Телегония, или Эффект первого самца - Инна Балтийская

А Стас все продолжал расписывать те розы, которыми будет усыпан жизненный путь Алены после возвращения. Он обещал лично похлопотать насчет ее перевода в МГУ, узнать, кому давать взятку, и намекал, что после успешного дебюта ее могут заметить на ведущих столичных телеканалах и предложить работу. И она совершенно размякла. Пришлось собрать последние остатки здравомыслия, чтобы спросить: а зачем это надо самому Стасу?

Он сильно смутился, но все же ответил. Достоверный источник сообщает, что мсье Дюсуан смертельно болен, и врачи считают, что он не протянет и года. Наследники собираются выставить его телекомпании на аукцион. Некий русский олигарх заинтересован в их покупке, но хочет проверить, насколько вложение будет выгодным. Нельзя же в таком серьезном, многомиллионном деле полагаться на один-единственный источник информации? Поэтому в рамках интервью Алене надо будет задать несколько деловых вопросов. Разумеется, вопросы подготовят заранее, от нее требуется только озвучить. Эти ответы ни в коем случае не войдут в телерепортаж, но именно за них и заплатят гонорар.

– Но почему все-таки я? – уже внутренне согласившись, уточнила Алена.

Еще более смущаясь, Стас сказал, что ему рекомендовали привлечь к делу известную тележурналистку Валентину Маслакову. И он уже собирался приступить к переговорам, когда увидел Алену… И решил, что предложит это задание только ей. Он понимает, что Алена к нему относится лишь как к другу, но надеется, что сумеет завоевать ее симпатию. И потому сделает для нее все, что в его силах, и даже больше.

– Я столичный житель, избалованный маменькин сынок, – смущенно глядя ей прямо в глаза, сказал он. – И маменькины дочки меня никогда не привлекали. А таких девушек, как вы, в столице нет. Наши фифочки падают в обморок при виде дохлой мыши. А вы – настоящая. Я бы с вами в разведку пошел…

– Да-да, знаю, я войду на скаку в избу и остановлю горящего коня, – неловко отшутилась Алена.

– Я не пущу вас в горящую избу, – заверил Стас. – Рядом с вами я чувствую себя мужчиной. Может, перейдем на «ты»?

Вечер закончился в постели Стаса. Тот показал себя любовником высшего класса и, уже засыпая, крепко обнял Алену и прошептал: «Мое солнышко, я тебя люблю. У нас с тобой все будет серьезно».

Алена еще раз подумала, как ей повезло. Этот мужчина стоил больше любого Парижа.

Через несколько дней удостоверение журналистки канала ЗТЗ было готово, загранпаспорт оформлялся в посольстве, Стас был внимателен и предупреждал любое ее желание, и Алена пребывала на седьмом небе от счастья.

Кроме половины гонорара, Стас выдал ей крупную сумму на покупку нарядов, соответствующих ее новому статусу, и целую неделю Алена провела в счастливом шопинге по бутикам, в которые раньше не решалась даже заглянуть. Стас встречал ее по вечерам, иногда они ехали к нему домой, иногда он провожал ее до общежития и подолгу прощался у входа, словно не в силах расстаться с ней.

Иногда в мозгу у Алены словно вспыхивал сигнал тревоги: «Стоп! Остановись, дурочка, все это слишком хорошо, чтобы быть правдой». Но она отгоняла тревожные мысли. Ей было всего двадцать лет, жизнь еще не била ее всерьез, и она была уверена в своей исключительности и неотразимости. Поэтому она радостно кидалась на шею любовнику, когда он раскрывал ей объятия.

И только перед самой поездкой Алена узнала, что ей предстоит сделать во время интервью.

Сначала она перепугалась настолько, что чуть было не отказалась от задания. Но Стас был так убедителен! Он уверял, что ничего противозаконного или вредного для старика Алена не сделает. Всего еще одна проверка данных, которую сделать необходимо. Никто не пострадает, и никто даже не догадается, в чем дело.

– Я не могу сделать это, я боюсь! – плакала девушка. – А вдруг старикан тут же отправится к праотцам, а меня арестуют?

– Вот дурочка, – нежно сказал Стас. – Думаешь, я тебя на роль киллера нанимаю? Не волнуйся, хороший снайпер стоит намного дешевле.

– Я не знаю расценок на киллеров! И потом, если меня арестуют, мои услуги вообще обойдутся бесплатно.

– Аленка, девочка моя, ты мне не доверяешь? – Стас выглядел настолько огорченным, что Алена заколебалась. – Ты всерьез думаешь, что я предложил тебе опасную авантюру? А я-то, дурак, думал, у нас с тобой полное доверие. Что ты меня любишь… Скажи прямо, ты мне не веришь?

