Мой босс – тиран (СИ) - Набихан Дилноза

— Ты чего звонил? Извини, я оставила телефон в беззвучном режиме. Только заметила. Случилось чего? — осыпала я его вопросами.

— Остынь, а? Чувствую себя так, будто на допросе сижу. Ты можешь одолжить мне денег? — немного замялся он.

— Для чего?

— У меня сломался фотоаппарат, а для нового не хватает чуть-чуть.

— Сломался или ты увидел новый и захотел купить его?

— Раскусила. Ну, Дин, пожалуйста!

— Хорошо. Я скину на карту. Пойдёт?

— Я перед твоим офисом. Может, спустишься и отдашь карточку?

Чувствую, что меня хочет оставить ни с чем.

Дашь карточку гражданину по имени Иван Владимирович Михайлов, жди, когда тебе отправят сообщения о том, что на карточке осталось не больше 1000 рублей. Даже наш шопоголик Виктория Владимировна так не пользуется карточками родителей.

— Сейчас.

Взяв из сумочки ещё и кошелёк с деньгами, я вышла навстречу брату. Тот стоял, облокотившись спиной о капот своего BWN, скрестив руки на груди, а ноги крест-накрест. Я поёжилась, когда оказалась на улице. Сегодня был последний день февраля, последний день зимы, но все равно было холодно. Плотнее укутавшись в пальто, заправила волосы за ухо и, оказавшись впритык к брату, поцеловала его в щеку. Хоть мы с ним не особо дружно ведём себя. Нет, не так. Наши отношения похожи на кошку с собакой. Но в нашем случае я — кошка, а Иван — собака. Так говорят родители. Типа это я всегда начинаю всё! Но стоит нам не видеться несколько дней, как это случилось недавно, я понимаю, что скучаю по нему. Поэтому каждый раз, когда мы встречаемся, обязательно целуем друг друга в щёчку.

— У тебя отросла борода. Щекотно, — засмеялась я, потираю щеку, где коснулась его щетина.

— У меня завал на работе, времени в обрез, сестрица. Но постараюсь сегодня исправиться. Извини, — наклонившись, заправляет непослушную прядь за ухо, опускает голову и, быстро взяв из моих рук карту, скрывает её во внутреннем кармане куртки. — Как только закончу один проект, верну все до копейки.

— Хорошо. А ты уже обедал?

— Да, с Викторией.

— Снова что-то натворила? — спрашиваю елейным голосом.

— Да нет, просто я сначала заскочил к тебе домой, Виктория попросила привезти её вещи. Ладно, пойду.

Иван хлопает меня по плечу, и я, подставив щеку, получаю поцелуй и улыбаюсь вслед брату. Стою ещё пять секунд, а после, развернувшись, замерла, как вкопанная. В нескольких метрах от меня стоял Максим Афанасьевич… с таким видом, будто у него сорвалась очень важная встреча. Губы сжаты, глаза потемнели от злости, нос и уши покраснели от холода. На мужчине пальто от Armani, шарф на шее, на руках перчатки тоже от известного бренда. И он смотрит прямо в мои глаза.

Его взгляд будто обещает мне скорое наказание, что я невольно сделала шаг назад, а после осеклась. Почему это я должна пятиться назад, как в дешёвом фильме? И почему я чувствую себя так, будто сделала что-то не так? Но на самом деле, я испугалась другого. Эта мысль билась в голове, застав меня врасплох.

«— А что если, — крутилось у меня в мыслях, — он увидел меня с Иваном, целующейся в щеку?»

Мысленно покачала головой и обещала подумать об этом потом, и забросила эту мысль в дальний ящик, натянув на губы улыбку и поправив пальто.

— Дилфина Владимировна, а у вас что, сейчас не рабочее время? — спрашивает… язвительно. Пытаюсь выглядеть спокойно и не выдать ни единой эмоции.

— Так сейчас время обеда, Максим Афанасьевич, — и хлопаю длинными ресницами. В книгах читала, что такой номер действует. Только на человека, которого хочешь соблазнить. Чёрт!

Мужчина смотрит на меня молча, а после его взгляд смягчился, и он произнёс:

— Я надеюсь, вы уже справились с задачей?

— Конечно, уже в понедельник у вас на приёме будет сидеть ваша секретарша… или секретарь.

— Хорошо, — шмыгнул носом от холода и отвёл голову. — Если не найдёте до среды, сами будете там сидеть, — неразборчиво пробормотал. ЧТО? Я округлила глаза и издала смешок.

