Игра в цивилизацию: Фантастические рассказы - Клиффорд Саймак

— Дайте пройти! — разозлился Блейн.

— Сначала выслушайте меня, сэр! — сказал человечек,— Вы работаете в Центре, и мне необходимо с вами поговорить. Если мне удастся убедить вас, значит, появится хоть какая-то надежда. Надежда! — Он говорил, обильно брызжа слюной,— Надежда на то, что и другие люди поймут: сновидения — это зло! Зло, которое развращает души! Сновидение дает возможность бежать от проблем и опасностей, закаляющих характер. Зачем бороться с трудностями, если можно просто удрать от них и погрузиться в сладкое забытье? Поверьте мне, сэр, сновидения — проклятие нашей цивилизации!

Услышав эти слова, Норман Блейн почувствовал прилив слепой холодной ярости.

— Отпустите меня! — сказал он таким тоном, что липучка разжал хватку и отступил назад.

Блейн, утирая лицо рукавом плаща, смотрел на человечка до тех пор, пока тот не дрогнул и не убежал.

До сих пор Блейну не приходилось сталкиваться с липучками, хотя он не раз о них слышал и посмеивался над рассказами коллег. Но то рассказы, а непосредственная встреча все-таки выбила его из колеи. Блейна ошеломил сам факт существования людей, которые осмеливались подвергнуть сомнению искренность и чистоту намерений гильдии Сновидений.

Он отогнал от себя неприятное воспоминание. Есть и другие вещи, поважнее, требующие осмысления. Смерть Гиси, подобранный с пола бланк, а главное — странное поведение Фарриса. Начальник Охраны вел себя так, будто между ним и Блейном существовало какое-то молчаливое соглашение. Словно его, Блейна, втягивали в какой-то гигантский и уже созревший заговор.

Он неподвижно сидел за столом, пытаясь понять, что происходит.

Будь у него тогда хоть немного времени, чтобы подумать, он ни за что не поднял бы с пола листок. А если бы и поднял, то непременно бросил бы его обратно. Но времени на размышления у него не оставалось. Фаррис со своими головорезами уже спешил в кабинет, где Блейн беспомощно стоял рядом с покойником — без всякого разумного объяснения, что он тут делает, без единого ответа на неизбежно возникающие вопросы.

Бланк стал для него и ответом, и оправданием. Более того — он предотвратил множество других вопросов, которые непременно возникли бы, если бы Блейн не сумел ответить на самые первые.

Самоубийство, сказал Фаррис.

Интересно, сказал бы он так, не будь у Блейна в кармане спасительного бланка? Может, самоубийство превратилось бы в убийство? Фаррис запросто мог воспользоваться невыгодными для Блейна обстоятельствами, чтобы сделать из него козла отпущения.

Начальник Охраны заявил, что ему нравятся люди, у которых быстро варит котелок. Тут он не врал, конечно. У него у самого котелок варит будь здоров: Фаррис настоящий мастер импровизации и любую ситуацию умеет обратить к собственной выгоде.

Да, верить ему нельзя ни на грош.

И вот что еще интересно: осталось бы назначение в силе, если бы Блейн не подобрал с ковра листок? Блейн отнюдь не тот человек, которого Фаррис выбрал бы в преемники Римера. Не исключено, что начальник Охраны просто уничтожил бы этот бланк и назначил бы кого-то из своих людей.

Но почему для Фарриса так важен этот пост? Какая ему разница, кто возглавляет Архив? Фаррис, конечно, ни словом не обмолвился, что это его волнует, но он был явно заинтересован, а Пол Фаррис никогда не интересуется пустяками.

Может, назначение как-то связано со смертью Гиси? Блейн встряхнулся. Что толку зря ломать голову? Все равно он не найдет сейчас ответа.

Самое главное — в должности он утвержден, несмотря на смерть патрона. Фаррис, похоже, не собирается ставить ему палки в колеса. По крайней мере, пока.

И все же надо быть начеку и не позволять простодушной внешности начальника Охраны ввести себя в заблуждение. У Пола Фарриса высокий полицейский чин, отряд преданных головорезов и широчайшие полномочия. Прирожденный политик, не слишком разборчивый в средствах, он всеми силами старается пробиться наверх, занять такое положение, которое удовлетворяло бы. его амбициям.

Похоже, смерть патрона ему только на руку. Не исключено, что Фаррис в какой-то степени поспособствовал этой смерти, а то и просто организовал ее.

Самоубийство, сказал он. Отравление. Больное сердце. Сказать можно что угодно. Да, отныне надо быть начеку. Но вида не подавать. Не суетиться. И быть готовым к неожиданному удару. Главное — успеть отреагировать.

А теперь пора успокоиться и взять себя в руки. Сейчас об этом думать бесполезно. Вот когда — и если — появятся новые факты, тогда и будем думать.

Блейн взглянул на часы: четверть четвертого. Домой идти еще рано, да и работу надо закончить. Завтра он переберется в новый кабинет, но сегодня нужно сделать, что положено.

Он взял папку Дженкинса. Большая увлекательная охота, по словам двух весельчаков-фабрикаторов. Обещали, что клиент не соскучится.

Блейн открыл папку, пробежал глазами несколько страниц. Его передернуло.

Что ж, о вкусах не спорят.

Он вспомнил Дженкинса — массивный, зверского вида мужик. От его рыка в кабинете все стены тряслись.

Надо думать, сценарий ему понравится. Во всяком случае, что заказано, то и получено.

Блейн сунул папку под мышку и вышел в приемную.

— Мы только что узнали новость,— сказала Ирма.

— Про Гиси?

— Нет, о нем мы узнали чуть раньше. Ужасно жалко. Его, по-моему, все тут любили. Но я имела в виду другую новость. Почему вы нам сразу не сказали? Мы очень рады за вас.

— Спасибо, Ирма.

— Но мы будем по вам скучать.

— Очень мило с вашей стороны.

— Почему вы все держали в тайне? Почему не поделились с нами?

— Я сам узнал только сегодня утром. А потом был слишком занят. А потом Гиси позвонил.

— Охранники здесь все перевернули вверх дном, перетрясли все мусорные корзинки. Даже ваш стол, по-моему, обшарили. Какая муха их укусила?

— Обычная проверка.

Блейн вышел в коридор, чувствуя, как с каждым шагом вверх по позвоночнику ползет холодный страх.

Конечно, он и раньше догадывался, что Фаррис ему не верит. И про котелок, который быстро варит, сказано было неспроста. Но теперь не осталось никаких сомнений: Фаррис знает, что Блейн солгал ему.

Хотя — может, это даже к лучшему? Своей ложью Блейн поставил себя на одну доску с начальником Охраны. Фаррис теперь считает его чуть ли не своим человеком. Во всяком случае человеком, с которым можно иметь дело.

Но хватит ли у него духу продолжать игру? Сможет ли он выдержать?

«Спокойно, Блейн! — сказал он себе,— Не дергайся. Будь готов ко всему, но не показывай вида. Как в покере: никаких эмоций. Не зря же ты столько лет общался с клиентами!»