Калейдоскоп - Феликс Кривин

— Если бы у меня было не две, а хотя бы три буквы, — говорит частица БЫ, — я бы такое сказала!

Ах, эта частица БЫ, какая она мечтательница! Вечно ей хочется того, чего нет.

— Вряд ли, — возражает ей частица ЛИ, верная своей привычке во всем сомневаться. — Да и нужна ли тебе лишняя буква?

— Это же пустой разговор, — останавливает их ча стица ЖЕ, привыкшая реально смотреть на вещи. — Тебе же вполне хватает двух букв, больше тебе не по ложено по правописанию.

Но частицу БЫ трудно остановить.

— Если бы я была Подлежащим, — вдруг заявляет она, — я бы навела порядок в этом тексте.

— Ой ли! Тебе ли наводить в тексте порядок?

— Да перестаньте же! У нас же и так порядок. Этот порядок установлен грамматикой.

Так спорят в свободное время эти частицы. Хотя все они служебные слова, но у каждой свой характер, поэтому ведут они себя в тексте по-разному.

БЫ — мечтает.

ЛИ — сомневается.

ЖЕ — утверждает.

И попробуйте прожить хоть без одной из этих частиц! Не проживете!

Попробуйте ни в чем не сомневаться.

Попробуйте ничего не утверждать.

Попробуйте ни о чем не мечтать.

Сможете прожить?

Не сможете!

МЯГКИЙ ЗНАК

Мягкий Знак давно и безнадежно влюблен в букву Ш. Он ходит за ней как тень из слова в слово, но все напрасно. Буква Ш терпеть не может букв, от которых никогда не добьешься ни звука.

А Мягкий Знак именно таков. Он робок, застенчив, не пытается выделиться в строчке, занять в слове первое место. Он настолько тих и незаметен, что даже в контрольных диктантах нередко забывают о нем.

Другим буквам, которым приходится близко встречаться с Мягким Знаком, нравятся эти его качества. Многие из них даже сами смягчаются от его соседства.

Не смягчается только буква Ш, несмотря на все старания Мягкого Знака. Она по-прежнему тверда и так шипит, что Мягкий Знак буквально теряет самообладание. Но он ничего не может с собой поделать и всякий раз снова становится рядом с буквой Ш — в глаголе второго лица или в существительном третьего склонения.

Когда это кончится, трудно сказать. У Мягкого Знака слишком мягкий характер, и он не в силах противиться строгим законам грамматики, которая одна распоряжается всем, что написано на бумаге, — от маленькой Запятой до самого Твердого Знака.

СТРАДАТЕЛЬНОЕ ПРИЧАСТИЕ

Всеми обиженное, всеми униженное, никем не привеченное, почти не замеченное — бедное, бедное Страдательное Причастие! Теперь оно Причастие прошедшего времени и все у него в прошлом. А ведь было время…

Это и многое другое расскажет вам Страдательное Причастие, если вы внимательно прислушаетесь к нему. Это и многое другое оно рассказывает Существительному, которое находится при нем в качестве его дополнения.

— Ах, не говорите, не говорите! — говорит Страдательное Причастие Существительному, которое вообще ничего не говорит. — Одни страдания!

Существительное пробует кивнуть, но Причастие не позволяет ему даже этого.

— Не говорите, не говорите! — развивает оно свою мысль. — Самое дорогое, что у меня есть, это два Н в суффиксе. И вот, стоит мне появиться в тексте без При ставки или хотя бы без Пояснительного Слова, как я сразу теряю одно Н. Но ведь иногда хочется побыть и одному. Разве это жизнь, скажите? Нет, нет, не говори те, не говорите…

Существительное стоит перед Причастием в винительном падеже, словно это оно виновато, что у Причастия все так неудачно складывается. А Причастие продолжает:

— И главное, никакого просвета, никаких надежд…

Даже будущего времени у нашего брата, причастия, не бывает. А как прикажете жить без будущего?

УДАРНЫЕ И БЕЗУДАРНЫЕ

Здравствуйте!

— Извините, я не А, я О. — О, значит, тезка! А голос у тебя совсем как у А.

— Стань на мое место, тогда посмотрим, какой у те бя будет голос.

— Что же у тебя за место такое?

— Периферия. Ты вот в центре, тебе все внимание, а обо мне кто помнит?

Разговор происходит в слове между двумя гласными: Ударным О и О Безударным.

— Конечно, — жалуется Безударный, — слог у меня не тот. В твоем положении легко звучать. Я бы на твоем месте еще не так звучал!

— Но ведь я под ударением, — напоминает Ударный. — Стань под ударение — и звучи. Кто тебе мешает?

Безударный произносит какой-то звук, больше напоминающий А, чем О, и умолкает.

— Так договорились? — не унимается Ударный. — Ты станешь ударным, я — безударным…

Молчит Безударный. Хмурится. Ему не хочется отвечать. Ему не хочется меняться. Кому охота ставить себя под удар?

