Я говорю не с тобой. Психологический триллер - Анастасия Борзенко

Александра поймала себя на том, что морщит лоб и нос. Она всегда так делала, когда мысли ее не радовали, девушка тяжело вздохнула и постучала ручкой по блокноту… И ни одной мысли о писательнице… В какой-то момент она даже подумала, что писательница бы никогда такого не написала и на душе стало неуютно и тревожно. Она нервно закусила губу и снова постучала ручкой.

– Перестань! – недовольно прошептала Лиза, – Ты отвлекаешь, перестань!

Александра огляделась: коллеги что-то записывали, а Владимир пытался медленно и внятно произносить слова и восхищённо смотрел на Лизу.

– По-моему это он тебя отвлекает, – весело прошептала Александра. Лиза покраснела и задергала плечами.

– Не он, а ты… Еще будет время дописать свой роман, сейчас просто сиди и слушай, хорошо?

– Хорошо, – кивнула Александра. И правда пора бы вернуться в реальный мир… Но вернулась к недавним мыслям.

– Лиз… – прошептала девушка.

Лиза поджала губы и тяжело вздохнула, она чувствовала себя как пороховая бочка, готовая взорваться в любую секунду. Владимир уже больше часа беспорядочно размахивал руками и нервно дергался всем телом. Это изводило ее.

– Лиза, как думаешь, почему… – Александра осеклась и замолчала, – Ладно, извини.

– Пошли выйдем, – обреченно прошептала Лиза и поднялась с кресла.

Владимир замолчал, и Лиза почувствовала, что на нее все смотрят.

– Продолжайте Владимир, – Лиза собрала все силы чтобы говорить спокойно.

Владимир добродушно кивнул и вернулся к своему рассказу, а Лиза повернулась к выходу и едва сдержалась, чтобы не побежать.

Раздражение было во всех клеточках ее тела о того позволила себе нагрубить Александре… Лиза уже успела об этом пожалеть и ничего лучше, чем выйти из зала совещаний и спокойно поговорить в коридоре, не придумала. К тому же, она чувствовала, что больше ни секунды не сможет провести рядом с Владимиром.

В коридоре она несколько раз шумно выдохнула и бессильно сжала кулаки, и заговорила быстро и отрывисто:

– Он меня изводит, Александра, я не смогу с ним работать… Он слишком нервный!

Александра засмеялась:

– Ты сама нервная, только посмотри на себя…

Лиза еще больше разозлилась от слов Александры, и это было совсем не хорошо, нервы совсем не слушались и бессовестно распустились, как самые непослушные в мире дети. Лиза сделала несколько вдохов и выдохов и почувствовала, что привычное спокойствие возвращается.

Она виновато погладила Александру по плечу.

– Прости, меня, ты так увлеклась, а я…А меня он так выводит из себя, что стало совсем невозможно…

Александра кивнула, конечно, она не злилась. Ее больше расстраивало другое… Рукопись не текла привычным быстрым ритмом, пришлось выжимать из себя слова, и теперь голова неприятно кружилась.

Лиза продолжала дышать, и думала, что после часа с Владимиром ей сутки придется восстанавливать нервную систему.

– Пойдем кофе пить, – прошептала она. – Кофе с молоком наполнит меня спокойствием.

– Сейчас? – удивилась Александра, – Но совещание еще не окончилось…

– Да, сейчас и забудь ты про это совещание! А что ты хотела спросить?

– Не спросить, а поделиться… Я вдруг почувствовала, что история про рыжеволосую женщину и художника как будто и правда уже не моя. Совсем. Понимаешь? И если я пытаюсь ее продолжать, я не вижу в мыслях писательницы, и мне кажется, что она на меня злится. Как будто я пишу роман за нее… И наказывает меня тем, что больше не приходит. Это так странно…

– Как ты себя чувствуешь? – Лиза посмотрела ей прямо в глаза.

– Хорошо и вот…

– Ты не поняла. Как ты себя чувствуешь, сейчас вот ты писала все совещание – в смысле, тебе хорошо и легко, или ты устала?

Александра тяжело вздохнула. Она в самом деле чувствовала такую сильную усталость, что голова продолжала неприятно кружиться.

– Если честно, мне не очень хорошо…

Лиза понимающе закивала:

– Тогда выбрось из книги все, что только что написала. И забудь.

Александра застыла на месте от неожиданности, ответ Лизы показался ей равнодушным и жестоким.

– Но, почему?

– Потому что, если после работы с книгой тебе плохо и нет сил, значит, ты перестала ее слышать, и, если не остановишься, сделаешь только хуже.

– Но, почему?

