Страна, в которой ходят вверх ногами - Наталия Самохина

уже собирались звонить в полицию, именно Билл сказал нам, что человек этот забрался на крышу здания и сидел там. Билл как раз разговаривал со своим попугаем, которого он держал в большой клетке у наружного выхода из своей комнаты, и стал невольным свидетелем этого удивительного происшествия.

Как-то в комнате у другого нашего резидента, Бетти Лоу, я увидела старую фотографию, на которой рядом с Бетти и её мужем сидел молодой человек в белой рубашке-апаш. В этом парне с открытой улыбкой я без труда узнала Билла. Бетти тут же сообщила мне, что Билл быть отчаянным женолюбом. Это была чистая правда. Старость не превратила его в бесполое существо, он ценил женскую красоту, что не помешало Биллу прожить более 50 лет в любви и согласии со своей женой-японкой.

Да, жена Билла была одной из 650 японских жен австралийских военнослужащих, которые получили разрешение приехать в Австралию для воссоединения со своими мужьями в 1952 году. После Второй Мировой Войны контингент из 12 тысяч австралийских солдат и офицеров был размещён в Японии, в основном на военно-морской базе в 40 километрах от Хиросимы. Военнослужащим категорически запрещались контакты с местным населением, но избежать общения с японскими официантками, горничными, машинистками, переводчицами, работающими на базе, они не могли. Как можно было запретить молодым сердцам любить? «Даже зная, что она была из стана врага, я не мог от неё отказаться…», – рассказывал мне Билл. А до того, как разрешение на въезд было получено, он вместе с другими офицерами четыре года сражался с государственно-бюрократическим аппаратом Австралии за свою любовь, что еще раз свидетельствовало о мужестве, верности и силе духа этого человека. И неизвестно ещё, что было труднее: участие в военных операциях, за которые он получил правительственные награды, или изматывающая битва за право быть с любимой…

В тот вечер я работала в крыле, где помещалась комната Билла, и пришла на его вызов. Билл был уже в постели. Лицо совершенно серое, безжизненное. Говорить не мог, только жестом попросил меня позвонить домой, жене. Я помчалась к начальству за помощью. В домах престарелых Австралии дежурных врачей не бывает. Вместо врача у нас зарегистрированная медицинская сестра (брат), которая отвечает за всё и принимает решения. В тот вечер нашим начальником был молодой кореец с библейским именем Сион. Увидев моё лицо и услышав о том, в каком состоянии находится всеми любимый Билл Моррис, он тут же вызвал скорую.

Когда бригада парамедиков прибыла, я уже собрала Биллу всё необходимое для отъезда в больницу. А Билл собирался с силами. По его лицу я поняла, что он не допустит, чтобы его, как куль, перекладывали с кровати на носилки. Я просто почувствовала, как он усилием воли заставляет изношенное сердце гнать кровь по венам быстрее. Серое лицо порозовело, губы, до этого совершенно безжизненные, снова улыбались, глаза заблестели. Воитель был готов принять последний бой, великий актер готовился к финальному выходу на сцену. Легко, как юноша, Билл поднялся с кровати. Положил руки на подставки ходунков. Шаг вперед – изящный поворот; ещё два шага на пуантах – снова поворот; легкая пробежка из трёх шагов – и вот он уже на носилках. Наступил мой выход: я была просто обязана помочь моему другу закончить эту сцену, единственными зрителями которой были парамедики, смотревшие на Билла с уважением. Я склонилась над ним и сказала следующее: «Только попробуй не выздороветь и не вернуться! Тебе нигде от меня спрятаться не удастся, я и туда за тобой приду и приведу обратно!». В ответ на это умирающий притянул меня к себе и крепко, по-мужски поцеловал в губы. Нужно ли говорить, что парамедики были в восторге?

Когда я пришла на работу на следующий день, то первым резидентом, встретившим меня в коридоре, был Билл, который, вращая руками колеса инвалидного кресла, ехал в сторону офиса. На душе стало легко и спокойно. Теперь я точно знала, что в ближайшее время у моего друга всё будет хорошо. В тот вечер я работала в другом крыле, и за всю смену у меня нашлось время только на то, чтобы переброситься с ним парой слов. Потом были два выходных дня, а когда я снова вернулась на работу, комната Билла была пуста и табличку с его именем с двери уже сняли…

Прости Билл, я не выполнила своего обещания удержать тебя в мире, который ты так любил. Я не знаю, как там всё будет, в будущей жизни. Смогу ли я, православная христианка, встретиться в ином мире с тобой, католиком, или это не будет иметь никакого значения там, куда каждому суждено уйти? Да ты никуда и не ушёл. Это ты не отпустил меня. Ты продолжаешь жить в моём сердце и мыслях. И каждый раз, когда я прохожу мимо комнаты, которая для меня навсегда останется твоей, я вижу твою чудесную улыбку, как обещание того, что всё будет хорошо и моя смена пройдет спокойно.

Поговори со мной

Все имена в рассказе являются вымышленными

Вы когда-нибудь задумывались о том, какую роль в жизни человека играет совместный прием пищи, даже если это просто предложенная кем-то чашка чая? Огромную! Поверьте, я знаю, о чём говорю. У нас, медсестер, работающих с пожилыми людьми, у которых возрастные изменения часто сопровождаются потерей памяти и как следствие, перепадами настроения, самый излюбленный прием переключить внимание человека – это предложить ему попить чайку. Это универсальное средство действует практически безотказно. Сколько раз я наблюдала, как расстроенный человек буквально преображался от чашки чая, сопровождаемой доброй улыбкой. Так произошло и на этот раз.

Моя смена в австралийском доме престарелых, в котором я работаю уже много лет, только началась, когда ко мне подошел незнакомый пожилой мужчина и сказал, что заблудился и не может найти выход из здания. У меня было меньше минуты на принятие решения, ведь вполне возможно, что это действительно был гость, пришедший навестить одного из наших постояльцев. Такое происходит довольно часто. Поздоровавшись и улыбнувшись, я украдкой посмотрела на запястья незнакомца. Натренированный взгляд моментально нашёл электронный браслет в виде часов, так называемый GPS watch, которые надевают на детей, путешественников или людей с потерей памяти. Все стало ясно – передо мной был новый постоялец с начинающейся болезнью Альцгеймера. Чтобы отвлечь собеседника от навязчивой идеи выбраться из здания, которому предстояло стать его новым домом, я предложила ему выпить чая вместе с другими постояльцами. И это в очередной раз сработало: устроившись в уютном