Брачный контракт с сюрпризом - Эбби Грин

– Не хотели бы вы поужинать у меня дома? Из окон моей квартиры открывается чудесный вид на Колизей. Нам есть о чем поговорить, и я подумал, что для этой цели лучше подойдет тихое место.

В любом другом случае Килин оценила бы его предложение, но не сейчас. Неужели она уже довела его до того, что он стыдится показываться с ней на публике? Хорошо бы.

Дом, в котором жил Джанни, был старым, но отличался интересным архитектурным решением. Швейцар открыл перед ними дверь, и Джанни представил ее Лоренцо. Килин вежливо улыбнулась в ответ. Когда они поднимались на верхний этаж на огромном лифте, Килин задумалась о том, что всегда остро ощущала присутствие Джанни – он будто бы занимал очень много места.

Оказалось, что Джанни был владельцем самых лучших апартаментов, которые когда-либо видела Килин. Огромное пространство поразило ее роскошной обстановкой. Все, начиная от картин на стенах и заканчивая коврами на полу, отличалось вкусом и сдержанностью.

– Это ваш единственный дом в Риме? – проронила она, повернувшись к Джанни.

Джанни кивнул:

– А чего вы ожидали, дорогая? Роскошную виллу на холме, с которой открывается вид на сады, принадлежавшие римским императорам?

Килин слегка пожала плечами, изображая разочарование:

– Я не знала, чего ожидать.

– У меня есть вилла в Умбрии, – сухо ответил Джанни.

Килин притворилась, что его слова привели ее в восторг:

– Наверное, там так красиво!

– Да, очень. Скорее всего, именно там вы будете жить, когда мы поженимся, но я всегда буду рад видеть вас в городе, если вы захотите сменить обстановку. – Джанни подошел к телефону, бросив через плечо: – Я позвоню шеф-повару, нужно предупредить, что мы готовы ужинать.

Хорошо, что он отвернулся, потому что Килин в гневе уперлась взглядом в его спину. Она ожидала, что будет рада откупу в виде захудалой итальянской виллы, пока он сам станет заниматься делами, которые были намного важнее ее.

Может быть, он представлял ее живущей в глубинке, окруженной кучкой темноволосых детишек? Сыновей, которые стали бы идеальными наследниками? Килин в раздражении сжала кулаки. Именно это и сделали ее родители – оставили ее одну в загородном доме. Пора показать Джанни, что он глубоко заблуждается, если считает, что она будет покорно терпеть такое отношение.

– Нам, вероятно, следует поговорить про детей, – прощебетала она беспечно, заняв место за накрытым столом.

– Сейчас?

Килин отхлебнула шампанского, пытаясь не дать волю отвращению. – Лучше сейчас. – Она наклонилась немного вперед и заговорщицки сказала: – Честно говоря, я не думала, что заведу детей до тридцати пяти. – Она закусила губу, как будто ей было больно даже говорить об этом. – Буду с вами откровенна: сама мысль о беременности и родах мне отвратительна, но я не против усыновления. Моя подруга удочерила девочку из Африки, и она такая милашка! У всех именитых дизайнеров сейчас есть детские коллекции одежды, и, разумеется, о нуждах ребенка заботятся няни!

– Вы имеете в виду воспитание детей?

Килин сделала вид, что ее отвлекло содержимое тарелки.

– Что? О, да, я об этом и говорю.

Она рискнула поднять глаза на Джанни, который смотрел на нее поджав губы. Килин опустила вилку, изобразив на лице удивление:

– Неужели вы на самом деле хотите детей? Своих собственных?

– Считайте меня старомодным, но да, я хотел бы иметь собственных детей.

Килин снова вспыхнула от гнева. Он думал завести детей в деловом союзе, основанном исключительно на расчете? Что за человек!

– Значит, вы хотели бы, чтобы ваши дети росли на вилле? – с притворным сочувствием спросила она.

– Да. Меня воспитывала мама, не няня.

Килин закатила глаза:

– Повезло вам. Я повидала настоящий парад нянь! Я была непростым ребенком, по-видимому, но уверена, что это не наследственное.

Джанни, казалось, заинтересовался этим замечанием.

– Где была ваша мать?

Килин подавила горечь и беззаботно сказала как ни в чем не бывало:

– Ну, как обычно, знаете: с папой на экскурсии или в отпуске в другой стране, или ходила по магазинам. Я большую часть времени жила в школе-интернате.

Она проглотила еще кусочек и запила шампанским.

– Вам, вероятно, следует услышать это сейчас – меня исключили из четырех школ, включая гимназию в Швейцарии.

Джанни даже не коснулся первого блюда и дал его унести прислуге, которая тут же исчезла за массивными дверями. В его темных глазах таилось что-то странное.

– Вас исключили из всех школ, где вы учились?

Килин надулась:

– Ну, почти, детский сад я закончила. А вот остальные… Знаете, подростковый бунт! – Она засмеялась. – Но зато я узнала, как полезна дисциплина, поэтому я теперь большой сторонник школ-интернатов. Чем раньше, тем лучше. В Ирландии куча отличных школ.

Джанни подавил желание встать и пройтись по комнате. Килин нарисовала нерадостную картину, и, черт возьми, у него возникло чувство, что его только что выставили дураком. Ее отец и слова об этом не промолвил! Она была малолетней хулиганкой, нарушительницей всех правил и будет только рада отправить своих детей по той же дороге!

И все же он заставил себя сохранять спокойствие и вежливо спросил:

– Могу ли я поинтересоваться, чем вы так провинились?

Килин щелкнула пальцами:

– Пила в местном баре, курила, меня ловили с мальчиками в общежитии, я сбегала…

Джанни чувствовал отвращение, но не потому, что в ее поступках было что-то возмутительное. Всю жизнь он ненавидел эту особенность высшего класса – принимать свои привилегии как должное и, источая вид надменной уверенности, утверждать, что им все сойдет с рук.

И очевидно, именно такой она представляла свою жизнь. Она собиралась пойти по стопам своей матери, оставив заботу о своих детях чужим людям или школе. Он был сыт по горло. Джанни казалось, что он вот-вот потеряет остатки терпения.

Несмотря на все побрякушки, длинные волосы, большое количество макияжа и искусственный загар, она была красавицей. Эти глаза, особенно когда она широко их распахивала, всякий раз сбивали его с толку. И эти полные губы… И изгибы фигуры, подчеркнутые тканью комбинезона, не говоря уже о длинных стройных ногах. Одно было ясно: дай волю его телу, он бы взял ее в жены в ту же секунду. Но его разум считал иначе.

На мгновение Джанни показалось, что она намеренно старалась его разозлить, но идея показалась ему абсурдной. Может быть, он слишком поспешил с выводами? Конечно, они могли бы прийти к соглашению. Может, они остановятся на няне, но не станут отсылать детей в ирландскую глушь?

Килин взглянула на него нахмурившись:

– Есть еще кое-что.

Джанни пытался не смотреть на ее грудь.