Вор Города. Ренегат - Алексей Егоров

Посетив кухню, Галент смог поесть. Суровый дядька-повар не баловал посетителей ресторана богатой на жиры снедью, но Галент и не хотел наедаться. Тяжелый желудок — это сонливость в членах. Выписка из святой книге подходила к мировоззрению Галента лучше всего.

После кухни Галент направился в библиотеку, которая располагалась рядом с охраняемым архивом. Тут монах припрятал бутылку утопителя умов — спирта. Чуть позже он вернется, возьмет бутылку и устроит "ночь горящей бумаги". Не только же святым отцам книги сжигать, можно и кому-то другому.

Больше Галенту делать нечего было, друзей он не успел завести среди оголодавших без женщин монахов, а больше никаких развлечений инквизиция и не предлагала. Галент направился в свою келью — выделенную лично ему как особо отличившемуся на поприще славословия Бога.

Как будущую жертву суда церковного его поселили в высокой башне, расположенной на южной стороне монастыря. Из узкого, похожего на бойницу окошка открывался прелестный вид на кирпичную стену монастыря. Не могло идти и речи, чтобы пролезть в эту щель, но Галент уже давно расшатал камни вокруг окна, сделав, таким образом, черный ход. С того момента Галент при каждом удобном случае покидал свою небольшую келью.

С того же момента и начались его похождения по ночному Городу, а этой ночью Галент в последний раз воспользуется тайным путем. Лишь бы только ночью не пошел снег — этот мерзкий, влажный холод.

Глава 2 Побег

Монастырь погружался в ночной сон, по ледяным коридорам ходили редкие монахи, должные следить за порядком, но вскоре и они успокоятся в своих кельях. Галент рассчитывал дождаться середины ночи, чтобы рассвет застал его как можно дальше от проклятого монастыря и этой ледяной кельи. Монахи вставали рано — с восходом солнца, ложились поздно, но зимняя ночь была лучшей помощницей беглеца. Еще до того, как его начнут искать, Галент успеет добраться до Старого Поля и там переждать "непогоду".

Инквизиция сразу же бросится искать его, а это значит, что следовало сбежать как можно дальше и отвлечь внимание от своей персоны. Пожар в архиве чем-то поможет ему. Братия будет развлекаться с огнем и уже потом задумается, почему их беспутный коллега так и не вышел из своей кельи.

У Галента был план действия, он набросал его в общих чертах, больше рассчитывая на удачу.

Зимний ветер пробирался в обиталище монаха сквозь многочисленные щели. Галента не могло защитить тонюсенькое одеяльце и старая одежка. Холод не давал уснуть, что только радовало Галента. Он и не думал засыпать, сидел, прислушиваясь к шорохам монастыря, и читал молитвенник. Галент знал эту книгу наизусть, но вновь и вновь блуждал взглядом по опостылевшим строчкам святой книги. Что поделать, разум следовало чем-нибудь занять, чтобы не давать сну подобраться ближе.

Галент должен был бы испытывать страх, нервозность, но ощущал только удивительное спокойствие. Он походил на одну из каменных горгулий, украшающих карнизы монастыря. Единственная свеча давала мало света, многие монахи за годы затворничества утрачивают зоркость глаз и все ради каких-то пустых идеалов. Галент же заботился о своем теле и берег этот нужный и единственно полезный инструмент.

Просидев несколько часов практически без движения, Галент удостоверился, что монастырь пал под натиском тьмы. Он поднялся, быстро размялся, чтобы разогнать кровь и разогреть мышцы, погасил свечу и направился к закрытому окну. Отодвинув деревяшку и убрав солому, которую воткнул в проем для защиты от холода, Галент освободил окно. Открывшаяся картина его не могла порадовать — с неба сыпались снежинки, которые, не долетая до земли, таяли. Лишь в некоторых местах образовались влажные кучки снега, утром они исчезнут, но влага не испарится до полудня. Погода, конечно, внесла свои коррективы в план Галента.

Он рассчитывал уйти крышами, чтобы остаться незамеченным. Теперь же он должен рисковать шеей, спускаясь по карнизу монастыря, скользкому и ледяному. Дух-покровитель обители инквизиции словно вынуждал Галента остаться и принять свою судьбу. Конечно, он не мог сдаться в самом начале пути.

Монах принялся разбирать кладку окна, расширяя проход. Ледяные камни чуть подмерзли, лед держал их не хуже бетона. Галент раньше пользовался этим окном только в летнее время, когда не было необходимости тащить на себе много меховой одежды, которой у него и не было. Теперь же ему предстояло проделать многочасовой путь по скользкому и неприветливо холодному камню. Холод измотает его и вынудит остановиться раньше, чем он рассчитывал.

Возможно, лучше было бы идти в промышленную зону или скрыться где-нибудь тут, в Гончарне. Но Галент знал, как будет работать инквизиция. Она в первую очередь возьмет в клещи эту клоаку, а потом уже бросит свой взгляд на другие районы.

Не могло идти и речи, чтобы искать убежище среди фабрик. Во-первых, там полно укромных мест, но это знают и инквизиторы, они нагрянут туда сразу же после Гончарни. Во-вторых, чтобы ориентироваться среди заводских корпусов, надо иметь хоть примерное представление о местности. Без карты туда соваться не имело смысла.

— Значит, только Поле, — решил Галент, убирая последний камень.

Открывшийся лаз был достаточным, чтобы он мог в него протиснуться. Прежде чем уйти, Галент подпер входную дверь — когда о его существовании вспомнят, братьям придется повозиться с дверью.

Галент взял свои зимние сапоги, связал их за шнурки и повесил на плечо, закрепил, чтобы не болтались. Носки он сунул в них же, идти в обуви по скользкому карнизу вдвойне опасно, а носки не спасут от холода. Будет лучше потом надеть сухие на обмороженные ступни. Свои немногочисленные пожитки Галент засунул туда же, в сапоги. Его ноша была практически невесомой, она не стесняла движений и не болталась.

— Ну, прощай, хренова дыра! — сказал Галент и сунулся в окно.

Утвердив сначала одну, а затем другую ногу на карнизе, он развернулся лицом к бездне, что притаилась у самых ног. Камень обжог холодом, но привыкший к долгим шествиям монах невольно обзавелся толстым слоем защитной кожи на стопах. Он сможет выдержать час, может два, прежде чем холод сломает его организм и болезнь проникнет внутрь. Следовало торопиться и как можно быстрее спуститься вниз, желательно у заднего двора, где стену защищает прикормленная собачонка.

Галент осторожно, но быстро двинулся вдоль карниза. Мокрый, похожий на ледяную медузу снег обволакивал стопы и предательски скрипел. Дерево крыши было влажным и холодным, не за что уцепиться в случае чего. Галент практически не дышал, полностью сконцентрировавшись на движении.