Пятьдесят запретных желаний - Марина Андерсон

– Она выступала в стрип-клубе, но с большим успехом, – язвительно ответил за жену Эдмунд. – Псевдоним так прилип к ней, что она превратилась из Эллы в Нелл.

– Как интересно! – деланно рассмеялась Харриет.

Льюис заерзал на стуле, испытывая неловкость перед женой за то, что пригласил на их медовый месяц эту парочку. Для него самого стал неожиданностью разлад в отношениях между Эдмундом и Нелл, ему казалось, что они идеальные супруги. Но менять что-либо было поздно. Желая разрядить обстановку, он спросил:

– Ты видел поле для гольфа?

– Рассчитываешь обыграть меня, хитрец? – усмехнулся Эдмунд.

– Если только ты не брал тайком уроки гольфа, то я непременно выставлю тебя на несколько монет! – сказал Льюис.

– Я ничего не делаю тайком, – заметил Эдмунд.

– Рад слышать. По-моему, поле в идеальном состоянии. Будем надеяться, что вскоре выглянет солнышко и девочки смогут побултыхаться в бассейне, – сказал Льюис.

– Надеюсь, воду Оливер меняет регулярно, – сказала Харриет.

– Мне думается, он заинтересован в том, чтобы мы остались всем довольны, – заметил Эдмунд. – А ты как считаешь, дорогая? Готов он нам услужить?

– Я согласна с тобой, милый, – ответила Нелл, лучезарно улыбаясь. – За свои деньги мы вправе рассчитывать на соответствующее обслуживание.

Разговоры о деньгах Льюису наскучили, у него пропало желание пить кофе и есть десерт, все, что ему хотелось в данный момент, – это уединиться с молодой женой в спальне.

Он молча встал из-за стола, едва не уронив стул, и сказал:

– Надеюсь, вы позволите нам с Харриет удалиться.

– Вы не будете пить кофе? – изумился Эдмунд.

Нелл закусила губу, представив, какая ночь ожидает Харриет в объятиях такого нетерпеливого мужчины.

– Нет. Пожалуй, мы выпьем шампанского в постели, – нахально ответил Льюис.

– Из бокалов или прямо из горлышка? – уточнил Эдмунд, не желавший оставаться побежденным в этой словесной дуэли.

– Харриет, как ты думаешь, из чего мы будем пить шампанское? – спросил Льюис, пожирая ее глазами.

Вопрос застал Харриет врасплох: она еще не доела макароны. Покраснев от смущения, она судорожно проглотила то, что было во рту, и встала из-за стола.

– Пожалуй, нам всем лучше пораньше лечь спать, – сказала невпопад она. – День был тяжелый и долгий.

– Ночь тоже вряд ли пролетит незаметно, – пробормотал Эдмунд. Харриет его услышала, но не обернулась: все ее внимание было устремлено на Льюиса.

Когда молодожены удалились, Нелл воскликнула:

– Они скверно на тебя действуют, милый! Ты меня обидел, порекомендовав помыться одной. Я на тебя сердита! – Она шутливо надула губки.

– Не сердись, дорогая. Я искуплю свою вину, – утешил жену Эдмунд.

– Она эффектная женщина, не правда ли? И очень сексуальная, – подразумевая Харриет, сказала Нелл.

– Она очаровательна, – согласился Эдмунд. – Умна, обаятельна. Льюису чрезвычайно повезло, он ее не заслуживает.

– В самом деле? Почему ты так считаешь? – Нелл встала из-за стола, собираясь принести из кухни десерт.

– Он эгоист и чересчур увлечен работой. Воображаемая жизнь для него важнее реальной. Я не могу понять, почему он расстался с Ровеной Фармер! Что с ней теперь стало, с этой бедняжкой? Она исчезла с экрана после развода, карьере ее наступил конец.

– Не думаю, что ее некому утешить, милый. Принесу-ка я чего-нибудь вкусненького! – Она отправилась на кухню и вскоре вернулась, держа в руках вазу с клубникой и сливочник со взбитыми сливками. Эдмунд оживился.

– Но согласись, Льюис поступил весьма странно! Пожалуй, на него так повлияла Харриет. Только она способна затмить собой секс-бомбу. От нее исходит особая обаятельность, – заявил он, отправляя ягоду в рот.

– Что касается внешней красоты, Харриет далеко до Ровены, – возразила Нелл, поглядывая на сливки, но не решаясь отведать их из-за своего и без того лишнего веса.

– Харриет более чувственна, – сказал Эдмунд, опуская в сливки ягоду.

– Откуда тебе это знать? – с подозрением посмотрела на него Нелл.

– Мне это подсказывает мое мужское чутье. Пусть Ровена и секс-бомба, Харриет – настоящая богиня чувственности.

Он положил ягоду в рот и состроил блаженную мину.

– У тебя такой вид, словно ты поцеловал ее! – сказала Нелл.

– У тебя богатое воображение, – ответил Эдмунд. – Расскажи мне о своих сексуальных фантазиях.

– Послушай, а что, если нам попробовать втянуть ее в наши любовные игры? Как ты думаешь, она согласится на секс втроем?

Глазки его похотливо засверкали.

– Какая ты развратная, однако! – просиял Эдмунд. – Помнишь, как чудесно мы развлекались в Канне с той порнозвездой?

Он плотоядно облизнулся.

– Однако нам придется постараться, чтобы соблазнить такую штучку, как Харриет.

– Пожалуй, – кивнула Нелл. – Но чем мы рискуем? Почему бы тебе не приударить за ней? Мне показалось, что она не станет возражать против легкого флирта. Остальное будет зависеть от тебя.

– Неплохая мысль, – согласился с ней Эдмунд. – Ты заслуживаешь поощрения за такую идею!

У Нелл участился пульс, она провела языком по губам.

– Я смогу сама выбрать награду?

– Нет, правила игры определю я. Но удовлетворение для тебя я гарантирую, – сказал Эдмунд.

Пока Нелл и Эдмунд разрабатывали план соблазнения ничего не подозревающей Харриет, сама она стояла возле огромной кровати, а Льюис раздевал ее.

В просторной светлой комнате, пол которой был покрыт паркетом, начищенным до блеска, пахло цветами. Обои ласкали взор своими узорами, гармонирующими с рисунками на вазах. Но Харриет смотрела исключительно в голодные глаза Льюиса. Он торопливо стянул с нее платье, его вожделение передалось ей, она томно охнула и передернула плечами. Сняв бюстгальтер, она прижалась к нему голыми грудями с торчащими красными сосками. Он погладил ее по длинным каштановым волосам и, убрав с лица локон, стал массировать затылок.

Харриет закрыла глаза, зная, что его умелые пальцы вот-вот скользнут по плечам и спине и вцепятся в тугие ягодицы. Кожа ее покрылась пупырышками. Издав сладостраст ный стон, она прижалась к нему лобком. Льюис просунул в ее промежность ногу, и она стала тереться о его бедро разбухшими половыми губами и клитором. По телу ее пробежал электрический ток, ноздри хищно затрепетали, дыхание участилось, по ногам потек сок, трусики промокли.

Льюис сорвал с себя одежду и, сжав аппетитные ягодицы, наклонился и начал целовать ей шею, грудь и соски.

Харриет ахнула.

Он повалил ее на необъятную кровать с балдахином на четырех столбиках и принялся лизать соски шершавым языком, покусывая их и оттягивая губами.