Чувство реальности. Том 2 - Полина Дашкова

Когда он поднялся на крыльцо, маленький аппарат в кармане джинсов неприятно завибрировал. Он открыл крышку и увидел, что на табло высветился один из номеров, внесенных в память. Ему звонил миллионер Джозеф Хоган, глава концерна “Парадиз”. Он поспешил внутрь дома, закрыл двери, чтобы не мешал рев газонокосилки.

— Хау ар ю, Дженья? — пробасил мягкий, сочувственный голос в трубке.

Евгений Николаевич перешел на английский. Когда в комнату сунулась розовая от жары физиономия Светы Лисовой, он раздраженно замахал на нее рукой.

Миллионер выразил теплые и искренние соболезнования, подробно поинтересовался здоровьем и настроением, пригласил через недельку-другую приехать на несколько дней в Ниццу и отдохнуть на его, Джо Хогана, вилле, потому что после тяжелых нервных потрясений необходима разрядка и смена обстановки.

— Представляю, как трудно найти замену такому отличному пресс-секретарю, как Виктория. Есть у тебя какие-нибудь кандидатуры?

— Пока нет, — честно признался Рязанцев и тут же испугался, что Хоган начнет по телефону обсуждать случившееся, заговорит о Томасе Бриттене. Но опасения оказались напрасными.

— Хочу тебе еще раз напомнить о моей протеже мисс Григ, — радостно и таинственно, как о большом подарке, сообщил Хоган.

— Прости, Джо, я совсем забыл. Ее что, нужно встретить?

— Нет. Не волнуйся, это не твои проблемы. С ней вообще не будет никаких хлопот, наоборот, она может временно избавить тебя от многих проблем, в определенной степени заменить Вику.

Советую тебе сразу поактивней привлекать ее к работе. Чрезвычайно толковая и надежная молодая леди, отлично знает русский, умеет общаться с прессой. Кстати, ты с ней уже знаком. Четыре года назад она слушала твои лекции в Гарварде.

— Ну, там было столько студентов, я вряд ли помню. Повтори, пожалуйста, еще раз, как ее зовут.

— Мери Григ. Мне кажется, ты должен ее вспомнить. Она выделялась из общей массы. Вы с ней отплясывали рок-н-ролл на вечеринке в честь юбилея факультета. Худенькая блондинка с ангельским лицом. Запиши номер ее мобильного. Можешь позвонить ей прямо сегодня, часов в восемь вечера.

Рязанцев еще не закончил говорить, а в комнате опять появилась Светка Лисова, вкатила сервировочный столик, и как только он попрощался с Хоганом, принялась совать ему прямо в рот ложку сметаны с малиной.

— Ну Женечка, ну пожалуйста, за мое здоровье.

Он, поморщившись, взял ложку у нее из рук и стал есть, не чувствуя вкуса.

. — Вот молодец, теперь за Димочку, теперь за Коленьку, за Галочку, — Света урчала, как кошка, которую приласкал хозяин, — сейчас покушаем и баиньки, хотя бы на пару часиков.

Давно прошло то время, когда его бесило это приторное, с придыханием, сюсюканье. Он привык принимать людей такими, какие они есть. При всех своих бесчисленных недостатках Светка Лисова была самоотверженно предана его семье. Многие годы, в самых ужасных ситуациях, она оказывалась рядом, и даже очень кстати. Могла накормить, прибрать, сбегать в аптеку, полностью перевалить на себя заботы о детях. Да, это сопровождалось потоком слов, умильных и высокопарных, глупых и до тошноты банальных. Но ни упреков, ни намеков, ни колкостей. Такова была Светка, бестолковая, нудная, но добрая и верная. И было бы жестоко прогнать ее от себя.

— Теперь зеленого чайку. Кофе я уж не стала варить, ты поспишь, через пару часиков я тебя разбужу и сварю крепкого кофе. А что это был за мужчина с седой шевелюрой?

— Так, по делу, — буркнул Рязанцев и глотнул отвратительного, слишком горячего и терпкого зеленого чая, — все, Светка, спасибо, иди, я прилягу.

— Нет, я, конечно, не лезу в твои дела, но мне кажется, он немножко вампир, этот седой мужчина. Он тебя завел и совершенно вымотал. Не понимаю, как так можно, после всего, что тебе пришлось пережить? Ну вот скажи, откуда в людях столько жестокости, эгоизма? Если раньше этого хотя бы стеснялись, то сейчас оно все лезет наружу и стало общепринятой нормой. Никакого сочувствия и такта. Ввалиться в дом к такому известному, занятому человеку, нагло потребовать завтрак, как так можно, не понимаю! Ну вот объясни мне, что ему было от тебя нужно?

— Света, пожалуйста, я очень устал, — простонал Рязанцев, скинул кроссовки, улегся на кабинетный диван и отвернулся к стене.

— Нет, мне просто интересно, чего хотел этот человек, он ведь вроде бы не мальчик, чтобы не понимать элементарных вещей, и лицо у него вполне интеллигентное, — продолжая ворчать, она накрыла его вязаным пледом, чем-то еще пошуршала, позвякала и наконец удалилась.