ПОЛУГЛАСНЫЙ

А было это вот как. Собрались гласные буквы и стали распределять между собой обязанности. Букве О достался широкий, открытый звук; букве И — тонкий, короткий; букве У — трубный, протяжный. Остальные гласные тоже получили по звуку.

Один Йот стоял в стороне. «Для чего мне звуки? — размышлял он, слушая, как гласные совещаются. — Лучше жить тихо, безгласно. Это всегда спокойнее».

Спохватились гласные, что Йоту никакого звука не досталось. А ведь он тоже имеет какой-то голос. Что делать?

— Знаешь что? — говорят ему. — Сходи-ка ты к согласным. У них звуков больше, может, и на твою долю хватит.

Подумал Йот, зевнул. Потом еще зевнул и еще подумал.

— А мне, — говорит, — эти звуки вроде и ни к чему. У меня своих нагрузок хватает.

— Как же ты будешь жить без звука?. — недоумевают гласные.

— А что, разве нельзя?

— Может, и можно, да неудобно как-то. Лучше ты все-таки сходи к согласным, авось что-нибудь и достанется.

Поколебался Йот, поколебался, а потом смекнул, что у согласных поменьше работы будет да и голоса особого не требуется, и говорит:

— Я согласный!

— Какой тебе звук? — спрашивают у него согласные. — Заднеязычный, переднеязычный или, может, шипящий?

Стоит Йот, раздумывает.

Взять заднеязычный — так кому охота быть сзади? Переднеязычный взять — тоже хорошего мало: передним всегда больше всего попадает. А шипящий взять — будешь шипеть, наживешь врагов. Нет, лучше уж ничего не брать.

Так Йот решил и сказал:

— Все эти звуки — мне ни к чему. Я не согласный.

Ну, не согласный так не согласный, решили согласные буквы. Насильно быть согласным не заставишь.

— До свиданья, — говорят, — коли так. Ищи себе работу по нраву.

Без работы в алфавите не проживешь. Время ятей да ижиц, которые за счет чужих звуков жили, давно прошло. Ходит Йот, ищет, где бы пристроиться. А кто его возьмет? Он и не гласный, и не согласный, нет у Йота определенной профессии.

С трудом перебивается Йот на подсобных работах. Там слог замкнет, там гласному А поможет в Я превратиться, а чтоб постоянное что-нибудь, самостоятельное — этого нет.

Трудно Йоту, хоть криком кричи. Может, он и кричит, да разве его услышишь? Очень слабенький голос у Полугласного…

НОВОЕ ЗНАЧЕНИЕ

Пришла РАБОТА к ЧЕЛОВЕКУ и говорит:

— Я пришла к тебе как Существительное к Существительному. Хотя значение у нас разное, но грамматически мы довольно близки, поэтому я рассчитываю на твою помощь.

— Ладно, — сказал ЧЕЛОВЕК, — можешь не распространяться. Выкладывай, что там у тебя.

— Есть у меня сынок, — говорит РАБОТА, — способный, дельный парнишка. Не хотелось бы, чтобы он, как мать, остался неодушевленным.

— Какая же ты неодушевленная? — возразил ЧЕЛОВЕК. — Разве может быть неодушевленной работа.

— Ты забываешь, что мы не в жизни, а только в грамматике. А в грамматике много несоответствий. Здесь «жареный цыпленок» — одушевленный, а «стадо коров» — неодушевленное…

— Да, да, прости, я забыл.

— Так вот, я и подумала, не возьмешь ли ты моего сынка на выучку? Поработает у тебя Прилагательным, в Существительное выйдет, а там, глядишь, воодушевится…

— А как зовут сынка-то?

— РАБОЧИЙ.

— Ну что ж, имя подходящее. Пусть выходит завтра на работу.

И вот появился в тексте рядом со словом ЧЕЛОВЕК его ученик — РАБОЧИЙ.

РАБОЧИЙ ЧЕЛОВЕК… Очень хорошее сочетание.

— Ты следи за мной, — говорит ЧЕЛОВЕК ученику. — Во всем со мной согласуйся… Пока ты Прилагательное, это необходимо.

Старается ученик, согласуется. А ЧЕЛОВЕК его поучает:

— Существительным, брат, стать не просто. В особенности одушевленным. Здесь не только род, число, падеж усвоить нужно. Главное — значение. Вот знаешь ты, что значит — ЧЕЛОВЕК?

— Откуда мне знать? — вздыхает ученик. — Я ж еще не учился.

Но со временем он разобрался во всем. Верно говорила РАБОТА, что у нее способный, дельный сынок.

Увидев, что ученик усвоил его науку, ЧЕЛОВЕК сказал ему:

— Ну вот и стал ты одушевленным Существительным, как говорят, вышел в люди. Теперь можешь работать самостоятельно — каждому будет ясно твое значение.