Влепить пулю в медный лоб? - Алина Николаевна Болото
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Додик, кто убил Р-16? – встряла я.
– Р-16-го убил более совершенный робот, когда он пытался защищать своего хозяина.
– Какой еще робот?
И тут в комнату вошел мой шеф! В своем обычном великолепном черном костюме и этом идиотском галстуке, который он купил в Бразилии. Ботинки только были не в тему заляпаны чем-то красным. С каких это пор мой начальник не следит за своей обувью?!
Шеф сразу прошел к столу, мельком взглянул на меня, придвинул к себе бутылку с минералкой, открутил пробку и начал пить прямо из горлышка.
На лице рыжего толстячка нарисовался неподдельный восторг.
– Здравствуйте, господин Лимбергс! – воскликнул он. – А мы думали, вы покинули город!
Шеф допил минералку, аккуратно закрыл бутылку и вытер губы тыльной стороной ладони.
– А я, как видите, здесь!
Он посмотрел в сторону Додика, и лицо его стало таким, как будто он закусил минералку лимоном.
– Вы закончили свои эксперименты? – не терпелось узнать подробности рыжему.
– Да и очень удачно.
– Имплантат создан?
– Да и прекрасно работает.
– Значит, вы увеличили выживаемость человека в безвоздушном пространстве?
Дядёк тоже потянулся за минералкой, но налил себе в стакан, залпом выпил и мечтательно уставился в потолок:
– Отлично, тогда поговорим о деталях!
– Подробностей не будет! – спокойно ответил мой шеф и снял свой черный пиджак.
Я, как сидела на стуле у стены, так и осталась сидеть, только сердце почему-то у меня подпрыгнуло, и, кажется, не успело опуститься.
Шеф бросил пиджак на свободный стул, потом протянул руку через стол и легким движением пальцев свернул дядьку шею. Собственно, я не успела понять, что произошло, только рыжий толстячок вдруг осел на стуле, и голова его оказалась повернута лицом за спину. Водитель «пантеры» начал было поднимать плазмотрон, но оружие вылетело из его руки, и ударилось о стену, а вслед за ним ударился о стену и он сам. Что-то красное потекло вначале по стене, а потом расплылось по полу.
Теперь два события происходили почти одновременно. В одном месте комнаты Додик согнул металлические прутья и переломил приковывающие его к ним наручники, а во втором нечто, которое когда-то было любимым мною человеком, вырвало горло у второго водителя «пантеры»
А потом Додик и это нечто столкнулись рядом со мной. Вначале почему-то оказавшийся между ними стол разлетелся на куски, а потом в стену врезался робот.
Я вообще-то слабо отслеживала ситуацию, потому что двигались они слишком быстро. Просто на меня внезапно подул сквозняк, а потом стена содрогнулась, и нога Додика оказалась рядом с моей щиколоткой. Я не успела опустить взгляд, чтобы посмотреть, в каком состоянии Р-15-й, потому что нечто появилось почти у моего носа. Наверное, это должно было быть лицом моего бывшего возлюбленного, но я увидела только расплывчатое пятно, потому что Додик в этот момент оттолкнулся от стены и выпрямил ноги. И шеф улетел к другой стене.
Подниматься на ноги Додик не стал, он побежал по полу на четвереньках, схватился по дороге за когтистую ножку стула и со всего маху опустил его на нашего общего начальника. Мебель перестала существовать. А начальник, в свою очередь просто оттолкнул робота, отчего разлетелись в щепы еще два стула.
В этом месте я рванулась к дивану, потому что под ним лежал отлетевший туда плазмотрон, но не добежала, потому что меня подсек в очередной раз падающий на пол Додик. Я со всего маху грохнулась на ковровое покрытие, содрала об жесткий ворс локоть, а лбом ударилась об сломанную ножку стола. Глаза наполнились слезами, но и сквозь слезы я увидела, как поднимается с пола плазмотрон, и делает это не Додик.
Несколько секунд я смотрела на того, чей профиль казался мне образцом совершенства еще два дня тому назад. Целую вечность!
– Так нельзя держать инструменты! – сказал Додик откуда-то из-за дивана. – Инструкция запрещает наводить дуло на человека!
Шеф развернул раструб в его сторону и тщательно прицелился.
– Ты что, скотина сделал у меня в доме?!
– Я действовал согласно инструкции ремонта систем управления домом!
– Знаешь, Ниночка, что сделал этот железный ублюдок? – шеф опять развернул плазмотрон в мою сторону. – Он не придумал ничего лучшего, чем отключить от сети мою установку, прервал процесс! Он сорвал мое преображение!
Пока он говорил, Додик каким-то образом выбрался из-за дивана. По-моему, он прыгал с места, не вставая. Но зачем? Зачем он показывал такие чудеса?
Чтобы подойти к шефу и опустить ствол его плазмотрона. И все! Просто опустить плазмотрон! Мир еще не видел такого кретинистого робота!
– Нельзя направлять инструмент на людей – это может быть опасно, – сказал мой робот.
– Да, ты прав, – согласился шеф. Он повесил плазмотрон на плечо, поднял с пола свой когда-то великолепный пиджак, отряхнул его и огляделся. – Как ты считаешь, где здесь подключена домовая система?
– В светильнике! – без запинки ответил Додик.
Шеф посмотрел на потолок долгим взглядом, поднял плазмотрон, потом опустил.
– Нину возьми на руки и открой дверь.
Додик послушно сгреб меня в охапку, и от раскрытой двери мы видели, как шеф испепеляет светильник, а потом поджигает диван, обломки стульев… Через секунду в комнате горело все, что могло гореть.
– К машине!
Снаружи оказались еще четыре трупа, и я поняла, почему ботинки шефа были так мерзко испачканы.
Когда Додик сунул меня на заднее сидение «шмеля», шеф сел рядом и приказал роботу перетянуть трупы в дом. Затем он пустил длинную огненную стрелу на крышу, и она запылала.
– Садись за руль! – и Додик снова послушался.
***
А потом мы вернулись в тот дом, в котором были таким далеким, но сегодняшним утром. Мы действительно заезжали с противоположной от кафе «Яблонька» стороны, потому что там оказался подземный гараж с бронированными воротами. Оттуда подземный же коридор вывел нас на первый этаж дома, где шеф не стал задерживаться. Мы миновали уже знакомый холл и спустились по ступенькам в подвал, а вернее, в лабораторию.
Оборудование здесь было покруче, чем у нас в наладочном отделе! Здесь стояли такие регементасы, о которых мне рассказывали, что в Штатах их собираются поставить на поток года через два.
Мне было, в принципе, как-то не по себе, но возле маниры я чуть не заплакала. Если бы у меня была такая манира, я бы не каталась по вызовам, я занималась бы творчеством, а в свободное от творчества время квасила
