Притяжение II - Екатерина Романова

– Так мистер и брейкингом увлекается? – хлопая ресницами, восхитилась Одри, пихая меня локотком в бок.

– Может, сходим сегодня в клуб? Все вместе? – предложила я. Друзья глянули на меня как на полоумную. Они прекрасно понимали, что я задумала. А что я задумала? Помню слова Одри на счет грязного и быстрого секса в кабинке туалета, который, как правило, происходит после знакомства на танцполе. Думаю, стоит нам с Мигелем пообжиматься на танцевальной площадке, как последует продолжение. А мне сейчас как никогда нужно что-то, что встряхнет меня. Секс без обязательств станет первым этапом моей новой жизни. В конце концов, раз уж Генри позволяет себе беспорядочные половые связи, почему я не могу заняться тем же самым? Может, в этом есть какой-то смысл?

– Гавана еще работает? – вопрос предназначался Итану.

– Да, там по-прежнему крутят отличную кубинскую музыку.

– Отлично. Предлагаю встретиться там. Отработаем ваши знания на практике. Леди, – Мигель поцеловал наши ладошки и отправился в душ.

– Очень отработаем, – веселилась Одри, намекая совсем не на танцы.

– Секс втроем? Или вы им по очереди планируете пользоваться? – с интересом вопросил Итан. Мы растерянно переглянулись.

– Ладно, тебе секс нужнее, чем мне, – нехотя согласилась Одри. Я восторженно потерла ладошки, предвкушая жаркий вечер.

* * *

Вечер действительно выдался жарким. Это лето, кажется, решило побить все рекорды, и дневное солнце нещадно плавило асфальт до состояния тягучей карамели, а траву жарило, словно поджарку для супа. Вечером, по классике жанра, должна была спускаться приятно освежающая прохлада. Но, судя по всему, спустилась она куда-то не туда, поскольку было душно и жарко, несмотря на то, что мы нарядились в короткие трикотажные сарафаны на бретельках. Свободный крой юбок должен был позволить, как выразился Мигель, отработать полученные на уроках навыки. Честно говоря, мне не терпелось. И это я о танцах. Никогда не думала, что смогу их полюбить. То ли тому виной харизматичный до дрожи в коленках преподаватель, то ли мне это было необходимо сейчас, но я чувствовала потребность в движении.

– Ну и где они? – Одри недовольно расхаживала взад-вперед перед входом в клуб. Я, под доносившуюся музыку, неуклюже повторяла танцевальные па, которые мы разучивали, в несколько вольной интерпретации прямо посреди дороги. – О, явились, наконец!

Если внешний облик Мигеля ничуть не удивил – белоснежная майка, плотно облегающая рельефные мускулы и темные трикотажные брюки, то одетый под стать Итан выглядел необычно. Ни тебе широких штанов, ни свободной рубашки. О, этот блеск в глазах Одри я узнаю из тысячи.

– Ничего не хочешь рассказать? – шепнула я, наблюдая, как покачивая бедрами и веселясь, к нам подходят наши кавалеры.

– Отстань, – шикнула она. Ага. Значит, я права.

В Гаване я никогда прежде не была. Вообще, проще было перечислить места, где я была, чем те, которые не посещала. Досуг мой разнообразным не назовешь. Поэтому новые ощущения были как раз кстати. Нужно насыщать себя яркими эмоциями, чтобы крики раненой души не мешали совершать глупости.

Клуб под открытым небом, среди пальм. Дешевая светомузыка располагалась прямо над головами, на железных перекладинах и столбах. Бар – рядом с бассейном. Музыка из огромных колонок, расположенных на небольшой импровизированной сцене. На ней же выступает сладкоголосая девица, поющая о бесконечных любовных муках. Кажется, это румба. Не успела я пожаловаться Одри, что и здесь меня преследует эта никому ненужная любовь, как меня увлекли на танцпол.

Мигель превосходно двигался. Конечно, раньше мне нечасто доводилось танцевать в паре, тем более румбу, но это было очевидно. Он способен оживить и заставить цвести даже палку, которой я, без сомнений, и являлась.

– Расслабься, Амелия, – прошептал он, медленно скользя ладонью по моему бедру. Я рефлекторно накрыла его ладонь, когда она подобралась непозволительно близко к моей заднице. Он улыбнулся. – Ты должна доверять своему партнеру.

– Даже, если он хочет меня облапать? – еще одна улыбка в ответ.

– Танец – это своего рода секс. Только на паркете, – я оказалась прижата спиной к его груди и ладони в этот раз скользили по животу, ниже. Под пленительные аккорды румбы я таяла в его сильных руках. На этот раз не остановила – остановился сам и, взяв мои пальчики, покружил меня под музыку. Рассмеявшись, я снова уткнулась носом в его мужественную грудь.

