Легенды ржавых шестерней - Andrew Rise

с чёрными волосами до плеч. Краснея, она надвинула шлем на глаза. Изображение исчезло.

— Меня зовут Кьюнг-Сун. Вонг даже не мой аккаунт, если честно.

— А чей? — продолжая редактировать внешний вид, поинтересовался Рэй.

— Не знаю, я его купила за копейки.

— Платный твинк? Теперь и такое есть?

— Если бы. Уж скорее этого персонажа можно назвать моим мейном, в сравнении с действительно моим генералом.

— Так, давай по порядку. Меня здесь сто лет не было, поэтому о многом, как выяснилось, я не в курсе.

— Да тебя везде не было «сто лет»! — фыркнула Сун.

С этих слов началась краткая вводная в обновлённые основы «Ageof Humaity». В ранних версиях игры каждый пользователь являлся правителем целой страны, что давало уйму преимуществ, но вместе с тем и создавало определённые неудобства. Когда игроки поняли, что им не обязательно наращивать технологическую мощь, а достаточно давить противника числом, на серверах стали возникать целые страны варваров с копьями и луками, устраивавших набеги на соседей, чем существенно осложняли им жизнь. Игроки, чьей целью была не война, а развитие государства, и вовсе не имели шансов противостоять ордам диких воинов, сметавших всё на своём пути. Тогда разработчики ввели коррективы в геймплей, позволившие закрывать границы от назойливых варваров или же ставить минимальный уровень развития для объявления войны. Но и это дало совершенно отличный от ожидаемого результат. Те, кто подвергался нападениям, не преминули воспользоваться новыми функциями, довольно быстро сколотив армии, в которых самый слабый отряд обладал мушкетами, и отправили их мстить. Однако помимо обозлённых игроков были и те, кто просто не успевал следить за всем, от чего страну настигали голод, болезни, бунты или даже всё сразу. Прислушавшись к пользователям, разработчики «Age of Humanity» пошли на беспрецедентный шаг — они объявили о заморозке серверов на три месяца, обещая глобальные изменения. И вот, в мае вышло знаменитое обновление «2032.05.15.00001». Теперь каждый игрок владел собственными землями в выбранной стране. И всё стало проще. Теперь пользователям было не до войн. Каждый занимался тем, чем хотел заниматься в игре, не отвлекаясь на неинтересные активности. Внутри государств бурлила жизнь. Каждый игрок хотел стать лидером своей страны, что сделать было совсем непросто. В целом вся система генералов «Ageof Humanity» очень напоминала феодальную, но с оговоркой, что оные подчиняются правителю только на бумаге. На деле же большая часть игроков плевать хотела на то, кто в их стране главный. Из-за чего частенько вспыхивали междоусобицы. Первая глобальная же война и вовсе отгремела всего полгода назад. Она длилась недолго — почти месяц, но ущерб от неё оценивали даже дипломированные специалисты экономики.

К слову, об одинаковых названиях городов. По слухам, существовала система уничтожения заброшенных поселений. Всего на жизнь любому городу, покинутому своим генералом, давалось полтора года. Первые полгода считались белой зоной, когда само поселение (или поселения) были отмечены на карте и существовали согласно правилам сервера. Через отведённое время владения переходили в сумеречную зону — не отображались на карте, освобождая пространство для строительства более активным игрокам. В ней они находились год. Попасть в город сумеречной зоны можно было через определённые, постоянно меняющиеся точки на карте. Это могла быть пещера, старый дом или вовсе колодец. Следующий этап — чёрная зона. Если игрок не был в сети более трёх лет, его владения полностью исчезали из списков сервера, и зайти в них другому игроку было практически невозможно. Ходят слухи, что если привести всю страну на уровень развития двадцать первого века, вложить уйму средств в создание коллайдера и открыть ветку «Сингулярность», то можно создать чудовищно дорогую постройку, которая откроется только после соблюдения всех условий — «Backdoor». Говорят, это дверь, открывающая дорогу в «Чёрную зону», в которой хранятся все «мёртвые» аккаунты игры.

— А мы сейчас где? — перебил Рэй.

— В сумерках. Я не хотела терять такую дойную корову, поэтому заключила договор. Не знаю, как это работает, но кажется, что здесь есть какие-то послабления для дипломатии.

— В каком смысле?

— Восемьдесят процентов от всего дохода твоих земель? Такое можно провернуть только с живым игроком, система в основе не позволит столько забирать. Всегда максимумом были тридцать. А здесь даже стража кажется слабее, чем должна быть.

— А как вернуться на основу?

— Попринимай законы, построй что-нибудь, в общем, прояви активность и появишься в случайном месте в Германии.

— А ещё города из сумеречной зоны ты знаешь?

— Парочку, но там всё как обычно. Говорю же, твой город уникальный в каком-то смысле.

— А из чёрной зоны выбраться можно?

— Ну как «выбраться»… — Сун задумчиво прошагала за спиной Рэя, — если ты внезапно, спустя сто лет заходишь своим персонажем в игру, то автоматически переносишься в сумеречную зону. Недавно, кстати, на форуме кто-то писал, что попал в чёрную зону, но пруфов не было, так что ему никто не поверил. Да и если так посмотреть — что в ней можно найти? Один к сотне, что ты, войдя, найдёшь богатый город. Что ж должно случиться, чтобы человек, достаточно развив своего персонажа, перестал играть.

— Смерть, например.

— Мрачно…

— Или просто забыл пароль… Может, надоело. Всякое бывает. Я нормально выгляжу?

Рэй повернулся к Сун. Он создал себе молодого генерала со светлыми волосами и синими глазами, облачённого в тёмно-зелёную шинель, шаровары и сапоги времён Первой Мировой. Слева поблёскивали ножны с кортиком, а справа — кобура с покоящимся в ней пистолетом.

— Ты специально заменил фаната арийской расы на её представителя?

— Чего?

— Волосы другими сделай, не идут. И лицо. А то как трапеция вместо головы.

Рэю пришлось ещё немного подвигать ползунки настроек внешности.

— А так?

— Тёмный цвет больше идёт, хотя вкус у тебя, конечно, всё равно паршивый, — Сун улыбнулась. — Ничего, для первого раза сойдёт.

— Ты так и не сказала, зачем тебе в принципе были нужны средства моего города.

— На это правда обязательно отвечать? — потупила глаза Сун.

— Ну, как жертва твоей кабальной сделки, я имею права знать.

— Мне нужны средства, чтобы вернуть свой город.

— А как вышло так, что ты его потеряла?

— Мой бывший… — вздохнув, Сун села на