Женщина его мечты - Долли Хиггинс

Впоследствии он с жаром отрицал это, смеялся, заверяя Хелен, что с первого взгляда выбрал ее, описывая в деталях, как она смотрела на него. Затем, снова смеясь, опрокидывал на песок и целовал, целовал, поддразнивая, что всему виной ее неподражаемое умение плавать.

— Ты плаваешь совсем как русалка… именно это поначалу вызвало мой интерес к тебе.

Она неторопливо провела губами по его шелковистой бороде, поглядывая на него из-под полуопущенных век.

— Конечно, ты знаешь, что на самом деле русалки это ламантины — морские коровы.

Последовал тяжелый вздох.

— Как я полагаю, такое сравнение должно меня обрадовать?

— Да, пожалуй, можешь считать, что это лесть… — Его голос звучал хрипло, он притянул ее поближе к себе. — Я говорил о русалках из легенды. Сирена, которая своим пением заманила Одиссея. Помнишь? Вот кого ты напоминаешь мне… Ты воспринимаешь океан как родную стихию. Но твоя кожа… — Он скользнул ладонью вдоль ее спины, прикосновение было таким чувственным, что, казалось, каждый нерв девичьего тела откликнулся на него. — Твоя кожа как шелк, а твои волосы… — Он продолжил, понизив голос, изображая какое-то мифическое существо: — Твои волосы подобны золотому руну…

Ее губы едва коснулись его рта, приоткрывшись в коротком смешке.

— Только это «золото» ты и нашел в экспедиции. Но, увы, и оно не настоящее… всего лишь подделка.

— Что? — переспросил Бен, лениво потянувшись.

Звук прибои, с грохотом обрушивающегося на далекие рифы, и более близкий мягкий шелест волн, ласкающих берег, — все это усиливало ощущение нереального волшебства, которое дарило негу и покой. Его губы невольно потянулись к ее губам, в полудреме повторяя вопрос:

— Что ты хочешь этим сказать?

Она не жалела, что подстригла свои длинные волосы перед отъездом из Сиднея, но решение изменить их цвет было ошибкой. Их новый бледно-золотой оттенок вроде бы и шел ей, пока солнечные лучи и соленая морская вода в конце концов не сделали их совершено белесыми, сотворив на голове форменный беспорядок.

— Это значит, что я, как и мои волосы, — сплошная иллюзия… Не существую реально.

— Что ж, по правде говоря, я никогда не верил в русалок.

Тогда как я, подумала она про себя, всегда верила, что ты где-то непременно существуешь и ждешь меня. Где-то… И сейчас я нашла тебя и никогда не позволю тебе уйти. Со вздохом она прислонилась головой к его груди, чувствуя щекой тепло его кожи, курчавость мягких волос, испытывая новое и любопытное ощущение.

— Ты бывал в Австралии, Бен?

— Нет, не пришлось. — Он передразнил ее акцент. — Но я обещаю, что теперь это будет на первом месте в моем расписании.

Она отодвинулась, стряхивая песок с тростниковой циновки.

— Что ты собираешься делать, когда уедешь отсюда?

Говорили, что он и другие члены американской группы приплыли из Флориды, она представила вдруг, что он бы мог поехать с ней в Англию. Но они знали друг друга всего лишь несколько дней, и Бен мог понять ее предложение как старание завлечь его в какие-то длительные отношения. Нет, она не сделает ничего, чтобы подвергать опасности хрупкое очарование их близости, и кроме того Хелен чувствовала существование чего-то скрытного, некое умалчивание, которое пока не поддавалось разгадке.

— Мы планировали пойти на ней, — он лениво кивнул в направлении яхты, которая, сверкая белизной, покачивалась на волнах около мыса, — через канал и в Тихий океан. У нас есть разрешение провести некоторое время на Галапагосских островах, собирая научные сведения, затем назад через Вест Кост и домой. — Глядя на нее сверху вниз, он медленно провел указательным пальцем по очертанию ее рта. — Одно из моих желаний — пройти на ней в одиночку вокруг света, но на этот раз Дэн идет со мной. Сольное плавание может подождать. Ты когда-нибудь ходила на паруснике, Хелен?

— Нет. — Она с сожалением покачала головой. — В клубе мы всегда использовали моторные лодки, это более практично, нежели на парусах.

— Зато гораздо менее романтично. Но, постой, а почему бы мне не взять тебя с собой? Возможно, ты сможешь переубедить меня, что плавать одному не такая уж удачная идея.

Он поднял ее на ноги и стоял рядом. Прищуренный взгляд и эта полуулыбка сводили ее с ума, она чувствовала, что ее самоконтроль висит на волоске. С печальным выражением лица и она равнодушно пожала плечами.

— Может быть. Хотя я очень сомневаюсь в этом. Но если у тебя такое сильное желание продемонстрировать свою игрушку… — Она кивнула головой в сторону яхты.

Остаток этого безмятежного дня они провели, ныряя с борта яхты, и когда солнце начало склоняться к горизонту, устроились на полотенцах на палубе, наслаждаясь ленью, потягивая сок со льдом, молча наблюдая, как сверкает океан и как огромный огненный шар медленно погружается в его величественное пространство.

— И что же ты думаешь? — Приподнявшись на локте, Бен прикоснулся к ее плечу, посылая ей тысячу едва контролируемых эмоций. — Ты готова присоединиться и побездельничать со мной?

— Ммм…

Хелен пробормотала нечто нечленораздельное, она не могла говорить, она была сосредоточена на другом, стараясь понять, почему это обычное прикосновение… легкое, как крылышко мотылька… Да, хотелось крикнуть ей, да… Но она понимала всю риторичность его вопроса и не хотела смущать его. Или себя… Какое опустошение наступит, если она согласится, а потом… потеряет его. Сейчас, в эту минуту, думала она, ей так хорошо, он рядом, и больше ей ничего не нужно. А если Бену этого мало, стоит ему только дать ей знак — и она ответит согласием…

Словно отгадав переполнявшие девушку чувства, он повернулся к ней и прижался губами к ее губам, сбивчиво бормоча: «Хелен, Хелен…» Его голос был полон такого нескрываемого желания, что она больше не могла думать о самообладании. Ее губы раскрылись навстречу поцелую, руки гладили его волосы, и она вся потянулась к нему.

— Хелен, ты понимаешь, что делаешь? — Его голос был низкий и торопливый, и впервые она осознала его сексуальность. — Ты не представляешь, что я чувствую…

И тогда она позволила себе улыбнуться, поглядывая на него из-под полуопущенных век, ее пальцы пробежали по его плечам, спине…

— Тсс… — прошептал девичий голос. — Что заставляет тебя думать, будто я не знаю? — Ее тон был сознательно страстным.

— Ты знаешь, чем это может кончиться?

Позолота заходящего солнца покрывала их сплетенные тела.

— А что, собственно, может остановить нас?

Ее сердце яростно колотилось в груди. Или все же остановить его? — вдруг мелькнуло у нее в голове.