Паноптикум. Путь к себе (СИ) - Хусаинова Нигина

Анжелика вышла из палаты.

— Эй, жнец! — громко позвала она. — Пожалуйста, приди на мой зов! Услышь меня, прошу…

Девочка как обычно появилась из дымки. — Ну, и что тебя так беспокоит? Что ты так раскричалась?

— Они хотят убить меня.

— И что?

— Что? Но ведь моё время ещё не прошло?!

— У каждого своё время. — пояснила девочка. Её голубые глаза ничего не выражали. Никаких эмоций. Лишь холод.

— А как же тридцать дней? — с надеждой спросила Лика.

— Тридцать дней, это условный срок. В зависимости от того, как много своего света ты потеряешь, этот срок укорачивается до минимума.

— Но ведь сейчас дело не в том, что я теряю свет. Они пытаются вмешаться в ход событий, а это же неправильно…

— Откуда тебе знать? — сурово спросила девочка.

— Я, — запинаясь, начала Лика. — Я так думаю…

— Это ничего не меняет. Тебя может спасти лишь чудо. И то в том случае, если ты его заслуживаешь.

Жнец растворилась в дымке. Оставив Климову наедине с собственными чувствами.

И теперь Лика была уверена, что это конец. Но сдаваться она не хотела.

— Жнец, — снова позвала она.

— Ну, что ещё? — недовольно спросила девочка.

— Пожалуйста выполни мою просьбу. — она умоляюще посмотрела в холодные голубые глаза. — Подари мне возможность двигать предметы, написать письмо. Короче, просто чтобы я могла действовать. Хотя бы на полчаса.

— Зачем? — спросила жнец.

— Я хочу все исправить, прежде чем умру.

— Хм. Такая возможность есть. Но только в день твоего рождения. У тебя будет ровно три часа. Ты по-прежнему будешь невидима, но сможешь прикасаться к предметам. И есть одно условие. Ты не должна касаться людей. Запомни это.

Лика была так счастлива, что ей хотелось плясать. День рождение. Она его так не любила, но теперь этот день будет самым любимым днём.

Она всё исправит. Пусть даже и не вернётся к жизни, но Лика сделает это.

Глава 4

— А что ты собираешься сделать? — спросила Тамара подходя.

— Я хочу переписать завещание, но для этого мне нужна печать, которая находится в моем сейфе.

— Печать? Сейф? Ты написала завещание?

Лика кивнула. — Да, на Диму. Понятия не имею, с какой головой я это сделала. Но теперь я напишу новое завещание.

— И как ты собираешься это устроить? — Тома скептически посмотрела на Лику. — Допустим, ты напишешь новое завещание, что дальше?

— Я брошу его вместе с письмом в почтовый ящик Михаила Петровича. Это мой адвокат. А в письме укажу, чтобы он аннулировал прежнее завещание. Мне лишь нужно попасть в кабинет и открыть сейф. Также нужно поменять пароль прежде, чем туда залезет Дмитрий.

— Он знает твой пароль?! — удивилась Тамара.

Климова отрицательно покачала головой. — Нет. Но пароль довольно прост. Особенно для него.

— Ну, ты даешь, — поражалась Тома. — Я сама никогда не любила. Мой принцип, чтобы меня любили. Но над тобой, вообще, фигею. Разве можно так любить человека, чтобы раствориться в нем?

— Можно. — Лика грустно вздохнула. — Но теперь я понимаю, какой идиоткой была.

— А теперь главный вопрос, — женщина внимательно посмотрела на Климову. — На кого ты собираешься писать новое завещание?

Анжелика кивнула в сторону Романа. — На него.

— Уверена?!

Лика снова кивнула. — Да. Он отличный врач. И хороший человек. А с новейшим оборудованием в моей клинике, он станет настоящим волшебником. Ханин, как никто другой должен унаследовать клинику. Если моя клиника и уплывёт от меня, то я должна быть уверена, что она попадёт в хорошие руки.

