Конец глобальной фальшивки - Арсен Мартиросян

Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.

Во всяком случае, оба правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.

3. Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.

4. Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете.

Москва, 23 августа 1939 года

По уполномочию

Правительства СССР

В. Молотов

За Правительство

Германии

И. Риббентроп

Взглянули?! А теперь попробуйте найти хотя бы одно отличие?! Не нашли?! Правильно, и не найдете! Потому что необъяснимым чудом «всплывшая» из недр непонятно какого архива СССР “сохранившаяся машинописная копия” и фигурирующая в исторических исследованиях под малопочтенным наименованием «русский текст в версии “копии с копии”» могли совпасть на все 100% только в одном случае. Потому что ныне в качестве якобы достоверного документа выставляют слепленные воедино в Фотошопе две страницы немецкой копии со всеми мелкими деталями - абсолютно одинаковыми подписями Молотова и Риббентропа, кляксами и даже вписанной от руки буквой «з» над словом «раграничении». Между тем, дополнительная фальсификация, как говорится, не требовалась. Проводивший специальную экспертизу предъявленных непосредственно съезду документов бывший ответственный сотрудник КГБ СССР Валентин Анатольевич Сидак давно указал на то, что у заверенной В.Паниным (о нем см. ниже) машинописной копии из АП РФ (она в левой колонке) есть существенные отличия от фотокопии из коллекции К. фон Леша. Например, в немецкой копии написано «обоими сторонами», а в копии из АПРФ - «обеими сторонами». Он обратил внимание также и на ряд других несоответствий, о которых упомянул в своем интервью, которое приводится ниже.

Разъяснение к комментарию. Текст протокола был опубликован в США в 1948 г. в сборнике Nazi-Soviet Relations 1939-1941. (Wash., 1948) . Затем он был помещен в документальном сборнике «Акты германской внешней политики».[10] «Источником» публикации был один из микрофильмов, на которые, по указанию Риббентропа, были засняты наиболее важные документы из его личного архива. Съемки были начаты в 1943 г. после первых крупных бомбежек Берлина. Всего было отснято около 10 000 страниц. В 1945 г. фильмы были вывезены в Силезию, затем в Тюрингию и подлежали уничтожению, однако сотрудник МИД Германии К. фон Леш передал их англо-американской поисковой группе. Фильмы были вывезены в Лондон, их содержание стало известно руководству Англии США.[11] Оригинал протокола, остававшийся в Берлине, не сохранился. Немцы утверждали, что он погиб во время бомбежки Берлина. Тем не менее, западная историография, опираясь на многочисленные архивные документы, в которых упоминался протокол, упрямо считает текст аутентичным. Для Запада это вполне нормально…

