Турнир для сиротки - Черчень Александра

А отсмеявшись, я внезапно подумала, что с Натаном Ремансом вполне можно дружить. Или я уже это делаю?..

Тарис Тарг

На следующий день, после того как я выпил двойную дозу снотворного, заняться делами и планированием у меня не вышло. С утра раскалывалась голова, потому что любое зелье хорошо в меру, и это стало прекрасным поводом для решения отложить ВСЕ на очередное «завтра».

В оправдание могу сказать только одно: я отлично осознавал свое малодушие. Как и то, что взять себя в руки могу и обязан. Останавливал, как ни странно, отвратительный и вовсе не свойственный мне страх перед тем… что вдруг не смогу?

А потому в каком-то смысле мое пребывание в душевном болоте было даже комфортным. Тону себе тихо, никого не трогаю, и меня никто не трогает…

Словом, я не пошел ни на занятия, ни в столовую, ни уж тем более на тренировки. А папку профессора Фирса сунул в ящик стола – с глаз подальше. Весь день провалялся на диване, правда, обложившись учебниками. И честно их читал, утешая себя тем, что вот – занимаюсь, а не туплю в окно. Не говоря уж о том, что Хелли-то оказалась права: параллельные связки Эбранса вполне можно попытаться применить в огневых заклинаниях четвертого порядка…

Хелли…

Едва подумав о ней, я тут же представлял себе дверь, ведущую в мои воспоминания, захлопывал ее и запирал на огромный засов, после чего вновь обращался к учебнику. Но воображение не останавливалось! Старательно придуманная дверь обрастала деталями: щелями, расшатанными петлями, оторванной скобой засова, замочной скважиной в апельсин диаметром… И я возвращался к ней – подглядывать за самим собой, за собой и Хелли… смеющейся Хелли, насупленной Хелли, раскрасневшейся от поцелуев, обнаженной… закутанной в пушистый воротник своей курточки, запахивающей на себе мое пальто… опять обнаженной… с энтузиазмом рассказывающей мне о возможности изгиба связок Эбранса…

Странно, но мне было одинаково больно и сладко рассматривать мою малышку и голой, и одетой, и злой, и счастливой… любой.

А когда за окном начало темнеть, я не стал зажигать свет. Отложил книгу и принялся прокручивать в памяти сцены наших последних счастливых встреч: в оранжерее, в коридорной нише учебного корпуса, на чердаке общежития, в моей гостиной, около заснеженной ивы… Провалился, к демоновой маме, в блаженные воспоминания, откуда и был выдернут громким стуком в дверь. Кулаком. А потом ногами!

Я не собирался открывать! Но некоторые маги, полагающие себя моими близкими друзьями, до того бесцеремонны и невоспитанны, что позволяют себе, шусы их раздери, взламывать мою дверь! Не воображаемую хлипкую дверь в память, а вполне себе настоящую.

– Какого демона, Натан!

– Отличного! – радостно сообщил маркиз, широко шагая к дивану. – Я пришел предложить тебе компанию самого отличного в твоем положении демона!

Я фыркнул.

– Свою, что ли?

– В том числе, – кивнул Натан и, распахнув полу пальто, продемонстрировал мне горлышко бутылки, торчащее из внутреннего кармана. – Давай ты завтра продолжишь киснуть, а сегодня вот. Вот он, один из лучших демонов этого мира! И имя ему – АЛКОГОЛЬ!

Он извлек бутылку, и возмущаться мне сразу перехотелось. Коньяк из подвалов герцога Реманского, отца моего заклятого дружка, – эт-то… А кроме многолетней выдержки, невероятной редкости, бешеной цены и божественного вкуса – да ведь это именно то, что мне нужно! И не я один так считаю.

– Предлагаю напиться, – проникновенно сказал обладатель чуда, сверкавшего многочисленными гранями в моей полутемной гостиной. И не бутылка, кстати, сверкает, а сам коньяк, ибо сделан он из светящегося винограда гриасто, растущего исключительно на склонах одной далекой южной долины…

Но главное не это. Главное – его действие. Действие любого крепкого спиртного! Как же я сам-то не подумал, что мне нужно попросту напиться! Это ничуть не изменит ситуацию, но зато расслабит и даст хотя бы несколько часов душевного покоя.

– Согласен, – отрывисто бросил я, стараясь не показывать радости.

