Отец по договору - Алисон Нортон

Губы Линор моментально пересохли, рот приоткрылся. Не может быть, чтобы Аллан говорил серьезно… Но особое выражение его светлых глаз яснее слов сказало ей, что он не шутит.

О Господи, да четыре месяца назад она отдала бы все, что угодно, за подобные слова. За предложение руки и сердца, исходящее из его уст. Четыре месяца назад она ответила бы «да», не раздумывая.

Но теперь все было иначе.

С появлением ребенка приходит ответственность, и прежде всего моральная. Линор никогда не планировала быть матерью-одиночкой, но теперь само знание, что внутри нее растет крохотный человечек, сделало ее другим человеком. Она хотела стать такой матерью, которой сын или дочка смогут гордиться. А не слабой женщиной, которой нужно опираться на мужское плечо.

— Нет.

Ее ответ был тихим, но четким. Тем не менее Аллан недоуменно поднял брови.

— Что ты сказала?

— Я сказала «нет». Я отказываюсь выйти за тебя замуж.

— Ты отказываешься? — Глаза его расширились от изумления, и Линор на секунду даже стало смешно: такой большой мальчик, а не понимает простого слова «нет».

— Именно так. Слово «нет» всегда означает отказ. Неужели тебе не объяснили этого в детстве?

Смятение, плеснувшееся в его взгляде, было бальзамом на ее раны. Она унизила-таки этого человека. Ничего, тремя минутами раньше он унизил ее. Теперь они квиты.

Мысль, что она нарочно забеременела от него, заставила Линор кипеть от ярости. Она ненавидела Аллана за эти слова. Она ненавидела его и за взгляд — холодный, изучающий. Но больше всего за то, что больше ей не к кому было обратиться.

— Но почему ты отказываешься?

С чего начать? Как объяснить, если она и сама до конца не разобралась в себе?

Рассказать историю своей семьи? Когда-то ее мать вышла замуж за богатого человека, и теперь ее дочь знала на личном опыте, что в семье главенствует тот, у кого в руках кошелек. Больше Линор не хотела видеть таких семей никогда в жизни, тем более — быть ее членом.

Ребенок нуждается совсем в другом. Не в набитом кошельке, не в банковском счете и не в роскошном особняке. Нет, малышу нужно, чтобы его любили. И еще ему нужна мать, которую он сможет уважать.

Но все это слишком долго объяснять. Поэтому Линор сказала просто:

— Я не хочу выходить замуж за деньги.

Вот тут Аллан расхохотался — впервые за время их разговора. Он смеялся долго, хотя и невесело, и наконец спросил, вытирая выступившие на глазах слезы:

— Слушай, ты действительно хочешь убедить меня, что пришла ко мне устраиваться на работу?

— Да, хочу. — Голос Линор был спокойный, несмотря на бурю, бушующую внутри. Как она могла спать с этим человеком? Это же самый отталкивающий мужчина на свете. Самодовольный, наглый, бессердечный! — Повторяю, мне нужна работа. Если бы я искала благотворительности, я бы обратилась в приходскую церковь в Монтекьют-Маркете. Наш викарий всегда подает бедным.

— Я тебе предлагаю замужество, а не подаяние.

— Тобою движут неверные побуждения. Однажды я едва не вышла замуж из-за денег. Этот опыт я не хочу повторить.

— Я предлагаю тебе замужество, потому что ребенку нужен отец. Это достаточно веское побуждение, разве нет?

— Нет.

Пусть она беременна от Аллана, но он не испытывает к ней ни малейшей привязанности, не говоря уж о любви. Мать Линор, а до этого ее бабушка выходили замуж за деньги и за положение в обществе. И обе всю жизнь расценивались мужьями как купленные красавицы, не заслуживающие ни капли уважения. Линор не собиралась повторять их ошибок, не желала выходить замуж за нелюбимого человека, как это происходило в роду Монтекьютов вот уже много поколений.

— Послушай, Аллан, сейчас не викторианские времена. Никого нельзя принудить к браку из-за ребенка.

Губы его дрогнули.

— Может, времена и изменились. Может, сейчас внебрачные дети — это норма. Но я не хочу, чтобы так было с моим ребенком. Жениться на тебе — для меня дело чести.

— Чести? — Линор выговорила это слово так, будто оно имело горький привкус. Само понятие чести умерло еще в прабабушкины времена.

— Я понимаю, что ты замыслила, но мне не нравится роль приходящего папаши. Мы должны пожениться. Ребенку необходим отец.

— Кто это сказал? Множество женщин растят детей в одиночку.

— И ты собираешься последовать их примеру?

— Да, собираюсь.

На виске Аллана нервно билась жилка.

— Возможно, из тебя получится замечательная мать, лучшая из всех. Но ребенку все равно нужен отец.

— Где же я его возьму?

— У твоего ребенка уже есть отец.

— Извини, но это не так. У моего ребенка есть… донор спермы.

Линор ответила на гневный взгляд Аллана не менее яростным. По крайней мере, она надеялась, что не менее.

— Ты не права, Линор, — неожиданно мягко возразил он и открыл ящик стола. Выложил на стол книгу, еще одну… и еще… Когда их образовалась целая стопка, толчком пододвинул собеседнице.

«Беременность и роды», «Как стать хорошим родителем», «Мой малыш», «Забота о ребенке в первые месяцы его жизни»…

Линор моргнула.

— Тебе не кажется, что это слегка преждевременно?

— Во всяком деле нужна подготовка.

Да, пожалуй, Аллан сейчас знает о родах и о младенцах больше, чем она, будущая мать. Но по большому счету это ничего не значит. Потому что Аллан делает это только из соображений гордыни: еще бы, он собирается знать все обо всем и превзойти ее даже в этой, такой специальной области! Все равно родить ребенка он не сможет, и здесь преимущество на стороне Линор.

— Послушай, — Аллан откинулся на спинку кресла и снова внимательно посмотрел на нее, — конечно, беременна ты, а не я, но этот ребенок настолько же мой, насколько и твой. Поэтому не отвергай мое предложение так неосмотрительно.

О Боже, о чем он говорит? Он что, собирается отнять у нее малыша? Аллан юрист и знает законы. Он наверняка сможет доказать, что как родитель более состоятелен, чем она, мать-одиночка, без постоянного дохода, без поддержки…

— Я буду бороться.

А что еще она могла сказать? Линор чувствовала себя пойманной в ловушку. Ее уже начинало подташнивать от голода, и долгий путь в электричке сказывался усталостью. Ей едва удавалось говорить твердым голосом.

— Что? — переспросил Аллан.

— Я говорю, что буду бороться. Если ты захочешь отнять у меня ребенка, тебе не удастся это сделать так просто.

— Ты думаешь, что я…

— А что я еще могу подумать? — Линор смотрела на него глазами, неестественно блестящими не то от гнева, не то от подступивших слез.

— Ты что, в самом деле обо мне такого мнения?