Однако это еще не все. Как известно, 22 июня 1941 г. А.Гитлер выступил с большой речью. В служебном выпуске ТАСС № 173/С она представлена как изложение декларации фюрера в связи с нападением Германии на Советский Союз. Так вот, в этой речи-декларации Гитлер озвучил весьма любопытные моменты. Он заявил: «…Когда мы начали продвигаться в Польшу, советские правители неожиданно потребовали Литву вопреки заключенному соглашению…». [12]Несмотря на то, что вся его декларация лицемерная и почти в любом пункте - абсолютно лживая, тем не менее, конкретно указанный аспект едва ли бы им сфальсифицирован. Но если это так, если «советские правители неожиданно потребовали Литву вопреки заключенному соглашению», то как это понимать?! Ведь получается, что до указанного фюрером момента, то есть до нападения Германии на Польшу, вопрос о Литве вообще не поднимался во время советско-германских переговоров. К слову сказать, вопрос о передаче Литвы в «сферу интересов» СССР по-настоящему обсуждался только во время второго визита Риббентропа в Москву, то есть 28 сентября 1939 г. Тогда каким же образом она оказалась затронутой в самом первом «секретном дополнительном протоколе», тем более прямо в первом его пункте?! Более того. Гитлер утверждал, что во время советско-германских переговоров о заключении договора о ненападении от 23 августа 1939 г. «в Москве Германия торжественно заявила, что она рассматривает указанные ею территории и страны, за исключением Литвы, как находящиеся вне пределов всяких политических интересов Германии». [13]А это как понимать?! Торжественно заявить - это же не подписать «секретный дополнительный протокол», тем более что сам Гитлер в этой речи сразу же после обозначения факта «торжественного заявления» произнес следующее: «Помимо этого, была заключена специальная конвенция на случай, если бы Англии удалось успешно толкнуть Польшу на войну против Германии». [14]То есть, «торжественно заявление» - это одно, а «специальная конвенция» - другое, тем более что она относилась к Польше. Да и то, если исходить из того, что сказал фюрер, эта «специальная конвенция» имела некий превентивный характер на случай провоцирования Англией Польши на войну против Германии, что, кстати говоря, Англия действительно отчаянно пыталась сделать. Но все дело в том, что по факту сие имело место лишь 25 августа 1939 г., когда было подписано англо-польское соглашение, более известное как пакт Галифакса-Рачиньского, хотя в Берлине заранее знали, что такое соглашение готовится. Тогда что же получается?! О какой же «специальной конвенции» идет речь? В чем ее суть?! И где же тогда та же Литва?! Ибо в итоге-то вообще получается, что лично Гитлер разоблачил фигурирующую ныне фальшивку по имени - самый первый «секретный дополнительный протокол» с его четырьмя пунктами, прежде всего, сам факт его существования в природе! Потому, что под «заключенным соглашением» он однозначно подразумевал Договор о ненападении от 23 августа 1939 г. А вот что такое «специальная конвенция», да еще и касательно Польши по весьма специфическому случаю?! Да, никто не собирается оспаривать тот непреложный факт, что Гитлер - законченный мерзавец, отпетый негодяй, оголтелый подонок, преступник № 1 все времен и народов и отъявленный лгун (уступавший в этом черном деле только Геббельсу, да и то, всего лишь по техническому исполнению). Однако же, вовсе не дебил, тем более в клиническом медицинском смысле, во всяком случае, на тот момент. Тогда как же следует воспринимать процитированные выше пассажи из его речи-декларации?! Кстати говоря, в фигурирующих в различных источниках иных вариантах этой же речи Гитлера принципиального разнобоя с вариантом ТАСС нет. Есть только терминологическая разница - если при переводе с немецкого языка на русский язык ТАСС использовал термин «специальная конвенция», то в других случаях фигурирует - «особое соглашение». Но опять-таки, не «секретный дополнительный протокол»! Видите ли, в чем все дело-то?! Если самый первый «секретный дополнительный протокол» был реальностью, как это утверждают до сих пор, то точное название документа, не говоря уже о факте его существования никто, кроме Сталина и Молотова не знал. Что, правда, весьма сомнительно, ибо хотя бы уж их личные переводчики-то были в курсе, что за документы готовились для подписания. Соответственно, выходит, что Гитлер использовал настоящее название документа и потому его так и перевели на русский язык. Не говоря уже о том, что вера в точность перевода ТАСС - 100%. Там всегда работали и работают отменные высококлассные специалисты, прекрасно знающие иностранные языки и обладающие навыками быстрого, практически в режиме синхронного литературного перевода. Тем более что это имело место в сталинском СССР. Тогда работники всех уровней четко осознавали меру своей ответственности за результаты своего труда. Особенно если учесть, что этот выпуск ТАСС был секретным, то есть предназначенным только для высшего руководства СССР, прежде всего, для Сталина и Молотова, и уж переводчики и руководство ТАСС как минимум раз десять проверили точность перевода, прежде чем направить выпуск в Инстанцию.

V. При подписании между СССР и иностранными государствами договоров, соглашений или пактов, к которым имелись не подлежащие оглашению в то время приложения/протоколы, последние в те времена, во-первых, назывались в основном «конфиденциальный протокол». Возьмите любые договора или пакты с теми же прибалтийскими государствами, которые были заключены в сентябре-октябре 1939 г.[15] Предлагаю взять именно их, как наиболее близкие по тематике и по времени.  Все они имеют в качестве приложения именно конфиденциальные протоколы, но не секретные протоколы! С чего это Германии был такой почет, что для нее, видите ли, именно «секретный дополнительный протокол»?! Ведь в конфиденциальных протоколах с прибалтийскими государствами речь шла о не менее, если не более секретных вещах, например, о порядке размещения советских войск на их территории и т.п. вопросах. Но там только конфиденциальные протоколы, а Германии - непонятно почему особый почет в виде «секретного дополнительного протокола»?! Кстати говоря, по документам архива внешней политики видно, что в некоторых случаях с Германией тогда подписывались также и конфиденциальные протоколы.