— Что?

— Ничего, я не буду вас задерживать, иначе рискую отнять у вас небольшое время, отведённое для обеда, на беседу со мной.

Большой босс скрылся за углом офиса, и я потопала в сторону входа. Надеюсь, я всё-таки ослышалась насчёт секретарши до среды. Да, ещё я никак не подойду под его требования.

Вернувшись домой после тяжёлого рабочего дня, я быстро переоделась в домашнюю одежду и пошла на кухню. После работы слишком устала и была голодная, как волк. Виктория занималась в гостиной, даже не заметив моё присутствие. Телевизор включён, громкость убрана, и никто, скажу вам, абсолютно никто не смотрит его. Пройдя мимо Вики, выключила телевизор, и меня, наконец, заметили.

— О, пришла? Извини, я не заметила, — и виновато улыбнулась. Закрыла учебник, встала с места, соизволив убрать ноги с дивана. Она лежала на коврике, но ноги закидывала на диван. Это её любимая поза.

— Да, — замолчала, наблюдая, как она идёт в сторону кухни, как и я. — Зачем тогда включила телевизор? Тебе не мешает?

— Да я же убрала громкость! — тут же возражала она возмущённо и заглянула головой в холодильник. — Сегодня приходил брат, и через него мама передала твои любимые манты. Будешь? Как ты любишь, с тыквой.

Я села на кухонный стул и начала ждать, когда Виктория всё приготовит, и я смогу поесть.

Вообще-то я заметила за собой, что мне приятно, когда меня кто-то ожидает дома; еда готова, вещи постираны, дом убран и, самое главное, никто не станет жаловаться на то, какая ты ленивая. Да, я жутко ленивая, ненавижу убирать за собой, готовить и стирать. Лишь раз в неделю делаю уборку, когда мама учила меня делать это каждый день; вся моя еда подгорает, прежде чем я успею попробовать её на вкус; а нестираные, грязные вещи летят прямиком в стиральную машину. Причём, автомат. Как и грязная посуда. Но это не значит, что я ничего не умею. Я могу разговаривать на четырёх языках, включая и русский язык, могу танцевать, и актёрский талант тоже есть. Когда-то я очень хотела стать известной актрисой, любила танцевать, но на актёрство я не пошла, домашние не одобрили мой выбор, да и Иван чётко дал мне понять, что это не моё призвание. И из-за любви к танцам, я освоила джаз, вальс, а также уличные танцы.

Но всё это осталось позади, в далёком прошлом, когда мне было 17–18 лет. Сейчас мне 26, и я всего лишь офисная сотрудница большого холдинга в стране «Росянка». Странное название, не Россия или россиянка, а росянка. Это название какого-то цветка, но точно я не знаю. Не разбираюсь в таких делах.

Пока я ушла глубоко в себя, манты уже стояли передо мной, и Виктория, налив нам обеим чёрного чая, уселась напротив, уплетая за обе щеки. Попробовала, вкусно!

— Мм, вкусно! — я улыбнулась и наткнулась на скептический взгляд сестры. — Что? — обиженно буркнула.

— Будто ешь мамины манты впервые. Ей Богу!

На эту её колкую фразу ничего не ответила. Продолжила есть. В комнате повисла тишина, и лишь чавканье было слышно во всей квартире. После того, как я закончила ужинать, встала с места, оставила грязную посуду в раковине и бросила через плечо:

— Сегодня твоя очередь мыть посуду. Я все проверю.

— Я уже вчера мыла. Сегодня твоя очередь!

Я остановилась и, повернув голову к сестре, с улыбкой на лице произнесла:

— Это ты решила жить со мной и должна подчиняться правилам. А правила здесь — мои.

— Да ты смеёшься! — закричала она мне вслед, когда я уже закрыла дверь.

О Боги, как же я устала!

Выходные я провела в кругу родственников, а в воскресенье ночевала у Кати. Мы болтали обо всем, но в тоже время ни о чем. За эти две недели, пока я пыталась «прийти» в себя, в жизни подруги много чего произошло. Оказывается, подруга сейчас работает одна в своём отделе: у главной бухгалтерши заболел сын, и она взяла больничный, у второй женщины скоро свадьба дочки и она готовится к такому важному дню, а третий человек ещё новичок, парень, который только окончил университет. В личной жизни все так же, как у меня. Подруга застала своего парня за изменой.