– Слишком много «почему», Александра! Просто послушай меня и отвлекись, на природе отдохнешь и снова начнешь слышать. И писательница твоя вернется и допишет историю про художника и рыжеволосую женщину. Не переживай, моя хорошая… – взгляд Лизы смягчился, она поняла, что была слишком резкой.

– Хорошо… Ты права.

Александра благодарно кивнула, и Лиза ее обняла. Отец часто говорил об этом – «Если рассудок молчит, это вовсе не значит, что он не слышит истории. Надо лишь немного подождать… И не портить все желанием как можно скорее закончить книгу. Книга сама знает, какое время для нее особенно подходящее…»

– Прошу прощения!

Девушки вздрогнули, они не заметили Владимира, он подошел ближе и сбивчиво произнес:

Елизавета, я хотел попросить уделить мне время…

По его крупному лицу разлился нежный румянец, рядом с Лизой он чувствовал себя неуютно и скованно. Александра понимающе кивнула и оставила их наедине, она слышала мысленные проклятия Лизы в свой адрес и тихонько смеялась, Лиза совсем как ребенок.

Сама же, как только оказалась в кабинете, вырвала из блокнота несколько страниц, безжалостно их измельчила в мелкие клочки и высыпала в окно. Лиза права, надо немного подождать и писательница вернется.

Ветер подхватил белые крошки и беспечно закружил их в рыхлой стремительной воронке, и Александра почувствовала такое сильное облегчение и прилив сил, как будто душа и в самом деле только что избавилась от чего-то совсем ненужного…

Глава 3

«Амелия лежала с закрытыми глазами на спине и с удовольствием вслушивалась в легкий звон посуды, доносившийся с кухни. Воздух мягко кружился вокруг кровати и оседал на белоснежных простынях легкими нотками кофе и ароматом ванильных булочек. Он пек булочки. Он всегда пек булочки после великолепных бессонных ночей.

Он так и не дал ей поспать, отогрел и мучал до самого рассвета, своими пьянящими прикосновениями и терпкими поцелуями. Каждый миллиметр кожи был наполнен его запахом, и на ее губах трепетала блаженная улыбка.

Она чувствовала, как душа благодарно наполняется вдохновением и словами… Рукам не терпелось приступить к работе, но женщина никак не могла отпустить это состояние полной неги и сытого восторга. Тело стыдливо дергалось, стоило мыслям прикоснуться к воспоминаниям и наполнялось желанием повторить. Еще и еще… Но ей надо было закончить рукопись, так что Амелия начала злиться…»

Лиза пила горячий чай с липой и ромашкой и читала записи в блокноте Александры, пока та была занята телефонным разговором. Еще ночью они приехали в свой любимый коттедж, и от долгожданного облегчения, на душе стало так тепло и уютно, словно удалость вырваться на свободу из темной тесной комнаты.

Александра писала до самого утра и забыла блокнот на столе, и Лизе выпала редкая возможность прочитать ее записи самой, а не довольствоваться чтением вслух. Лиза давно подозревала, что Александра скрывает от нее пикантные подробности своего романа, и не только пикантные… Ей очень не понравилось, что писательницу зовут Амелия, вчера Александра говорила совсем другое, Лиза было бы гораздо лучше! Но об этом она еще с ней поговорит.

Лиза постаралась успокоить чувство обиды и с удовольствием завернулась в теплый плед. По телу щекотными ощущениями разлилось блаженное состояние расслабленности, коттедж был хорошо натоплен и уютно радовал глаз чистотой и недавно замененной мягкой мебелью, но душа требовала тесного контакта с чистым лесным воздухом. Поэтому Лиза накрыла завтрак на веранде и застелила скамьи мягкими теплыми одеялами.

Погода, правда, разочаровала не прекращающимся дождем и штормовым предупреждением. Но все лучше, чем маяться дома и думать, чем себя занять.

Дождь мягко прикасался жёсткими каплями к деревянной крыше веранды, будто играл прекрасную мелодию и сердце восторженно ему подпевало приятными разливами тепла по всему телу. А ложка меда в душистом чае сотворила с окружающей атмосферой настоящие чудеса.

Жаль только, что она не умела печь ванильные булочки. После прочитанного страшно захотелось свежеиспеченной сдобы… А еще больше, красивого мужчину, который умеет печь булочки… с прекрасными ямочками на щеках и пляшущими чертиками во взгляде.

Взгляд Лизы уныло пробежался по тостам с абрикосовым джемом и черничным вареньем, а некоторое время назад ей казалось, что они выглядят очень вкусно и празднично. Она печально огляделась.