– Я совершенно не умею танцевать, – раскраснелась, чувствуя себя неуютно. Он превосходно вел, я старалась повиноваться каждому его движению, но получалось отвратительно. Мне недоставало гибкости, мелодичности и плавности. Пару раз наступила ему на ногу.

– Уверяю тебя, это не так, – отрезал он, прижавшись лбом к моему лбу и в такт музыке заставляя меня отступать. – Вся проблема в твоей голове. Ты думаешь, даже танцуя. А это непозволительная роскошь. Мысли только мешают. Позволь телу жить. Позволь ему выразить себя через музыку и движение. Позволь ему любить, страдать, желать, дышать!

Я закрыла глаза и попробовала последовать совету мужчины. Не думала, что настолько простой, казалось бы, совет, способен сотворить чудо. Неведомым чутьем я предвосхищала каждое его следующее движение и плавно, легко, без сопротивления следовала ему. В танце мужчина – рама. Тяжелая, массивная, но обстоятельная и надежная, а женщина – только картина. Ей положено быть красивой, нежной и трепетной, вызывать эмоции. Но без рамки картина падет. Поэтому в его сильных руках мне было невообразимо просто быть красивой, ведь надежным являлся партнер. Когда музыка закончилась, я открыла глаза. Раздались аплодисменты. Оказалось, мы остались единственной танцующей парой, а все собравшиеся залюбовались нашим танцем. Моей заслуги в этом, разумеется, не было. Если бы не Мигель, мне бы сейчас не аплодисменты достались, а тухлые помидоры.

– Уйдем отсюда? – едва дыша от усталости и эмоций, сотрясающих тело, выпалила я, пока не передумала.

Он взял меня за руку и медленно повел за бассейн. Туда, где вдали от посторонних глаз раскинут небольшой сад. Странный клуб. Все больше напоминал мне загородный дом мистера Эллингтона, а не публичное заведение.

Здесь, в окружении цветущего олеандра и рассыпанных фонарей он меня поцеловал. Страстно, так, как могут только испанские мачо. У меня даже искры из глаз посыпались. Но на этом все и закончилось, потому что в следующее мгновение меня стошнило. Такого позора я в своей жизни никогда прежде не испытывала. Сотрясаемая волнами уже пустых позывов, я сидела на корточках, и не смела поднять глаза.

– Амелия, ты в порядке?

И он еще участливо спрашивает о моем состоянии? После того, как в ответ на поцелуй я вывернула содержимое желудка на азалии.

– Я принесу тебе воды.

Сбежал. Разумеется. Уверена, что сейчас придет Одри, и уже она будет расхлебывать последствия. Стыд-то какой. Я стерла салфеткой остатки обеда со своего лица и села на лавочку, чтобы перевести дух. Желудок крутило, меня трясло от непонятно откуда накатившей слабости. Закинула голову и, вдыхая полной грудью, смотрела на звезды. Перестаю понимать, куда катится моя жизнь.

Когда среди звезд появилось лицо Мигеля, чуть не подпрыгнула.

– Держи. Вода с лимоном. Отличное средство от тошноты, – он протянул мне бокал прохладного напитка, а сам, закинув руки на спинку лавочки, присел рядом.

– И ты не уйдешь? – я сделала глоток и покосилась на мужчину.

– И бросить даму в положении? – приподнял бровь, подарив мне очень теплую, какую-то уютную улыбку.

Заметила за собой искусное умение распрыскивать содержимое бокала губами.

– То есть, ты еще не делала тест? – предположил он, смущенно стирая со штанов брызги.

– Какой тест? – я с сомнением покосилась на Мигеля, вытираясь сама.

– На беременность.

– Я не беременна, – отрезала. Это же надо было предположить такую глупость! – Просто съела в обед что-то не то.

– Хорошо, – мне достался лукавый взгляд. – Это не мое дело.

– Хорошо, – уткнулась в стакан. Вот еще глупости. Беременна. Ветром, что ли, надуло? Вода с лимоном действительно помогла. – Прости, что так вышло. И с поцелуем, и со штанами. Я бы вытерла, но, – я покосилась на пятно воды, прямо на причинном месте мужчины и мы оба усмехнулись. – Ты отлично целуешься, не подумай. И я бы не отказалась от продолжения, но неважно себя чувствую.

Мне снова досталась таинственная улыбка. Помолчав, он произнес:

– Ко мне на занятия женщины, да и мужчины тоже, приходят по разным причинам. Кто-то – преодолеть свою стеснительность и раскрыть сексуальность, кто-то – занять свободное время, а кто-то – заполнить пустоту внутри себя. Понимаешь, Амелия, лишь тебе одной выбирать, жить дальше, или каждый день хоронить частичку себя. Я уверен, раньше ты была удивительной девушкой.