Когда человеку жилось хорошо? - Илья Никулин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С эмоциями, криками, ненормативной лексикой, половина из играли в старый Counter-Strike 1.6, не понимая того, как их противник по локальной сети умудрился попасть в голову через всю карту. Вторые играли в старые стратегии по типу Warcraft или StarCraft. А остальные сидели себе тихо, да играли в GTA Vice City, или же другие одиночные игры. Наш герой по молодости больше относился к первым.
“Сколько денег и пропущенных школьных уроков мы тут потратили, мне даже страшно посчитать” — иронично высказался взрослый.
“Как сейчас помню.” — добавил старший. “Подходишь на рецепцию, платишь за час 12 рублей, и играешь себе не думая ни о чём. А потом тебе через весь зал кричат: “Продлевать будешь?””
“Приятно вспомнить”
“О я нашёл ещё одну!” — воскликнул подросток и тут же нажал на неё.
Через мгновение, они очутились в районе гаражей. Оглянувшись вокруг себя, все они увидели интересную квартиру. А именно то, как своими руками Иван вместе с друзьями решил устроить небольшой пикник, пожарив за гаражами картошку на самодельном костре. Но не это самое главное. Именно тогда, пока никто не видит, подросток-Иван впервые попробовал своё первое и настоящее пиво. От одного глотка которого, его лицо сразу скривилось, еле как проглотив содержимое во рту.
“Боже мой. А я ведь всё это помню.” — сказал он. “Этот отвратительный вкус, этот мерзкий запах. Тогда я пообещал себе, что никогда больше не буду пить этот мерзкий напиток”
Подойдя к нему со спины и положив руку на плечо, студент с иронией ему говорит:
“Не волнуйся! В будущем, это обещание ты прекрасно нарушишь.”
Глядя на всё это, старший уверенно говорит:
“Я думаю, мы нашли что искали”
“Согласен”
“Ты прав” — поддержали его остальные.
“Беззаботная юность, включающая в себя футбол, игры, и даже…, такие вот памятные и интересные события. Я думаю, что мы и вправду нашли, самый счастливый период, нашей жизни.”
Но на пару секунд задумавшись, юный Иван им возражает:
“Я боюсь, что вы ошибаетесь”
“Это почему же?”
“А вы разве забыли?”
Пролистав альбом назад, молодой Иван отправляет всех в другое воспоминание.
“Где это мы?”
“Первое сентября, 2002-ого года. Когда мы пошли в 7-ой класс и нам было по 13 лет”
“И что ты этим хочешь сказать?”
“А то, что именно с этого года у меня в школе была страшная неуспеваемость!”
“Ах, да!”
“Точно”
“Вспомнил” — поддержали они.
“До шестого класса я учился очень хорошо. Только на одни пятёрки. Но потом…, я не знаю. Словно что-то во мне надломилось. Я мог учиться, но словно этого никак не хотел.
Из-за скатившихся оценок и постоянных пропусков, не раз систематически поднимался вопрос о моём отчислении. И в следствие, систематические споры и нравоучения от родителей о важности оценок и школьного образования. А и им всё возражал, дерзил, да напоказ громко закрывал дверь в своей комнате.”
“Да. И как я мог про такое забыть?” — задумался про себя старший Иван.
“Нам тогда не хотелось учиться, не хотелось работать, не хотелось развиваться. Всё чего мы желали, так это ещё раз потратить весь день за игрой футбол, и потратить всю ту же ночь за играми в компьютерном клубе.
Да и развлечения эти были скажем так, сомнительными. Меня звали, я шёл. Меня не звали, я не шёл. Всё это было через чур искусственно, не настоящим, не искренним. У меня словно наступил некий период стагнации, или даже саморазрушения, из которого я никак не мог выбраться. Словно, я тогда потерял самого себя.
В такие моменты я задумывался: как бы хорошо было вернуться туда, в самое раннее детство. Когда всё было максимально понятно, просто, и никаких забот”
Выдержав задумчивую минуту молчания, размышляя над всеми сказанными им словами, старший Иван уверенно высказал такую вещь:
“Я думаю, теперь нам всё ясно.”
“Правда?” — уточнили у него остальные.
“Правда”
Взяв альбом из рук подростка, взрослый листает чуть ли не в самое начало книги. Перед отправлением, он уверенно произнёс всего одну единственную фразу:
“Уж там-то мы точно всё найдём”, затем нажал на одну из фотографий.
Через секунду, все они вновь очутились у себя во дворе. Когда Ваня был маленьким, его мамам очень любила делать его детские фотографии на старый полароид, который мгновенно делает печать фотографий. Мама складировала их целыми стопками, хотя плёнка для них стоила очень недёшево.
“Где это мы?” — задался вопросом студент.
“Мы там, откуда всё началось”
Оглянувшись вокруг себя, они заметили совсем ещё маленького, семилетнего Ваню, который вышел погулять во двор вместе со своей мамой.
“Вызовем его?”
“Думаешь стоит?”
“Ну…, для полноты картины пусть и он присоединиться”
“А он не испугается?”
“Почему же? Как это человек может испугаться самого себя?”
“Сейчас мы для него четверо незнакомых людей. Вряд ли он сможет узнать нас. Да и тем более, забыли, что нам говорила мама: с чужими не разговаривай, в машины к чужим не садись! Уж когда, но тогда мы её слова слушали.” — со скепсисом говорил старший.
“Я считаю, его нужно вызвать” — возразил взрослый. “В конце концов, кто как ни он сможет нам рассказать о счастливых детских временах? Кто согласен, поднимите руку”
Трое из четырёх задумчиво, но подняли руки. Только один самый старший отказался это сделать.
“Я так понимаю, я в меньшинстве”
“Похоже на то”
“Ладно, мы его вызовем. Только будьте с ним максимально деликатны! Хорошо?”
“Мы поняли” — ответили они.
“Ладно” — сделав глубокий выдох, он два раза нажал на фотографию самого младшего себя. Через мгновение, маленький Ваня появился рядом с остальными и наконец смог их увидеть.
Оглянувшись, он не понял, что с ним произошло. Но не успел он обо всём поразмыслить, как его тут же опережают:
“Ваня привет, как дела?” — начинает старший.
“Боже мой, звучишь как какой-то детский маньяк” — ответил ему взрослый.
“Помолчи ты! Я стараюсь быть деликатным”
“Больше выглядишь так, будто тебе нечего сказать”
“Но может тогда сам хочешь попытаться поговорить с ним.”
“Нет, ну раз уж ты начал, то ты и продолжай. Меня просто смутила твоя начальная фраза”
“Какая? “Привет. Как дела?” Что в ней не так?!”
Всё
