Очаровательная мстительница - Карпович Ольга

– Будете? – спросила она Ольгу.

Та покачала головой и, пока мать Николаса отвернулась, просунула руку под просторное пальто, скрывающее живот, и потерла поясницу.

– Ольга, Николас – археолог, – снова заговорила миссис Бериша, когда они двинулись дальше. – Ученый. Он не может существовать в ограниченном пространстве. Ему нужно ездить в экспедиции, на раскопки, изучать найденные артефакты, летать на конгрессы для ведущих специалистов в его области. Если лишить его любимого дела, он никогда не будет счастлив.

Гречанка говорила мягко, вкрадчиво, и Ольга, несмотря на то что уловка эта была весьма прозрачна, чувствовала, что слова матери Николаса задевают ее, бьют прямо в цель. «Никогда не будет счастлив…» И виной тому она.

– Послушайте, я ни к чему Николаса не принуждала. Он совершенно свободен, – сухо отозвалась она и судорожно сглотнула.

Поясницу снова пронзило болью. Жаловаться холодной гордой леди на свое здоровье не хотелось, и Ольга, сделав вид, будто заинтересовалась безделушками на одном из ярмарочных лотков, остановилась и украдкой перевела дыхание.

– Я верю, – миссис Бериша тронула ее за руку. – Верю. Но вы же знаете, у любимой женщины есть более тонкие способы добиться своего. Если бы вы убедили Николаса вернуться к прежней жизни…

– Я пыталась, – сквозь зубы пробормотала Ольга.

Боль, от которой еще секунду назад сыпались искры из глаз, теперь отступила, и она снова пошла вперед, лавируя в толпе.

– К тому же не забывайте, у нас скоро будет ребенок. И от него Николас никогда не откажется.

– Да, он порядочный мальчик, – с гордостью произнесла гречанка. – Но у меня есть к вам предложение. Ольга, подумайте, какой образ жизни вы ведете. Постоянно в опасности, постоянно на грани. В любой момент вам может потребоваться пуститься в бега, скрываться. Какой бы серьезной охраной вы себя ни окружили, всегда есть шанс, что к вам явятся ваши… враги или полиция. И последствия могут быть страшными.

Голос железной дамы дрогнул. И Ольга задумалась, действительно ли ее так волнует научная карьера Николаса или она просто боится, что, оставаясь рядом с ней, тот подвергается ежедневной опасности. Наверное, и то, и другое. И понять миссис Беришу было можно. Ольга и сама отдала бы все заработанное – да что там, не раздумывая, отдала бы свою жизнь, лишь бы быть уверенной, что Нику ничего не угрожает. К сожалению, даже если она прогонит его, гарантировать это теперь будет невозможно. Наверняка все уже в курсе, что у Фараонши завелся любимый человек. В каком-то смысле Николасу даже менее опасно было находиться рядом с ней, под присмотром охраны, чем быть вдали от нее, где его в любой момент могли бы схватить, чтобы оказать на нее давление.

– Как вы считаете, – тем временем продолжала миссис Бериша, – хорошо ли ребенку расти в такой обстановке?

– Я не совсем понимаю вас… – настороженно произнесла Ольга.

И снова ее скрутило болью. На этот раз такой сильной, что на висках выступила испарина и в сердце словно бы вогнали тонкую иглу.

– Ольга, оставьте ребенка Николасу, – взглянув ей в глаза, неожиданно произнесла миссис Бериша.

Мимо пронесся подросток в костюме рождественского эльфа. За ним – девушка с оленьими рожками на голове. Рядом, сверкая огнями, медленно кружила карусель под атласным алым шатром. Дети, оседлавшие деревянных лошадок, весело смеялись и махали руками в варежках оставшимся на тротуаре родителям. Из динамиков лился Jingle Bells.

– Я обещаю вам, что малыш вырастет в моем доме. Что он ни в чем не будет знать отказа – лучшие учителя, школы, репетиторы. Он поступит в Кембридж или Оксфорд. Попадет в британские аристократические круги. И дело не только в этом. Поверьте, больше внимания, тепла и любви, чем в нашем доме, ребенок не получит нигде. Мы с Генти будем заботиться о нем так же, как всегда заботились о Николасе. А вы будете свободны, у вас будут развязаны руки. Разумеется, вы сможете приезжать, когда захотите, навещать вашего сына или дочь. Мы не станем вас разлучать, наша цель – благо малыша…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ольга изо всех сил ухватилась за перила крыльца какого-то магазина. Все тело ее свело судорогой, вдоль позвоночника поползла струйка пота.