Глава 24

В пресс-центре думской фракции “Свобода выбора” безответно заливались телефоны, на экранах включенных компьютеров уныло вились разноцветные ленты, плавали экзотические рыбы. Теплый сквозняк гонял по столам и по полу всякие важные бумаги. Сотрудники собрались в комнате отдыха. Первый шок остался позади. Маленький кабинет Вики был опечатан.

Все десять раз переговорили, все возможные и невозможные версии высказали. Заместитель Вики, Феликс Нечаев, сорокалетний рыхлый юноша с пегими волосами до плеч, единственный человек, который по идее мог бы сейчас ее заменить, отчаянно зевал, пил коньяк из кофейной чашки и поедал вялые ломтики лимона, разложенные на блюдце. Пальцы его были липкими, лицо потным и отечным.

— Вот такие дела, — повторял он, лениво поигрывая связкой ключей с брелоком-колокольчиком. Колокольчик звенел, брелок без конца падал на пол. Феликс поддевал его острым носком ботинка, подкидывал, ловил на лету.

— Прекрати! — не выдержала секретарша Наташа Дронкина, крепко сбитая высокая блондинка. Ее приятную внешность безнадежно портили несколько выпуклых щетинистых родинок на щеках и на подбородке, каждая размером с горошину.

— Что тебе не нравится? — лениво поинтересовался Феликс.

— И так в ушах звенит, а тут еще ты со своими ключами, — проворчала Наташа, громко возмущенно всхлипнула, достала пудреницу и занялась своим лицом.

— Он все наиграться не может, — подал голос компьютерщик Вадик, длинный и худой, бритый налысо, с серебряной серьгой в ноздре, — неделю назад купил наконец тачку, вот и гремит ключами, как младенец погремушкой.

— Что ж ты коньяк с утра хлещешь, если за рулем? — покачала головой Наташа. — Жить надоело?

— Надоело, — оскалился Феликс, — до того похабная жизнь пошла, что и правда надоело.

— А вот Вике, наверное, не надоело жить, — заметила из глубины комнаты младший редактор Лиля Осипенко, маленькая, круглая, с вытравленными до белизны волосами и крупным вздернутым носом, — а всем плевать. Был человек — и нет. Подумаешь, какая ерунда! Что вы за люди, не понимаю, честное слово!

— Ну нам теперь повеситься, да? — раздраженно прорычал компьютерщик Вадик.

— Нет, я не могу, не могу, — Лиля громко зарыдала, к ней тут же подсела старший редактор Тата, поджарая дама с серебристым бобриком волос, в очках в толстой розовой оправе.

— Деточка, не надо. Мы все переживаем, но каждый по-своему. Одни люди могут выплескивать свои чувства, как ты, другие все держат в себе.

— Слышь, а какая тачка у тебя? — шепотом спросил молоденький курьер Костик Терентьев, подходя к Феликсу и опускаясь перед ним на корточки.

– “Фольксваген-гольф”, — небрежно ответил тот и в очередной раз поддел ногой упавшую связку ключей.

— Новая?

— Ну, почти. Девяносто седьмого года.

— Вроде Вика такую недавно покупала, — вспомнил Костик.

— Ага. Если только для своей домработницы, продукты из супермаркета возить, — выразительно скривился Феликс. — У леди была бирюзовая “Хонда”.

— Нет, правда, я помню, она говорила про “Фольксваген”. Она хотела вторую машину, именно “гольф”.

— Может, и хотела, теперь уж не хочет, — Феликс потянулся, хрустнув суставами, — и вообще, отстань. У нас тут траур, а ты все о тачках. Нехорошо это, Костик.

— А нашему Костику все по фигу, — подала голос секретарша, — он у нас поколение-нэкст. Когда его отца арестовали, он тут учил Вику чечетку танцевать.

— Ой, ну не надо, не надо мне морали читать, — махнул рукой Костик, — когда это было? Ты все забыть не можешь! К тому же папульку почти сразу выпустили. Морду набили и выпустили.

— О Боже! — Наташа вздохнула и закатила глаза к потолку. — Ив кого ты такой жестокий бесчувственный идиот? Отец физик, доктор наук, мама искусствовед. Морду набили! Это ж надо!

Молоденький курьер скорчил кислую рожу, махнул рукой на Наташу и продолжил приставать к Нечаеву:

— Феликс, Феликс, а ты свою где купил?

— Приятель из Германии пригнал.

— Сколько взял за перегон?

— Восемьсот.

— Это недорого. У меня тут бывший одноклассник тоже подрядился гонять машины из Германии, он такое рассказывал, жуть. Почти пятьдесят часов за рулем, все дерут деньги, кому не лень, погранцы, полиция, таможня, сейчас еще всякие “зеленые” экологи появились, требуют пошлину за вред окружающей среде. Ну и бандюки, конечно, как же без них? Говорят, им сами погранцы сообщают, кого стоит грабануть, у кого есть что взять. К примеру, остановишься поспать в Белоруссии, обязательно нарвешься на бандюков. Такса минимум сто баксов. Откажешься платить — все, кранты, в лучшем случае останешься без тачки, в худшем замочат.