***

Дмитрий разговаривал с Романом и тот отказался от его предложения. И теперь Дима собирался сам отключить аппарат ИВЛ. Но Макаров даже не подозревал, что это будет катастрофически тяжело. У кровати Лики постоянно кто-то находился. То врач, то медсестра, то Марина сидела часами у койки. Тем самым доступ для Димы оказался закрыт. Прошло несколько дней, а он так и не получил права на завещание. Дмитрий разговаривал с адвокатом, но тот отказался от встречи, пока жива Лика. Нет, Михаил Петрович никогда бы не пожелал смерти Климовой. Он даже не подозревал о планах Димы. Ведь по телефону Макаров говорил, что дела клиники приходят в упадок. И именно для этого он хочет вступить в наследство.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

***

Свой день рождения Лика ждала больше, чем возвращение к жизни. У неё было всего три часа. А за это время нужно сделать многое.

Климова находилась в своём кабинете. Несмотря на то что она уже не раз видела целующихся Диму и Соню, ей все равно было больно. Она ждала, когда эта парочка налюбуется друг другом и покинет кабинет. Письмо адвокату уже было готово, осталось только поставить печать.

Наконец, они ушли, и Лика буквально подлетела к сейфу.

Это было потрясающее чувство. Она совершала действие и её руки не проходили сквозь предметы. Климова на мгновение почувствовала себя живой. Сначала, она решила изменить код на сейфе. Так на всякий случай. И не зря. Как только она закончила свои манипуляции, в кабинет снова вошел Дима. Видимо, мужчина что-то забыл.

Лике доставило немало удовольствия его выражение лица. Еще немного и у Макарова отвиснет челюсть.

— Что Димочка? — язвительно начала она. — Не ожидал?

Мужчина сначала стоял и недоуменно пялился на открытую дверцу сейфа. А потом его вдруг осенило, и он рванул к нему, но дверца захлопнулась перед самым носом.

— Сим-сим закройся! — злорадно произнесла Лика. — Что милый, вспомнил про печать, не так ли? Но тебе её никогда не видать!

Климова не стала тратить время на злорадство. Но и уйти пока не могла. Печать по-прежнему находилась в сейфе. Она посмотрела на настенные часы. Прошло всего пятнадцать минут, но для нее это было катастрофически много.

— Ну же, свали уже… — Лика умоляюще смотрела на стрелки часов, которые никак не остановить. Она надеялась успеть. Иначе все было зря. Как только Диме представится возможность, он отключит её от аппарата. Этому Климова не могла помешать, но вот стать владельцем её клиники, Лика не позволит.

Дверь в кабинет снова открылась и вошла Соня.

— Ну и куда ты запропастился?

Девушка взяла со стола телефон. — Вообще-то, твой мобильник здесь, а там ты что высматриваешь?

— Не поверишь, — Дима посмотрел на Соню. — Сейф только что был открыт.

— Ты знаешь пароль?

— Нет. Но дело не в этом. Я вошел в кабинет и увидел открытый сейф.

— Значит, кто-то залез в него, пока нас не было! — предположила девушка.

— Соня, — Макаров внимательно посмотрел на девушку. — Нас не было несколько минут. Кроме того, выход из клиники только один. Значит, — Дима стал озираться по сторонам. — Этот кто-то еще здесь…

Макаров обошел кабинет вдоль и поперек и, естественно, никого не нашел.

— Объясни мне, зачем тебе сейф Лики, если она и так оформила на тебя все имущество?

— Понимаешь, — Дима понизил голос. — Раньше я тоже не задумывался об этом, но мельком глянув в сейф, я заметил там печать. Что если злоумышленник воспользуется этой печатью и перепишет завещание Лики на себя? Её подпись без этой печати ничего не значит. Она всегда заверяла документы ею.

— Верно, мыслишь Димочка, — Лика села на свое кресло. Как приятно ощущать себя живой. Хоть ненадолго. Хотя её никто и не видел, но вес она имела. И когда Климова села в кресло, оно скрипнуло.

— Что это было?! — тут же спросила Соня.

— Не знаю, но, по-моему, это кресло. Оно всегда скрипит, — Дима замялся. — Когда на него садишься. Значит, так, я сейчас позвоню в сервисную, пусть они и здесь установят камеры. Лика была против, чтобы в её кабинете они были, но сейчас её здесь нет.

Мужчина позвонил в сервисную. И те сказали, что придут не раньше чем через два часа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Слушай, мы же не будем здесь торчать два часа, так? — недовольно поинтересовалась Соня.

— А что ты предлагаешь?

— Давай поставим охранника у дверей, а сами вернемся через два часа, когда будут устанавливать камеры.