Среди тайн и чудес - Николай Рубакин

У чуда есть очевидцы

Множество путешественников приезжало слушать статую. Были среди них знаменитые люди того времени: Лукиан, Ювенал, Павзаний, Дион и др. Многие посетители вырезали разные надписи на подножии каменного великана.

Множество таких надписей на разных языках покрывают его пьедестал. Одна надпись, например, гласит: «Я, Тит Юлий Лупус, наместник Египта, благополучно слушал тебя (то есть статую) в первом часу». Другая надпись такова: «Фунизуланос Харизий, стратег (военачальник) Гермонта, из Латополя, вместе со своей женой Фульвией слышали тебя на заре. Харизий принес в честь твою жертву и повелел вырезать эти стихи в честь тебя, говорившего с ним и приветствовавшего его».

Какой-то Аррий вырезал на подножии статуи четыре строки, выбранные им из старинных книг: «Великие боги! Какое поразительное чудо вижу я своими глазами! Это бог, это один из небожителей, который, вселившись в статую, позволяет слышать свой голос и привлекает к ней толпы народа. Поистине, никогда смертному не удастся произвести такого чуда».

И действительно, то, что статуя говорит, всем казалось настоящим чудом: вместо звука многие действительно слышали слова, даже чуть ли не целые речи.

Но бывали и такие случаи, что утренняя заря не заставляла «стонать» статую. Она молчала… Однажды приехал к ней римский император Адриан вместе со своей женой Сабиной. Статуя обманула ожидания императорской четы. Об этом тоже гласит вырезанная на статуе особая надпись.

Впрочем, римская императрица была так любопытна, что даже сделалась терпеливой, хотя и привыкла, чтобы все ей повиновались тотчас же. Она осталась ночевать около статуи и на другой день услышала ее «божественный» голос… Надпись говорит, что «статуя, испугавшись гнева бессмертных владык (то есть Адриана и Сабины), издала тотчас же сладостный звон и тем доказала, что ей приятно сообщество бессмертных (то есть императора и императрицы)».

Чем интересны все эти надписи? Тем, что они сделаны очевидцами. И все эти очевидцы свидетельствуют, что каменные статуи действительно могут иной раз петь и стонать.

Что же это такое?

Никто не сомневается, что это чудо

И вот с давних пор люди разных стран старались как-нибудь объяснить и понять непонятное и чудесное явление. Они рассуждали при этом так:

«Говорящий камень — это чудо. Когда совершается какое-либо чудо, этим самым нарушается обычный порядок, существующий в природе. Кто же способен его нарушать? Разумеется, только боги и вообще какие-нибудь таинственные, сверхъестественные силы, которые посильнее всякой природы. Какие же именно? Надо об этом навести справку в священных книгах да в старинных преданиях, в которых говорится о богах».

Этим и занимались люди разных народов, люди очень ученые и умные.

Ищут объяснений в старинных книгах

Около двух тысяч лет тому назад у греков были в великом почете две очень старинные книги, которые, по преданию, были написаны знаменитым песнопевцем — Гомером. Называются эти книги: одна — «Илиадой», а другая — «Одиссеей». В первой рассказывается о старинных греческих богах и героях и о войне греков с троянцами, жителями большого и сильного города Трои, или Илиона. В другом произведении Гомера речь идет о чудесных приключениях одного греческого героя, по имени Одиссей, после троянской войны и о постоянном вмешательстве богов в его судьбу. Это было за тысячу сто лет до нашей эры, то есть три тысячи лет до нас. Царство находилось в Малой Азии, на берегах Средиземного моря. Война греков с троянцами была многолетней и жестокой. В эту войну, по старинному сказанию, постоянно вмешивались боги. Они то помогали, то вредили людям, смотря по своему хотению и разумению. «Илиада» и «Одиссея» были у греков в большом почете, и все, что говорится в этих книгах, считалось сущей правдой — такою правдой, в которой сомневаться уже не приходится.

Стали искать в «Илиаде» и «Одиссее», не говорится ли там чего-нибудь подходящего о поющей статуе. Как известно, старинные книги написаны не всегда ясным и простым языком. Их писали старинные люди и в такое время, когда в человеческих головах еще вовсе не было теперешней ясности понимания. Кроме того, не было у них и теперешних научных, то есть точных и достоверных знаний. Они толковали природу и ее жизнь на свой старинный образец, толковали сбивчиво, туманно и плохо отличали истину от заблуждения, правду от неправды. Разумеется, неясные мысли и неправильные толкования весьма легко тоже неправильно перетолковать. Доверие к старине и вера в старинную книгу только помогают этому. В конце концов само собою выходит, что старинные заблуждения, старинная ложь порождают новые заблуждения и ложь. Так бывает всюду и всегда. Так вышло и с объяснением египетского чуда о поющем камне.

