Убить бессмертного, или Электрическая церковь - Джефф Сомерс

Обливаясь потом, я прыгнул на первую ступеньку. Раздался громкий скрип - хорошо. Я затопал по старому дереву, притворяясь, что бегу вверх. Потом осторожно отступил в тень и попятился до скользкой и холодной стены. Мои глаза привыкли к темноте, и стал виден люк посреди комнаты. Я поднял пистолет и застыл. Из люка на секунду высунулась голова системщика и тут же пропала - думает, я куплюсь. Несколько бесконечных секунд я стоял неподвижно. Я стрелок, профессиональный киллер, и буду последним засранцем, если этот эсэсбешник меня наколет.

Опять высунулся, и в груди ухнуло. Он смотрел прямо на меня… но не видел. Ослеп от темноты, как недавно я. А я его видел. Тот самый блондинистый коп с улицы. По моему телу пробежала дрожь.

Он обвел комнату незрячими глазами и быстро выбрался из дыры. Держа пистолет наготове, покрутился на месте, спокойно и быстро. Я держал его на мушке и знал, что легко попаду. Правда, системщиков труднее убить, чем кажется. Они какие-то слишком везучие. И вообще, если хочешь выжить на улицах Старого Нью-Йорка, надо следовать главному правилу: не трогай системщиков. Остальных копов - пожалуйста, только не офицеров. Слишком уж много горячих и тупых голов пытались пристрелить системщика и получали за это по полной.

Люди помудрее и постарше, вроде меня, выжидают. Да еще… как-то нечестно стрелять из темноты. Как трус.

Он увидел лестницу и бросился туда. Перед самой лестницей упал на пол и тут же вскочил, направив пистолет перед собой. Не услышав выстрелов, он быстро побежал наверх.

Я осторожно выдохнул и вдохнул пыльный, заплесневелый воздух. Шаги полицейского отдалялись, пока не исчезли. Я досчитал до полста: пристрелю сволочь, если вернется. Потом медленно встал на колени и отдышался, тихо, мелкими вдохами. Несмотря на боль, пошарил по полусвободной рукой и нашел подходящий камень. Взвесил на руке, а потом бросил на лестницу. Камень попал на третью ступеньку и свалился на нижнюю. Этот звук показался мне громким, как взрыв, но никто на него не отреагировал.

Я глубоко вдохнул, так, что даже грудь задрожала. Пятна перед глазами побледнели. Несколько секунд я просто дышал, наполняя легкие кислородом, а потом прыгнул вперед, свернулся в клубок и провел дулом пистолета слева направо. Ничего не произошло, только бесшумно садилась пыль да свистело у меня в горле.

Взбежав по лестнице через две ступеньки, я попал в другое здание. От него осталась одна коробка - строительный мусор и несущие опоры, искрошенная штукатурка и следы миллиона поспешных ночевок. За стенами я видел город, темный и пустой, в нескольких кварталах - слабый свет центра, не такого пустынного, мне более знакомого. Там был мой, если так можно сказать, дом - комната, которая принадлежала мне одному. Негусто, но мне хотя бы не приходилось делить ее с кем-то еще по шести-восьмичасовым сменам, как большинству из нас.

Возможно, мой системщик тоже сидит в темноте, поджидая, пока я вылезу. Я прикинул, везет ли мне сегодня. В конце вроде начало везти: коп не увидел моего лица. Завтра я смогу пройти мимо него на улице, и он меня не узнает. Эта мысль подняла мне настроение. Я подполз к дырке в стене, высунул голову, огляделся и вышел на улицу, под слабый свет луны. Секунду я был идеальной мишенью. Чувство безумного риска хлестнуло меня как плетью.

Я успел увидеть ожерелья огоньков ховеров высоко в небе - так высоко, что они почти не двигались. Ховеры не спеша перевозили богачей из одного места в другое, так, чтобы те никогда не увидели людей вроде меня, убийцы, покрытого пылью и страдающего от похмелья. Зажившегося на этом свете.

