Я-Ведьма! (СИ) - Дмитрий Витальевич Шелег

чтобы проветрить! Здесь же дышать невозможно! Или хочешь, чтобы тебя за нарушение режима выписали?

— А что сразу Верка! — обиженным тоном сонно протрубила вчерашняя хамка, скрипя пружинами кровати и перешла в наступление — Это, вообще-то, наша наркоманка так воняет! Мерзость полнейшая! Зачем её к нам подселили⁈ Ей же шестнадцать лет! Несовершеннолетняя! Пусть в детское отделение идёт!

— Ты ещё меня поучи куда и кого класть. У нас травма совмещённая, вообще-то — нахмурилась медсестра и бросила на меня недовольный взгляд — Хотя ей, конечно, помыться бы не мешало.

— Она, что? И правда наркоманка? — с интересом спросила еще одна пациентка, едва сдерживая зевок — Я думала ты это вчера для красного словца добавила.

— Я⁈ — искренне возмутилась Верка, грохоча оконными рамами — Да я всегда за базар отвечаю! У кого хочешь спроси!

— Да просто она ж дитё ещё! — словно оправдываясь ответила женщина — Сама ж говорила, что шестнадцать лет всего! И что? Скажешь уже наркоманка?

— А ты что её исколотые руки не видела? — вопросом на вопрос ответила Верка.

— Когда успела бы? — удивилась соседка — Её ж только под вечер принесли. Да ещё и с таким страшным лицом, что я больше ни на что смотреть не могла.

'Неужели они говорят обо мне? — внутренне похолодела я.

— Это ещё что! — тоном человека, которому известно что-то недоступное другим, сказала Верка — Мне Петрович по секрету сказал, что её вчера со второго этажа выбросили. Представляете⁈ Прямо под ноги скорой! В одних только трусах и майке! Ну вот в тех самых, в которых она сейчас!

«Из окна?» — поразилась я, а затылок тут же пронзила острая боль. Казалось, что нужное воспоминание сейчас появится в моей голове и я сумею проверить подлинность сказанных слов, но помешала Веркина соседка, которая крайне заинтересованным тоном спросила.

— Так может, она вовсе голой была? А мужикам просто неудобно было в этом тебе признаваться?

«А у нас в палате оказывается не одна сучка, а сразу две — сделала себе пометку я — И непонятно кто страшнее. Прямая и туповатая Верка, или её явно более хитрая и коварная подружка».

Потому как неизвестная запросто вела себя с любительницей выпить я сделала вывод, что они примерно одного возраста, а в следующую секунду и узнала её имя.

— Светка, врать не буду. Не знаю. Может, они действительно пожалели побитую девку. Какая-то слишком уж мужская у неё майка — согласилась Верка.

— Ооо — протянула соседка довольным тоном — Так получается она не только наркоманка, но и торговка передком? Она же не случайно в чужой квартире голой оказалась? Не просто же так? Правильно я говорю?

«Только не это, только не это — про себя молила я непонятного кого — наркоманка и проститутка в шестнадцать? Разве можно опуститься ниже?»

— Не, ну ты что! Она не такая! — внезапно стала на мою защиту Верка — торговать собой тоже нужно уметь, а ты её видела⁈ Это ж чучело самое настоящее! Ей только наркоманы не побрезгуют.

«Вроде и оскорбила, но почему-то совсем необидно» — с облегчением подумала я, а Светка всё не желала успокаиваться — Ну если раздетая была, то не побрезговали. Правильно я говорю?

— С этим спорить не буду — тоном знатока произнесла Верка — Не удивлюсь, если сама за дозу отдалась. А потом кайфовала, когда её по кругу пускали!

«Наркоманка! За дозу! По кругу! — с ужасом повторяла я страшные и чужеродные для себя слова и чувствовала, как что-то внутри меня разрывается на части — Нет! Это не я! Не могу быть я! Я не такая!»

— Пху, на тебя! Прости, Господи! — вдруг вступила в разговор лежащая напротив меня старушка и перекрестившись довольно жёстко сказала — Да чему ты радуешься, морда сивушная⁈ Что у девочки судьба теперь поломана⁈ Ты лицо её видела⁈ Если непотребство и было какое, так явно против воли!

— Глафира Павловна — покачала головой Верка и снисходительно добавила — Вы уже просто человек пожилой, и не знаете, как у них там бывает. Они сначала одним шприцом на всех уколются, а потом давай сношаться. И раны не помеха. Ведь, как это, под кайфом!

— Говоришь так, словно сама их пробовала — поджала губы старушка — специалист.

— Так, я по телевизору видела. Там про таких много чего показывают — тут же отбилась от обвинений Верка и с видом оскорблённой невинности добавила — И вообще! Если что-то не нравится, то могли бы и раньше остановить, а не слушать моё мнение.

— Да — поддержала хриплую Светка — Правильно она всё про эту девку говорит. Наркоманки они такие. Она за дозу ноги раздвинула, а её попользовали и как закончили, так из окна и выкинули. За ненадобностью.

— А вот не правы вы бабы — вдруг сказала так никуда и не ушедшая медсестра, которая почему-то оставалась в палате и слушала разговор — Она ж голая и побитая приехала. Дежурный сразу полицию вызвал и начал проводить медицинское освидетельствование на предмет изнасилования.

— И? — жадно подалась вперёд Верка — Было что или нет?

— Нет — сказала медсестра и в ответ тут же раздались какие-то даже расстроенные вздохи.

— Такую историю испортила — поцокала языком Верка.

«Не было ничего! Не было!» — облегчённо думала я, ощущая, как с души словно сваливается огромный камень, на месте которого тут же появляется дикое раздражение на этих сплетниц — Вот же мымры! Как они вообще могут расстраиваться из-за подобного⁈'

— Но — вновь привлекла к себе внимание медсестра каким-то торжественным тоном — она рассказала следователю, что её хотели изнасиловать. Долго избивали, а она раз и из окна сиганула. Представляете?

— Матерь божья! — перекрестилась старушка. Со стороны остальных женщин раздались удивлённые вдохи, а я сама прониклась к Наташе некоторым уважением, хотя у меня шла голова кругом от произошедшего.

— Не ожидала — произнесла Светка и тут же подначила Верку — Может она и не такая пропащая, как ты говорила?

На это заявление невзлюбившая меня любительница чего покрепче крайне обидно рассмеялась.

— Вот вы бабы доверчивые! Я не могу! Вам, что не скажи, то вы за чистую монету примите! Это же всё с её слов! Думаю, эту страхолюдину просто не захотел никто. Она дозу не получила и выбросилась из окна. А потом она полиции соврала, чтобы её пожалели, а тех мужиков наказали. Я ж её, сучку, как облупленную знаю! Это ж, можно сказать, соседка моя. Из двадцать пятой квартиры. Она в одиннадцатый класс