Объясняют или запутывают старинные книги?

Нашлись в «Одиссее» такие строчки, в которых говорится о каком-то старинном герое — Мемноне. Он прославляется как великий воин, «подобный Богу». «Он — родной сын лучезарной богини Эос, то есть Зари». Заря считалась у древних греков особым существом, сверхъестественным и чудесным, которое может есть, пить, спать, любить и ненавидеть, иметь детей, может вмешиваться в дела людей и природы. В «Одиссее» сказано так: «Скоро подымется Эос, в раннем тумане рожденная. Мне же отнюдь не противен плач о возлюбленных мертвых, постигнутых общей судьбиной». Слова книги неясны. Но из них все-таки можно понять, что тут речь идет о герое Мемноне, сыне Зари, и что кто-то оплакивает мертвых. Стали копаться в других старинных греческих книгах.

Как нарастает старинное сказание

Среди них славилась одна, которая называлась «Теогонией», то есть «Происхождением богов». Написана она знаменитым греческим поэтом Гесиодом, который жил лет на 100 позже Гомера и за 1000 лет до нашей эры. В «Теогонии», написанной позднее, чем «Одиссея», говорится о Мемноне уже несколько подробнее, чем в «Одиссее». Там рассказана насчет Мемнона делая история: у царя троянского, Приама, говорится в «Теогонии», был брат Тифон. Богиня Эос (Заря) была женой этого Тифона. У них родились два сына, один по имени Мемнон, а другой по имени Емафион. Этот Емафион сделался царем Эфиопии, то есть нынешних Абиссинии и Нубии, которые находятся по соседству с Египтом.

Но и этого мало. С течением времени рассказ о Мемноне разросся еще больше. Были присочинены к нему еще разные новые подробности, подобно тому как они присочиняются обыкновенно: во-первых, — по мелочам, во-вторых, — незаметно и, в-третьих, — людьми правдивыми и искренними, которые, впрочем, сами не знают, что творят.

Прошло после Гесиода лет сто. Появилась на греческом языке новая старинная книга в стихах, которая называлась «Эфиопида», то есть поэма об Эфиопии. Написал ее некий поэт Арктин из города Милета. В этой книге еще подробней рассказывается о Мемноне, о том, как Мемнон отправился на войну во главе 10 000 эфиопов помогать троянскому царю Приаму против греков, как он с ними сражался, как он убил греческого героя Антилоха, а за это сам был убит в конце концов; как горевала над его телом его мать Заря и как она вымаливала у царя богов, Зевса, бессмертия своему сыну. Зевс, говорится дальше в книге, почтил память героя Мемнона тем, что обратил его прах в черных ястребов, и те дрались над его могилой, изображая битвы под Троей. То были таинственные птицы «мемнониды», торжествовавшие на пиршестве смерти. Но неутешная мать Мемнона осталась недовольна и этими чудесами. Она заключила голос своего сына в каменную статую, которую воздвигли в честь Мемнона эфиопы. Благодаря этому каменная статуя запела и заговорила. «Каждый раз, когда вставала из мрака и младая с перстами пурпурными Эос или ярким полымем раскидывалась по небу перед закатом солнца», из статуи неслись жалобные или печальные звуки. Утром, когда заря появлялась, из статуи звучал голос радостный и нежный; а вечером, когда заря уходила с неба, голос ее «возлюбленного сына» Мемнона звучал глубокой печалью.

Вот что было рассказано в старинной греческой книге. И это было написано еще задолго до того времени, когда зазвучало каменное изображение египетского фараона Аменхотепа; Статуя заговорила несколько сот лет спустя после того, как была написана книга.

Когда слухи о чудесной говорящей статуе дошли до греков, нашлись среди них верующие люди, которые тотчас же смекнули, в чем тут суть дела. Вот, оказывается, кого изображает каменная статуя в Египте— не фараона Аменхотепа III, а Мемнона! Мало ли что на ней написано, будто воздвиг ее этот фараон. Ведь на ней кто угодно и что угодно мог написать. Вся суть дела не в надписи, а в чуде, то есть в том самом голосе, который раздается из глубины камня. Это голос Мемнона, сына богини Зари. Это он самый! Иначе и быть не может, потому что об этом говорится в старинных книгах, написанных очень почтенными людьми; а они уж знали, о чем писали…