Литературные ошибки - Александр Иванович Бородулин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот теперь, мы можем совершенно твердо ответить, что человек, который огорчается, когда узнает, что другого человека накрыло счатьем, является законченным дебилом.
И, возвращаясь в сказку, мы видим этих двух омерзительных идиоток с опухло прищуренными веками и надуто отвисшими губами, готовых не просто возвратиться в свою слободку, а пойти и на каторгу, лишь бы напакостить своей родной сестренке, которой, по их дурному мнению, столь незаслуженно повезло.
Читателей уже даже не удивляет полная несостоятельность царских гонцов, которых с легкостью, и подменяют, и подпаивают… Однако, тупизна и "слепая" покорность бояр, способных совершить необратимую расправу с царицей и царевичем, следуя сомнительному предписанию, вызывает презрительную оторопь!
Итак, царица с младенцем, в засмоленной бочке, были безжалостно брошены в холодные (уже подходил к концу октябрь) морские воды. Автор сообщает, что в этой бочке процесс развития ребенка происходил в двадцать четыре раза быстрее, чем обычно. И все же, для того, чтобы мальчик достиг возраста, хотя бы, пятнадцати лет, потребовалось бы двести двадцать восемь дней.
Далее автор сообщает, что в качестве тетивы для лука юноша использовал шнурок для нательного крестика. Читатель вполне может представить себе какой длины может быть шнурок для крестика, который был надет на шейку младенца.
Тем не менее, из такого мизерного лука молодому человеку удается с первого же выстрела насмерть поразить коршуна. Спасенная лебедь призналась, что она вовсе не птица, а девица, и призывает юношу и его матушку потерпеть три дня без питания. Но уже на следующее утро их встречают жители, чудом возникшего, великолепного города и доверяют им управление городскими делами.
Давайте теперь ненадолго оставим князя Гвидона и его добродушную матушку, которая, несмотря на зачитанный ей в лицо указ царя, не верит в жестокость своего супруга, осваивать искусство управления городом, и перенесемся в столицу. Прошел год, или чуть больше. Война закончилась. Победой ли, поражением ли, перемирием ли? Этого автор не сообщает. Да это и не важно для сюжета сказки!
Что сделает нормальный правитель по возвращении из долгого похода? Разумеется, потребует отчета о текущем состоянии государственных дел!
И, конечно же, он должен спросить, где находится его царица и то, что по доносу чиновников она родила. Но тогда, бояре должны были бы сообщить, что царица родила вполне нормального и здорового малыша и показали бы ему поддельную грамоту, в которой четко приказано тайно утопить ее и ребенка.
Любой нормальный человек, узнав о таком чудовищном преступлении, немедленно приступит к дознанию. Но, судя по тому, что автор ни словом не обмолвился об этом расследовании, в ходе которого должны быть выявлены и наказаны виновные лица, читатели могут сделать вывод о тупом равнодушии царя Салтана. Вероятнее всего, царь "утопил" свои печали в бесконечных пирушках, с одобрения собственной матери, которая продолжала фактически самолично управлять государством.
А вот ее внук, князь Гвидон, несмотря на юный возраст, в короткие сроки освоил искусство государственного управления, которое основывалось на всеобщем стремлении к всеобщему благосостоянию.
Некогда пустынный, не жилой остров, где рос лишь дубок единый, превратился в прекрасный сад, в котором живут и благоденствуют люди, не мог не поразить воображение проплывавших мимо купцов. Прибыв к месту назначения, они в подробностях докладывают об этом чудесном событии царю Салтану. Однако, байка о какой-то пляшущей белке, почему-то впечатляет царя намного сильнее, чем рассказ многочисленных свидетелей реально восхитительного преображние целого острова.
И так продолжалось до тех пор, пока купцы не сообщили царю Салтану о невообразимо дивной красоте молодой жены князя Гвидона, который уже неоднократно и настойчиво приглашал царя Салтана к дружескому визиту. Вероятно, что у злодеек закончилась фантазия, и они уже не смогли удержать царя в мягком троне возле стола, полного яств и вина.
И вот, наступил «момент истины». Царь понимает, что был нагло и жестоко обманут своей же матерью и свояченицами, но, поскольку покушение на убийство его любимой жены и единственного сына оказалось не удачным, он принимает решение о помиловании злоумышленниц. Отпускает всех трех домой.
Что это? Аттракцион неслыханной щедрости? Или неслыханной глупости? Может быть, кто-то скажет, что это — акт милосердия?
Это слово употребляют всюду, где пытаются оправдать безволие или бездействие. Давайте определим понятие «милосердие». Что означает, «милое сердце?»
Сердце, которое бьется ритмично и размеренно. Иными словами, сердце человека, разум которого не затуманен завистью, ненавистью, гневом. В таком состоянии человек способен трезво оценивать собственные поступки, а также поступки других людей, с целью проявления соответствующего взаимодействия. Таким образом: милосердие — есть неизбежность наказания за совершенное преступление и непременность награды за совершенный подвиг!
Поэтому, как бы ни была велика радость встречи с женой и радость обретения сына и снохи, царь Салтан был обязан учинить справедливый суд над злодейками, не взирая на степень родственных связей!
Но велика ли была радость царя Салтана?
По словам автора, близости и общению с любимой женой, с которой, волею обстоятельств, царь был столь надолго разлучен, он предпочел в очередной раз напиться до состояния «вполпьяна». Не мужик, а недоразумение! И в этом, автор абсолютно прав!
Вы, наверняка, слышали, Ребята, поговорку: «Пушкин — это наше все!» На самом же деле: «Пушкин — это наше далеко не все!» Наряду с известными поэтами и писателями, для перечисления их имен потребовалось бы множество страниц, на многочисленных литературных порталах мы можем найти такие прекрасные произведения словесного искусства, от которых порою захватывает дух, порою становиться легче дышать, порою приходит осознание того, что воздух свободы является величайшим из благ.
Читайте, Ребята! Ибо, безусловным преимуществом самостоятельного чтения литературных произведений является возможность собственного осмысления описываемых событий и личного творческого воображения.