В словах миссис Бериши была своя правда. Конечно, ребенку лучше будет расти в спокойной обстановке, в любви и тепле. Конечно, ему ни к чему видеть то, что порой случается в жизни Ольги. А семья Бериша, разумеется, откроет перед ребенком самые блестящие возможности. К тому же у Ольги были большие сомнения относительно того, что она вообще способна быть матерью.

Но все эти соображения перекрывались воспоминаниями о нищей, одинокой, неприкаянной жизни у мамы Люды. О насмешках: «Сирота без роду, без племени, подкидыш, кому ты нужна!» Единственное дорогое воспоминание о детстве – как мать играет с ней, обнимает, ласкает, бегает наперегонки – Ольга хранила, как бесценное сокровище, но редко позволяла себе извлекать его из глубин памяти, чтобы не раскисать.

Нет, она сама жила сиротой и никого не обречет на эту участь.

– Нет! – твердо произнесла Ольга. – Нет. Ребенок будет расти со мной.

И тут уже не сдержалась, хрипло застонала и согнулась, когда тело пронзил очередной приступ боли. Миссис Бериша отреагировала мгновенно:

– Спокойно! Спокойно, моя дорогая, без паники. Началось.

– Как началось? – охнула Ольга. – Еще две недели.

– Видно, сыну Николаса не терпится сунуть свой любопытный нос в этот мир, – улыбнулась миссис Бериша, уверенно ведя ее сквозь толпу к стоянке такси. – Весь в отца.

А Ольга еле слышно шепнула ей в спину:

– Дочери…

Они еще не говорили родителям Николаса о том, что родится дочь.

В такси миссис Бериша, мгновенно утратившая всю свою аристократическую холодность и величавость, отирала Ольге пот со лба, позволяла вцепляться во время схватки в собственные покрасневшие и распухшие руки и ласково журчала над ухом:

– Все хорошо, все хорошо, милая. Не волнуйся, время есть. Все в порядке, в клинике нас уже ждут.

– Позвоните Николасу, – успела крикнуть Ольга уже в приемном покое больницы, когда медицинская бригада подхватила ее и повезла в родильное отделение.

А через несколько часов Николас Бериша, не в силах сдержать слезы умиления и восторга, уже прижимал к груди крохотную девочку в натянутой на лысую головку розовой трикотажной шапочке. Ольга, изможденная, усталая, но при этом взбудораженная эндорфиновым выбросом, наблюдала за ними сквозь полуприкрытые веки. Малышка жевала пухлыми губами и щурила на Николаса пока бессмысленные мутные глазки.

– Она похожа на тебя, – шепнул тот, опускаясь с ребенком на руках на край Ольгиной кровати. – Такая же красавица.

– Не выдумывай, – отмахнулась Ольга. – Она – вылитая ты. Надеюсь, и характером тоже.

Тут малышка сморщила маленькое круглое личико и разразилась ревом, то ли подтверждая слова матери, то ли решительно протестуя против них. Николас совершенно растерялся. Вскочил, затряс ребенка, принялся напевать что-то.

– Дай ее мне, – попросила Ольга.

И, приняв сердитую малышку на руки, приложила ее к груди, где та мгновенно успокоилась.

– Как мы ее назовем? – спросил Ник, завороженно глядя, как дочь упорно, жадно сосет молоко.

И Ольга ответила:

– Мария… Маша…

С того дня прошло больше года, а Ольга до сих пор была не уверена, что из нее получилась хорошая мать. Ей доставляло удовольствие наблюдать за Марией, с удивлением следить за тем, как растет и развивается малышка. Со своим характером (довольно вздорным, если быть честной), со своими вкусами и интересами. Но ни детские игры, ни книжки-потешки, ни пирамидки совершенно Ольгу не интересовали. Ей приходилось делать над собой усилие, чтобы заниматься с дочерью этими вещами. К счастью, рядом всегда был Николас, который погрузился в отцовство с головой и с радостью брал все развлечения Марии на себя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ольга понимала, что любит дочь безмерно, сильнее, чем кого бы то ни было на свете. И в то же время ясно осознавала, что матерью-наседкой, умиляющейся каждому писку своего ребенка, ей никогда не стать. Оставалось надеяться, что позже, когда Мария подрастет и станет интересным собеседником, им проще будет найти общий язык.