Пропащий (СИ) - Ильин Андрей Юрьевич

— Даже так? — пискнул Данила.

Он сидит на жестком табурете, словно гвоздь в заднице торчит — спина прямая, руки сложены на коленях, лицо вытянуто, глаза округлены до невозможности, подбородок дрожит так, будто челюсть вот-вот отвалится.

— Да, так, — жестко отвечает Петр. — Ты, я и все остальные люди — а здесь их немало! — похищены с Земли в разное время. Нас используют в качестве рабов, солдат смертников и пищи. Да, пищи, не перебивай!!! Ты видел конвейер, основная масса идет на переработку — консервы, органы для пересадки, для остальных уготован рабский труд на плантациях. Только очень немногие, буквально единицы сразу попадают в солдаты. Ты один из них. Надсмотрщики заметили, что ты первым пришел в себя, не паниковал, трезво оценил обстановку, сохранил самообладание и даже умудрился не покалечиться. Они пришли к выводу, что ты — после небольшой подготовки, — станешь хорошим солдатом и хладнокровным убийцей. Именно поэтому ты жив и находишься здесь, у меня.

— А ты кто? — прошептал Данила.

— Наставник. Я должен ввести тебя в курс дела, все объяснить, показать и научить. Вопросы есть?

— Да. Но их столько, что у меня голова раскалывается.

— Тогда спроси главное.

— Где туалет?

— ???

— Сортир, унитаз, отхожее место — я сейчас обоср…сь!!!

То, что Данила узнал от человека по имени Петр, в голове укладывалось с трудом. Вернее, вообще на голову не налазило, не вмещалось и никоим образом не усваивалось. Информация шла навылет, не цепляя и не оставляя следов. Цивилизация ящериц, другой мир, иное время — прошлое-будущее-параллельное-хрен-его-знает — все это воспринималось на слух, влияло на воображение, но без веры в реальность. В глубине души Данила ждал, что проснется или очнется от очень яркого, правдоподобного бреда. Как в кино! Лежит себе в боксе солдат весь израненный, подключенный к аппарату поддержки жизнедеятельности. Мозг у него активен, а все остальное мертво. Вот и воображает он про «вспомнить все», про «исходный код», про все прочитанное и увиденное, что причудливо переплелось в мозгу с собственными убогими фантазиями. Попадание в прошлое или параллельный мир довольно популярная тема для сочинителей. Можно придумать и написать любой бред, даже наркотический или алкогольный, все сойдет. А чё, не хфантастика что ли?

— А если нет? — шепчет Данила, мерно раскачиваясь с пятки на носок.

Он стоит на плоской вершине башни. Слабый ветерок обдувает бледное до синевы лицо, устойчивый запах болота почти не раздражает обоняние, странное пылающее солнце сползает к горизонту, сверля затылок горячим оком.

— А если нет? — повторяет Данила фразу, которая засела в голове, как заноза, царапая мозг ржавым гвоздем. — Если это правда? Ведь действительно пропадают люди без вести. Возле каждого отдела полиции фотографии висят. И в газетах пишут об этом. Пропадают дети, взрослые, старики. И никого никогда не находят! А если и обнаруживают, что лишенных памяти. Стерты все записи и восстановить информацию невозможно. Ведь люди тоже похищали других людей и делали рабами. Парусники Колумба и Магеллана тоже казались аборигенам фантастическими сооружениями. Огромные, с огнедышащими пушками по бортам, белокожие матросы с мушкетами и острыми стальными саблями — ну, чем не межгалактический дредноут с имперскими солдатами? Бластеры, лучевые мечи, непробиваемая обычным для дикарей оружием броня — далеко ли мы ушли от них? Носим брюки, умеем завязывать шнурки и галстуки, знаем таблицу умножения — хотя нет, уже не знаем, смартфон для чего? — и также кланяемся идолам и просим денег. Если завтра — или в следующий вторник перед ужином! — разверзнутся небеса над головой, солнечный ветер всколыхнет космические паруса, звездный крейсер причалит к ободранному бордюру и полуголая инопланетянка — их ведь так изображают? — вихляя бедрами спустится по трапу, мы, как те аборигены в набедренных повязках из пальмовых листьев, падем ниц и станем по собачьи скулить — возьми нас! Возьми прочь из этого мира, где я погряз в кредитах (задолжал вождю крокодилий хвост), никаких условий для работы (комары на охоте заедают), цены растут (крокодил не ловится!), зарплата маленькая (не растет кокос!) и так далее «плачут богу молятся люди дикари». Вариант для женщин: все тоже самое и никто замуж не берет («принцев мало и на всех их не хватает»). Только вместо инопланетной бабы инопланетный мужик в обтягивающем вспученные мышцы костюме. Или целый экипаж. Вспученных мышц.

