Похищенная - Дарья Сергеевна Егошина

— Даже со скидкой это дорого, мне ведь больше некуда его надевать.

— Флориэна, милая, покажись. — Попросил я.

— Конечно — конечно, покажитесь! — Затараторила продавщица, за руку выведя Флориэну из примерочной.

— Ну как? — Смущенно спросила она. Вишневого цвета платье с черным поясом довольно простое на вид, но элегантное, прекрасно сидело на ней, а юбка ниспадала до колен, словно невесомой тканью.

— Сногсшибательно! Берем!

— Но…

— Берем!!!

— Ох… — Флориэна вздохнула, улыбаясь и покачав головой.

Оплатив покупку, мы прошлись до «Жемчужины». Завтрак превратился в обед, и близилось время начала праздника. Мы прошлись по парку до главной площади города. С улиц постепенно исчезли припаркованные у обочин авто, и все больше людей собиралось на главной площади. Торговцы сувенирами открыли свои ларьки, парк аттракционов встретил своих первых клиентов, а ведущие конкурсов предлагали посоревноваться за памятные призы. Я заметил, что на праздник приехало множество туристов, которые не выпускали из рук фотоаппаратуру, чтобы не пропустить ни мгновения Золотой ночи.

— Ты уже была здесь? — Спросил я Флориэну, наблюдавшую за представлением фокусников.

— Нет, только слышала рассказы девчонок в школе. Говорят, Золотая ночь может изменить жизнь!

— Верно говоришь. — Услышали мы голос, а обернувшись, увидели цыганку, стоявшую неподалеку и курившую трубку с какими — то душистыми травами. — А знаете ли вы, почему эту ночь называют «золотой»?

— Нет, расскажите, пожалуйста. — Попросила Флориэна, подойдя к женщине.

— Что ж… — Цыганка затянулась и выпустила облачко дыма, показавшегося золотым в лучах заката. — Пятьсот лет назад здесь жили испанцы, итальянцы, французы, русские и два цыганских табора останавливались здесь каждую зиму. Это место было окружено лесом, поэтому жизнь здесь текла своим чередом обособленно от большого мира. Мир и покой царил в этих землях, что пробудило магию в этих местах. Люди начали чувствовать землю и все живое. Их посевы были необычайно плодоносны, скот не поражали болезни, дети росли здоровыми и долголетие обрели они, чтя природу и не зная зависти к другим. Мужчины словно впитывали силу самой земли, становясь могучими бойцами и хотя не воевали они ни с кем, побороть их один на один вряд ли кто бы смог. Женщины знали, какими травами можно излечить болезни тела и духа, умели они судьбы читать по звездам и линиям рук. Глаза их сверкали во тьме, отражая свет луны, которая и пробудила магию. Но не долго им суждено было жить в мире. В тысяча восемьсот сорок пятом году на поселение набрел отряд из трехсот человек, которые занимались исследованиями территорий. Увидев процветающий городок они пожелали поселиться здесь, но земля не приняла их. Руки их были обагрены кровью невинных, ибо это были инквизиторы. Они сразу же заметили, что коренные поселенцы ведут себя необычно. Зависть поселилась в сердцах инквизиторов, и стали они выжидать удобный момент, чтобы завладеть всем, что имели те люди. Узнали они, что в полнолуние коренные жители ослабевают, словно зависимы они от света луны, и решили они в ночь на одиннадцатое октября захватить город в свои руки. Но был среди них лишь один человек, который никогда не участвовал в их делах, хотя и числился в их рядах. Он успел предупредить жителей о готовящемся против них злодействе и пообещал помочь. Земля и луна, словно услышав об опасности, наделили мужчин большей силой чем когда — либо. Мужчины обратились волками и медведями в серебристых шкурах, сверкающих в темноте, словно лунный свет. А женщины почуяли в себе магию иного рода, и когда нападали на них, своим взглядом они околдовывали врагов, не давая им двигаться, либо заклинания шептали, и тогда убегали от них инквизиторы не в силах с ужасом совладать. Но не все враги вышли из тени в ту ночь. Девять главных инквизиторов во тьме таились, наблюдая за битвой, но один из мужчин бросился на них. Они убили его на глазах у молодой жены, и тогда она в ярости прокляла их, наказав веки вечные бродить под покровом ночи, прячась и от солнца, и от луны. Инквизиторы услышали ее и побежали прочь, стараясь укрыться в надежде, что лишь слова это и не более. Но проклятье ее поддержали остальные женщины, и отдали они все силы полученные, чтобы враги их не нашли покоя. Обратились инквизиторы в тени, мелькавшие среди деревьев, тьма окутала их, и не могли они ни умереть, ни к смертной жизни вернуться. Но победа не принесла облегчения, ибо с первым лучом солнца все женщины в прах обратились, а мужчины так и не смогли облик человеческий вернуть. Выжил лишь один после той бойни. Он сжег все дома, очистил это место огнем и привел сюда новых людей, которые хотели жить в покое от смуты и войн. В городе, заново основанном, стали жить ученые, философы, художники и музыканты. Мир и покой снова царили в этом месте, но каждый год в этот день жители выходили на улицы и зажигали свечи в память о тех, кого не знали. Люди сделали его днем света, чтобы души невинно погибших здесь могли найти свой дом, а девять темных призраков ушли из этих мест. — Цыганка закончила рассказ, улыбаясь и глядя на Флориэну.

— Это очень печальная история. — Тихо сказала девушка.

— Позволь взглянуть на твою руку? — Попросила цыганка. Флориэна без колебаний согласилась. — Я вижу, что ты готовишься к важному событию. Счастье ждет тебя, нужно совсем немного подождать. — Она снова затянулась трубкой, выпустив слегка сиреневатый дым, и посмотрела на меня, прищурившись. — А ты, позволишь мне взглянуть? — Я неуверенно протянул ей руку, но она не дотронулась до нее, внимательно осмотрев ладонь. — Очень интересно. — Хмыкнула она, улыбаясь. Я напрягся. Но цыганка не договорила. Она оторвала взгляд от моей ладони и изучающим пристальным взглядом впилась в мои глаза. В голове я услышал ее голос. «Я слышу голос в тишине. Я вижу силуэт во тьме. Я знаю здесь ты, где — то рядом. Я чую пульс твой. Быстрым взглядом скользнув по моему лицу, вновь отправляешься во тьму. Скрываясь вечно в темноте, ты обречен жить в пустоте, но если б выйти ты сумел, обрел бы все, что так хотел. Твоя судьба связана с Флориэной, но нет точности в том, что я вижу». — Удивительная сегодня ночь. — Вдруг сказала она, оторвавшись от меня. — Я не могу предсказать тебе ничего. Судьба твоя, в твоих руках. Ты должен принять ее или отвергнуть, чтобы будущее твое прояснилось.

Я удивленно слушал цыганку, понимая то, что это не обычная гадалка. Я не чувствовал ее, словно она была