– Не знаю даже… – дрогнула Алена. – А если тебя самого обманули?

– Я понял, – по-деловому подытожил Стас. – Значит, так. Лирику в сторону, аванс в размере половины гонорара я положу на твой счет еще до поездки. Вторую получишь сразу после выполнения задания. Теперь насчет твоих опасений. Пойми, это тоже только информация, которую мы подрядились добыть. Да и зачем кому-то убивать человека, которому осталось прожить от силы год!

Глава 5

На поезд Москва – С-к меня провожали Рома и все такой же элегантный мсье Дрюон. Они помогли занести тяжелый дорожный чемодан в полностью выкупленное для меня купе, потом Ромка о чем-то пошептался с проводницей, после чего та всю дорогу настойчиво предлагала мне то сладкого чайку, то вина, то шоколадных конфет. Но мне не хотелось ни есть, ни пить. От непонятного нервного напряжения меня слегка трясло, хотя, казалось бы, чего напрягаться? На место я приеду часов в десять вечера, на перроне меня встретят местные милиционеры, довезут до гостиницы, там я запрусь на все засовы… Да что это со мной?

Приходилось признать, что я отчаянно трушу. Хотя объяснить, что меня так страшит, я бы не могла. Казалось бы, после того жуткого дня, когда сварился мой пациент, меня сложно чем-либо напугать. Моя врожденная впечатлительность никуда не делась, но ведь поездка в маленький мирный городок ничем, ну абсолютно ничем мне не угрожала!

Сообразив, что повторяю последнюю фразу как мантру, я решила отвлечься. Решительно достала из заплечной сумки ноутбук, открыла свою старую, немного подзабытую уже статью и глубоко задумалась.

«Телегония (telegony) – теория, согласно которой половой контакт с первым мужчиной влияет на детей, рожденных в результате последующих контактов с другими мужчинами.

Открыл загадочное явление полтора века назад лорд Мортон. Как все англичане, он был слегка помешан на лошадях и поставил перед собой высокую цель – решил вывести породу самых выносливых лошадей. Для этого он скрестил породистую английскую кобылу с жеребцом-зеброй. Разумеется, из-за генетической несовместимости этих двух видов потомства не получилось. Через некоторое время про неудачный эксперимент забыли и эту же чистокровную английскую кобылу скрестили с чистокровным английским жеребцом. В итоге у кобылы родился жеребенок, но… с явно выраженными следами полос, как у зебры.

Лорд Мортон назвал это явление телегонией и предположил, что и в мире людей такое явление тоже должно встречаться. То есть гены людей, с которыми переспала женщина, никуда не исчезают, а остаются в ее теле и влияют на рожденных впоследствии детей. Разумеется, лорд тут же сообщил о своем открытии Дарвину. Великий ученый не на шутку заинтересовался телегонией, но довольно скоро потерял к ней интерес. Дело в том, что повторить эксперимент с зебро-лошадью вторично Дарвину не удалось. А то, что нельзя постоянно воспроизводить в экспериментах, в науке не признается.

В нашем веке в генетике был совершен прорыв, но теория телегонии по-прежнему казалась антинаучной. Не было найдено самого главного – того вещества, которое, внедряясь в женский организм, могло изменять код ДНК.

Но в начале 90-х годов прошлого века в Англии началась эпидемия странной болезни. Совсем еще дети, мальчики и девочки, вдруг начинали страдать болезнью, сильно напоминающей старческий маразм. Эта загадочная болезнь за пару месяцев сводила их в могилу. А на вскрытии из юных голов извлекали пораженный мозг, похожий на дырявый российский сыр. Ученые отметили сходство болезни с губчатой энцефалопатией крупного рогатого скота, которая поразила английских коров в 80-х годах XIX века. Заразиться люди могли, лишь поедая мясо больных животных…

И вот тогда американский биохимик Стенли Пруссинер открыл особый белок – прион. Этот белок способен внедриться в человеческий ген и в течение пары лет изменить его так, что он начинает повреждать мозг, буквально проедая его изнутри. Жуткую болезнь назвали „коровьим бешенством“, стада несчастных буренок были безжалостно забиты, а Стенли Пруссинер в 1997 году получил Нобелевскую премию. После чего про загадочный прион благополучно забыли».

Последние годы я занималась как раз исследованием приона. Все, что происходит с человеком в течение жизни, записывается на своеобразной карте памяти – измененных молекулах белка. Именно приону мы обязаны памятью предков. Когда информации набирается много, она изменяет генетический код. Наверняка именно этот зловредный белок содержится в сперме и отвечает за телегонию.