Вторая часть первой части
О мозгах
Есть несколько концепций, объясняющих, как так получилось, что пятьдесят тысяч лет назад в распоряжении наших далеких предков оказались мозги, пригодные для решения задач, которые перед ними в ту пору и близко не стояли. Не буду вдаваться в детали, чтобы никого ненароком не обидеть, вы с этими концепциями хорошо знакомы, каждый выберет себе объяснение по сердцу и душе, но факт остается фактом — что на компьютере работать, что на мамонта охотиться, а мозгами мы пользуемся теми же самыми.
То есть, исходя из этого, мы можем с уверенностью сказать, что дураки далекого прошлого ничуть не отличались от нынешних, иным был лишь антураж.
Впрочем, к умным это тоже относится.
Но есть один нюанс.
Вот видит Бог, не хотел я здесь занудствовать и рассказывать о пользе музыкального образования, о культуре я и вовсе говорить не буду, не до нее тут.
Я расскажу вам про мозги, а вы уж там сами делайте выводы.
Обработка информации
Представьте себе, что́ происходит в мозгу, когда вы занимаетесь чем-то музыкальным. В качестве музыканта. Я пока исключительно про объем информации и обработку этого объема в единицу времени.
Вот у вас перед глазами ноты — огромное количество разнообразных значков, связанных в своеобразную систему. Этот массив информации надо обработать