Я метнулся в темноту и побежал домой, туда, где я знаю схроны, где у меня есть союзники - немного, но все-таки. Странный оптимизм меня не оставлял: похоже, мне и вправду начало везти. Я даже подумал, что моя судьба вот-вот изменится, и я не буду всю оставшуюся жизнь убегать от тех, кто хочет меня убить.

Глава 1. ЗА ТЯЖКИЕ ТЕЛЕСНЫЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ НЕ ПЛАТЯТ

- Сначала извлекают мозг.

Я, как всегда, слушал Неда вполуха. Мы стояли на Бликер-стрит, в темном дверном проеме - прямоугольнике из старого кирпича, с обеих сторон переходящего в пыльный мусор. Следили за плывущими мимо серыми лицами и ждали человека, которого надо убить.

Точнее, убить его собирался я. Нед не стрелок, да и преступником его трудно назвать. Худшего карманника, чем он, еще не произвели на свет; за все эти годы системные копы так часто его ловили и, конечно, избивали, что к среднему возрасту он стал потихоньку съезжать с катушек. Нед бредил теориями заговора и твердил всем, кто его слушал, о мрачных силах, правящих миром. Для меня все гораздо проще: миром заправляют наглые козлы с полицейскими значками. И точка.

Нед почти ни на что не годился, но я его жалел. Я подкидывал ему денег, чтобы он помогал мне со всякой дерьмовой работенкой - убийствами мелких сошек преступного мира, которые зажрались или не захотели отдавать долг. Хотя как от помощника от него тоже было мало толку.

- Мозг нельзя перевести в цифру, - продолжал он, лениво помолчав. - То есть можно, но ничего не выйдет. Ерунда одна. Сначала говорит как человек, а потом оказывается, что мыслительные процессы перегорели.

- Угу…

Я заметил в нескольких футах от нас сигарету, выкуренную всего наполовину. Интересно, какова вероятность, что за пять секунд, которые мне нужны, чтобы ее поднять, жертва пройдет мимо и ближайшие пять часов я буду слушать Неда и к тому же останусь без ужина? Я облизнул губы и осмотрел толпу.

- Поэтому монахи мозг извлекают. Раскраивают черепушку, как консервную банку, достают мозг и кладут в специальное тело. Подключают тысячи проводочков, такие тонкие, что их не видно. По одним идут данные, по другим - электрические импульсы для стимуляции мозга. Потом череп заполняют питательным раствором, чтобы мозг не испортился. И ба-бах, твою мать! Монах готов.

Я вздохнул.

- Нед, я все это знаю. По телевиду показывали.

На пятидесятифутовых общественных видеоэкранах каждый день появляются новые «спецрепортажи» про Электрическую церковь. Репортеры с идеальной кожей радостно сообщают, что гребаные монахи заполонили весь мир. Новость для тех, кто в танке.

- Да-да, Эйв, но ты подумай: кто добровольно на такое согласится? Кто подойдет к одному из этих железных дровосеков и скажет: да, так вас разэтак, отрежьте мне голову и высосите мозги пылесосом! Твою мать… Монахи сами охотятся на людей. Один мой приятель…

Я поморщился. Все вранье, которое рассказывают на улице, начинается со слов «один мой приятель». Кодовое обозначение лажи.

- Китлар Муан - ну, ты знаешь его, кредитор из Бронкса. То есть знал. Так вот, несколько лет назад он рассказывал мне, что один монах как будто за ним ходит. Постоянно околачивается там, где Кит. Короче, однажды Кит пропал с горизонта, а на следующий день он уже, блин, монах. Ты ведь знаешь, что монахи ходят и здороваются со всеми старыми приятелями, рассказывают, как приняли новую веру? И вот иду я, а навстречу мне железный дровосек, в новенькой черной рясе, улыбается пластмассовыми губами. Подходит прямо ко мне и говорит: «Доброе утро, Нед! Ты знал меня как Кита Муана, а теперь я брат Муан из братства Дельта…»