Сварливый роман - Ния Артурс

сожалеет? Как это поможет мне сейчас?

— Ты слышала его, тебе нужно собрать свои вещи и явиться в отдел кадров.

Когда Уолт провожает меня по аллее позора, я не могу удержаться, чтобы не бросить мрачный взгляд через плечо. Этот придурок, Алистер, тоже поворачивает назад. Он смотрит на меня оценивающим взглядом, который я не совсем могу истолковать.

Он больше не выглядит смущенным или раздраженным.

Скорее, он… неохотно заинтригован.

Может быть, он из тех садистов, которым нравится скрывать свою личность и убивать топорами невинных сотрудников, когда они его не узнают.

Самое раздражающее во всем этом то, что даже после его невыносимого поведения он все еще великолепен. Или, может быть, я просто брежу от всех ужасных вещей, которые произошли сегодня.

Мне нужно пойти домой и прилечь. Подожди, у меня нет дома, где можно прилечь, потому что я съезжаю с квартиры Дрейка.

Мои шаги тяжелы, когда я следую за Уолтом в отдел кадров.

Я не позволю мистеру Гигантскому Эго, Дрейку или даже моей сестре подавлять меня.

Я собираюсь показать им всем, что я сильнее, чем они когда-либо думали.

И никакое предательство или ледяные карие глаза не остановят меня.

ГЛАВА 2

ЧЕРТОВКА

ХОЛЛАНД

Ее пучок наклоняется под неудобным углом от силы удара хлыстом по голове. Она массирует запястье, пока Уолт тащит ее в отдел кадров.

Мой взгляд прикован к тому, как она прижимает к себе руку. Она ранена?

Меня охватывает вспышка сожаления, но я быстро избавляюсь от нее. Если бы ей было больно, она могла бы говорить как взрослая женщина, а не кричать и огрызаться, как сумасшедшая. У меня нет времени на тирады, а эта женщина, кажется, полна ими.

Что вы знаете о тяжелой работе? Невежественные всегда громче всех. Я гарантирую, что в своей жизни я пожертвовал большим, чем она могла когда-либо знать. Конечно, она может оставить при себе свое узколобое мнение. Я не собираюсь ее поправлять.

Я поднимаю телефон и смотрю на список сотрудников, который был отправлен на мою электронную почту.

Кения Джонс.

Трехкратный работник месяца.

Звездная продавщица универмага "Дарвин".

Как могла такая, как она, вызвать такой переполох в компании? Я не могу представить, что она смогла бы убедить многих покупателей выбирать косметические средства Belle с такими грубыми манерами.

Тем не менее, факты говорят сами за себя. Я получил невероятные отзывы о ее выступлении на семинаре. Менеджеры разбрасывались такими словами, как "солнечный нрав" и "заразительная харизма".

Интересно, всех ли их ударили по голове.

Или, возможно, они страдают от массовой истерии.

Другой вывод, конечно, заключается в том, что что-то во мне пробуждает в этой женщине тигрицу.

Обоснованная теория.

И это не односторонне.

Что-то внутри меня отреагировало на ее резкие взгляды и ее еще более острый язык. Это было грубо, чувственно и совершенно неконтролируемо.

Пугающе, на самом деле.

Прошло много времени с тех пор, как женщина заставляла меня что-либо чувствовать.

С тех пор, как Клэр…

Но это другое.

Она совсем не похожа на Клэр. Совсем нет.

И все же электрический ток пробежал по моим венам, когда Кения Джонс выпустила в меня свои словесные отравленные стрелы.

Даже сейчас я не скрываю своего интереса.

В этой женщине что-то есть.

К сожалению.

Мои шаги замедляются.

Мои глаза возвращаются к ней, даже когда я говорю им отойти. Я замечаю, как она поворачивается и тоже смотрит на меня. Глубокие глаза цвета оникса. В них сверкает пламя. Морщинка прорезается на ее смуглом лбу. И ее губы — полные, соблазнительные, фиолетово-коричневого оттенка — изгибаются в жесткой гримасе.

Она знает, кто я.

Босс.

Не тот, с кем можно шутить.

И она все еще рычит.

Я что, только что столкнулся с чертовкой?

Я хмуро смотрю на нее, раздумывая, должен ли я оставить ее или бросить.

— Пошел ты, — одними губами произносит она.

Мои глаза расширяются.

Она отворачивает голову, и я понимаю, что не могу сделать то же самое. Почему я так зациклен на ней?

Может ли это быть из-за того, как ее красное платье облегает ее миниатюрное тело, подчеркивая изгибы, которые умоляют меня прикоснуться? Может быть, дело в том, как топ облегает ее щедрое декольте, или в юбке, которая расклешивается вокруг бедер?

Я могу сказать, что у нее пухленький зад. Я представляю, как крепко обнимаю ее. У меня такое чувство, что она была бы мягкой под моей ладонью.

Греховная мысль.

Еще более порочный образ.

Я смахиваю это прочь.

Она морочит мне голову. Или мои несколько лет безбрачия наконец-то взяли надо мной верх.

Возможно, мне следует отвечать на звонки Кайлы и снова сесть в кресло "Сделай это браком". Возможно, нет. Сомневаюсь, что сваха позаботилась бы о том, чтобы найти мне дружеские отношения с пользой. Она раздражающе предана своей миссии.

"Сделай это браком". ‘Брак’. Это в названии, Холланд. Я слышу ее даже сейчас.

Я снова смотрю на список сотрудников мисс Джонс и пытаюсь сосредоточиться. На снимке она мило улыбается. Я не знал, что ее лицо способно на такое выражение. Особенно после того, что произошло между нами.

Жаль, что меня так же привлекает ее хмурое лицо, как и ее улыбающееся. Это не сулит ничего хорошего нашему профессиональному сотрудничеству. Мне нужно заставить ее хмуриться. По крайней мере, тогда она не будет слишком мягка со мной и искушать меня вещами, которые я не могу получить.

— Все прошло хорошо. — Сухой голос принадлежит Иезекиилю, моему исполнительному помощнику. Мне нравится думать о нем как об Альфреде для моего Бэтмена, если бы я мог быть таким смелым.

У него сухой ум, бесстрастное лицо, и он всегда на шаг впереди в предоставлении того, что мне нужно. Я полагаю, этого достаточно, чтобы не обращать внимания на тот факт, что у него нет британского акцента.

Из конференц-зала подходит Иезекииль. В его морщинистых руках стопка тяжелых папок.

Я быстро подхожу к нему и хмурюсь. — Нет необходимости лично доставлять файлы, когда мы можем их отправить.

— Некоторые вещи лучше делать самому. — Он прогоняет меня, когда я пытаюсь отобрать у него папки. Иезекииль очень гордится своей работой. Известно, что он огрызается на меня, когда я сомневаюсь в его способностях.

Я сую руку в карман и бросаю взгляд на пустой коридор.

Уолт и мисс Джонс исчезли.

Низкий голос Иезекииля эхом отдается позади меня. — Ты ей не нравишься.

— Это чувство взаимно. — Вроде того. Мне нравится ее тело. Если