— Это потом рабов стали ловить, — продолжает рассуждать Данила. — В начале сами шли. Поднимались на борт толпами, зачарованные шляпами с перьями, плюющимися огнем и дымом мушкетами, мечтая заиметь саблю из небесного металла, что рассекает любую плоть. Дурнями набивали трюмы и отплывали к ближайшему рынку невольников. Там продавали оптом и возвращались обратно, за новой партией дураков. Так было, так есть и так будет. Обыкновенная газовая зажигалка в глазах дикаря ничем не отличается от лазерного меча джедая в глазах офисного планктона.

Данила прикоснулся кончиком указательного пальца небольшого бугорка на шее. Уже не больно, микроприбор прочно засел где-то в мозгу и все его мысли и желание отныне находятся под непрерывным контролем. Наночип вместо ошейника с дистанционным управлением!

Запах болота становится мощнее. Даже послышался грозный гул комариных крыльев, но Данила быстро сообразил, что это ветер гудит в трещинах.

— М-да, — вздохнул Данила. — Ветер это или не ветер, к краю подходить не надо. И вообще, пора оставить досужие размышления и подумать вот над чем: а что дальше? Меня оставили жить не просто так. Раба, не представляющего ценности, просто убивают или скармливают собакам. Ну, тут собак нет, вместо них крокодилы беговые наверно. Так вот, меня крокодилам не скормили. И на плантацию не отправили. Петр сказал, что я буду солдатом и убийцей. Если выживу, то возможно-может быть-наверное, стану чем-то вроде привилегированного раба даже с правом ограниченной свободы. Если захочу. Тут есть поселения людей, которые заслужили право жить самостоятельно и заводить семью. Только вот домой никого не отпускают. Разве что случайно после неудачной лоботомии. Как интересно, «случайно после неудачной операции лоботомии»! А после удачной лоботомии что, повышают в должности?

— Данила! — послышался знакомый голос. — Пора ужинать и спать, завтра трудовой день.

Перед тем, как спуститься по лестнице, Данила оглянулся. Странный, неправдоподобный мир, в котором он живет уже второй — или третий? — день, клонится к ночи. Край солнца брызжет огнем из-за линии горизонта, рыжие пятна на небе стали коричневыми, синева загустела, выглянули первые звезды. Данила по привычке хотел найти ковш Большой Медведицы — и не нашел. Не было его! Новые созвездия глядели на него незнакомыми лицами, другие звезды горели в немыслимой дали, невиданный ранее космос смотрел в глаза Данилы и именно в этот момент он осознал бездну одиночества, в которой оказался. Здесь все чужое! Нет никого, кто мог бы разделить утрату, кто стал бы если не другом, то хотя бы товарищем. Здесь даже врагов нет. Есть маленький человек в безграничном мире, холодном и равнодушном. И его смерть, как и жизнь, никому не нужна и пройдет никем незамеченной. Сорванный ветром лист…

Глава 2

Петр разбудил Данилу, когда злобное солнце высунуло макушку из-за горизонта.

— Умыться, одеться, пожрать, — коротко приказал он. — Да, и не забудь выср…ться, день будет тяжелым.

— В каком смысле? — не понял Данила.

— Во всех! — отрезал Петр.

Данила исполнил все пункты приказа, кроме последнего — как-то не пошло. На завтрак съел кусок мяса в полкирпича, хорошее, как следует пропеченное и заправленное пахучей и терпкой травой. Обратил внимание, что мясо светлое, то есть явно не говядина и не свинина. На немой вопрос Петр молча кивнул в небо — летало, мол, теперь вот на столе. Птица, решил Данила. Что ж, все лучше, чем личинка комара, запеченная в тесте.