Всё серьёзно - Хелен Кинг

Его бровь опять иронически поднялась.

— Все, как ты скажешь. Я очень послушный мальчик.

Лора вовремя одернула себя, чтобы не взглянуть на него слишком кисло, и вместо этого выдавила слабую улыбку.

— Тогда останьтесь и дослушайте со мной сказку, — попросила Дона.

Отказ перечеркнул бы все оправдания. Честно говоря, Лоре не хотелось оставаться. Во взгляде Дирка сквозило нечто такое, от чего у нее по спине пробегали мурашки. Взгляд был слишком откровенным. Слишком хозяйским, словно он хорошо знал, что она по-прежнему его хочет, и это одновременно интриговало и забавляло мужа.

Ее голубые глаза старались оставаться холодными и далекими, когда она посмотрела на него в упор.

— Конечно, почему же нет, — беспечно обронила Лора, поставила бокал, прикрыла дверь спальни и прошла в комнату.

— Что вы читаете? — спросила она у Доны.

— «Красную Шапочку».

— А, это моя любимая сказка, — Лора улыбнулась, глядя в серьезное лицо девочки.

— Садитесь сюда, тетя Лора, — позвала та и похлопала ладонью по другой, не занятой стороне кровати.

Лоре не хотелось сейчас находиться в одной комнате с Дирком, не говоря уж о том, чтобы сидеть с ним на одной кровати, но инстинкт предостерегал ее. Нельзя, чтобы акула почуяла запах крови, если хочешь, чтобы она держалась на безопасном расстоянии.

— Это у тебя новое одеяло? — присаживаясь, поинтересовалась она.

— Да, — Дона вздохнула. — И у Ника тоже новое, с гоночными машинами. Он говорит, что оно лучше, чем мое.

И печальная тень легла на ее лицо.

— А мне гораздо больше нравятся феи и цветы, — заявила Лора, и Дона благодарно улыбнулась ей.

— Что я тебе говорил, детка, — вступил в разговор Дирк. — Мальчикам и девочкам нравятся разные вещи. Это не означает, что одно одеяло лучше, а другое хуже. Нику всего четыре года. Он еще многого не понимает. Тебе приходится быть с ним терпеливой, ведь ты гораздо взрослее его.

— Вы так думаете, дядя Дирк?

— Тут нет никаких сомнений. Пройдет совсем немного времени, и ты станешь взрослой и красивой леди, как твоя тетя Лора.

— Как бы я хотела, — опять вздохнула Дона. — Тетя Лора очень красивая.

— Очень красивая, — подтвердил Дирк, бросив на Лору быстрый взгляд, способный мгновенно вогнать ее в краску, если бы она всеми силами не держала себя в руках.

Однако ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не дрогнуть, когда его глаза скользнули по ее кремовой атласной блузке и задержались на высокой груди. Она бросила на него ледяной взор и тут заметила, что на нем не было галстука, который она видела в театре. Две верхние пуговицы на шелковой рубашке были расстегнуты, и виднелась загорелая грудь с мягкими кольцами светлых волос.

В ее воображении тут же возник этот галстук, небрежно брошенный возле постели брюнетки.

Она посмотрела ему прямо в глаза, и Дирк опять улыбнулся, точно так же, как в фойе. Если бы не присутствие Доны, глядевшей на них с радостным ожиданием, Лора тут же дала бы ему пощечину.

Но вместо этого она заставила себя мило улыбнуться и произнесла:

— Может, ты продолжишь чтение, Дирк. А то уже поздно.

Он с видимым усилием оторвал глаза от ее фигуры, смутив этим Лору гораздо сильнее, чем она готова была в этом признаться даже самой себе.

Я отказываюсь от него, снова и снова повторяла она. Мне он больше не нужен. Я его презираю!

Ну, и кого ты хочешь обмануть? — возражал ей откуда-то изнутри циничный голос.

Нельзя было представить, что невинная история Красной Шапочки может настолько усугубить ситуацию. Дирк ухитрялся вкладывать в каждое второе предложение сказки скрытый взрослый смысл.

— …И огромный злой волк облизнулся и сказал: «А это чтобы скорее съесть тебя, дитя мое…»

Произнося этот перл, он бросил продолжительный взгляд на ее губы. Вскинув подбородок и вооружившись презрительной усмешкой, Лора прилагала все усилия, чтобы не покраснеть. Хорошо, что он не может слышать, как зачастил ее пульс, или увидеть картинки, мелькавшие в ее мозгу. Дирк всегда был изобретательным и смелым любовником.

Она с трудом дождалась конца сказки. Но когда Дона попросила дядю прочитать следующую — это были «Три медведя» — Лора воспротивилась. Она представила, как Дирк прочитает строчки о «слишком твердом», и «слишком мягком», не говоря о фразе: «Кто спал в моей кровати?»

— Я думаю, тебе уже пора спать, Дона, — вмешалась она решительно. — Твоим родителям не понравится, что ты так поздно не спишь из-за нас. Ты ведь не хочешь, чтобы они на нас сердились?

— Н-нет.

— Ну вот и хорошо, пусть твой дядя положит книжку на место, а я тебя как следует укрою и поцелую перед сном.

— Хорошо!

Лора бросила на Дирка вызывающий взгляд, ожидая, что он будет возражать. Но он только пожал плечами и поднялся, напомнив Лоре, как прекрасно он сложен. Глядя на него, можно подумать, что он проводит большую часть времени в гимнастическом зале. Она невольно залюбовалась широкими плечами, и тем, как его торс сужался к талии и бедрам.

Когда-то она любила гладить его по обнаженному телу, пока он спал, зная, что он обязательно проснется от нежного прикосновения ее рук и они перейдут к более смелым любовным ласкам…

Неожиданно он обернулся и увидел, как Лора смотрит на него с блеском былой страсти в глазах. Она быстро перевела взгляд на Дону, но слишком поздно, подумалось ей. Слишком поздно.

— Я люблю вас, тетя Лора, — прошептала Дона, когда Лора склонилась над ней, целуя девочку.

— И я тебя люблю, моя маленькая, — ласково ответила она, чувствуя смущение. — Хочешь, я скоро опять приду тебя навестить?

— О, да!

— Тогда я приду, обещаю тебе. А теперь спи.

Дона сонно зевнула, и Дирк с Лорой вышли из комнаты. Как только дверь за ними закрылась, Лора дала волю гневу, скопившемуся в ней за сегодняшний вечер.

— Мне противны твои отвратительные плоские намеки. Я нахожу, что это просто дурной тон.

Он распахнул пиджак и сунул руки в карманы брюк, так что темно-серая ткань натянулась, очерчивая узкую талию и длинные, мускулистые бедра.

— В самом деле? А мне это показалось забавным.

— Для тебя, естественно, — произнесла она насмешливо. — А еще мне не понравились твои сегодняшние взгляды. Я предлагаю, чтобы в будущем ты побольше общался со своей брюнеткой. Тебе, видимо, никак не преодолеть привычки к развлечениям второго сорта.

Он отрывисто засмеялся.

— Под конец от меня все время требовали достижения невероятных нравственных высот, Лора, моя прелесть! Но когда-то, — продолжал он игривым тоном, — ты была только счастлива, довольствуясь развлечениями третьего сорта. И даже четвертого.