И час спустя мы сидели в таверне «Хороший вечерок» – весьма пикантном местечке, увешанном конечностями жутких монстров, рогатыми черепами акул Восточного моря и прочими подобными прелестями. Та еще обстановочка! И собирались тут те еще маги. Браконьеры – охотники за нечистью. Контрабандисты – поставщики запрещенных ингредиентов. Наемники – убийцы-виртуозы. Дознаватели всех мастей – в том числе некроманты. Адвокаты, способные решить проблемы всех вышеперечисленных…

А кроме них – те, кому требовались такие вот криминальные услуги. Ну и избранные нейтральные посетители, вроде нас… Должен сказать, что сам я и знать бы не знал о «Хорошем вечерке», но вот Натан Реманс каким-то образом исхитрялся быть завсегдатаем многих малоизвестных, но крайне любопытных столичных кафешек, трактиров, ресторанчиков… Самого разного пошиба.

Усаживаясь за многоугольный стол у задернутого глухой шторой окна, я в очередной раз подумал, что маркиза Реманского ждет воистину великое будущее. Вопрос только – какого плана будет то величие…

Натан выставил на стол свой коньяк и заказал подбежавшему гоблину-официанту такое количество еды, что я изумленно вздернул брови. Нет, кормят тут отлично! Как и поят. Но столько нам вдвоем точно не осилить.

– Кого-то ждем? – осведомился я.

– Отчего и нет? Напиваться в компании всегда веселее. Но! Собутыльники подойдут через часок – мы как раз успеем опустошить мою бутылочку. Не со всеми я готов делиться фамильным пойлом!

Верная мысль! Хоть и не компанейская…

– Тост! – сказал маркиз, разлив коньяк по тяжелым пузатым рюмкам. – Чтобы у нас все было, а нам за это ничего не было!

Трудно не одобрить! Но когда мы чокнулись и я опрокинул в себя, но еще не успел проглотить чудесную жидкость, издающую ненавязчивый аромат шоколада и дуба, Натан быстро договорил:

– И за твою удачу в любви!

Даже не знаю, как не поперхнулся.

– Да пошел ты… – высказался в ответ, подхватывая с блюда полупрозрачный ломтик сыра.

– Ну мне можно за это пить, – пожал плечами Реманс. – Я ведь в курсе! И право, друг мой, не в силах более любоваться твоими мучениями.

– Так, Натан. Я не желаю об этом говорить.

– Вот твои желания меня меньше всего волнуют. Другой вопрос – грядущий турнир. Еще неделька такого твоего отношения – и Фирс нам капитана поменяет.

– Буду только рад, – пожал я плечами. – Наливай.

– Тарг, это ты сейчас так говоришь. А вот когда твоя морда слетит с доски почета…

Мы выпили вторично, теперь смакуя мерцающий напиток, и я сунул в рот второй ломтик, с удивлением осознав, что не ел уже сутки. Или двое?..

Натан прав, конечно. Мне отнюдь не наплевать на турнир. Да и доска почета… не то чтобы это было так уж важно, но я обязан сохранять положение герцога Таргского на должной высоте.

– Или ты решил обгадить всю свою жизнь из-за смазливой деревенской козявочки?

Наверное, мой взгляд был слишком тяжелым, потому что Натан отвел глаза, хмыкнул и поднял руки в жесте примирения:

– Шутка! Но ты ведь должен помнить, что я тебе сказал? Тогда, на практике.

– Ну? – буркнул я. – Ты много чего говоришь.

– Если ты не женишься на Хелли – это сделаю я. Готов к такому повороту?

– Тогда я тебя убью, – как можно более равнодушно ответил я.

– Не годится! – хохотнул этот мерзавец. – Я еще не готов смирно валяться в семейном склепе! А значит – что?

– Что?

– Должен жениться ты. Тарис, оставь ты свою спесь, а? Поговори со мной об этом.

– Наливай! – потребовал я.

Коньяк приятно протек в желудок и оттуда как-то очень быстро устремился в мозг… Да какого демона, в самом деле?! Натан в этой истории с самого начала. Он ее и затеял! Ему и разбираться, правильно?

Поймав себя на этой отвратительной мысли, я мысленно треснул себя по голове – да так ярко это представил, что даже мотнул ей. Кстати, не болит уже…

– Слушай, Реманс, я сам разберусь. Усвоил?