Личное дело майора Воскресенского (СИ) - Аверина Екатерина "Кара"

— Э-э-э… — хлопаю ресницами и решаю не изменять себе даже в этой странной ситуации. Отвечаю правду: — Я не открывала коробки.

— Почему? — его голос не меняется.

Я ждала чего угодно. Злости, раздражения. Ничего такого не произошло.

— Некогда было. Университет, домашние задания, танцы…

— Танцы? — переспрашивает Зарецкий. На несколько секунд зависает неловкая пауза. — Ах да, припоминаю. Я хочу посмотреть, — ошарашивает меня.

— З-зачем? — я аж заикаюсь. Мне почему-то совсем не хочется, чтобы Влад видел, как я танцую.

— Ты сейчас на занятиях? — игнорирует мой вопрос.

Киваю. Зачем я опять киваю? Он же не видит! Бью себя ладошкой по лбу и отвечаю:

— Да.

— Скинь адрес, я подъеду, пока есть время, — просит Зарецкий.

— Мне будет неловко при вас, — стараюсь съехать и отговорить его от этого порыва.

— Адрес, Юна!

Вот и дождалась. В его тоне остро чувствуется сталь. О такой голос можно порезаться, и он отлично вяжется у меня с этим мужчиной, а не вот это его «ми-ми-ми».

— Сейчас скину, — сдаюсь, чтобы не спорить и не подводить отца. Я ведь обещала. Надо учиться не перечить, чтобы не навлечь еще большие проблемы на свою семью.

За пару минут до начала занятия успеваю забежать в раздевалку. Быстро переодеваюсь в черные лосины, такой же купальник с длинным рукавом, сверху тонкая полупрозрачная юбка длиной почти до колена с разрезами до бедра, чтобы не мешала поднимать ноги.

Сегодня у нас растяжка и балетная часть танца. Завтра собираем все вместе и гоняем до победного.

Через двадцать минут по спине уже стекает пот. Хореограф особенно зверствует на растяжке. Мы не возражаем. Все, кто остался в команде, мечтают не просто красиво двигаться. Каждый здесь метит либо в театр, либо в крупные танцевальные коллективы, куда не попасть без конкурса из самых сильных танцовщиков.

Раскрасневшиеся, запыхавшиеся три минуты отдыхаем, пьем воду, восстанавливаем дыхание.

Именно в эти три минуты перерыва открывается дверь в студию и в ее темном проеме появляется красивый мужчина со стальными холодными глазами. Он быстро отыскивает меня. Морщится.

А я говорила! Не надо ему сюда приезжать!

Это на сцене все красиво. А тут мы вкалываем. И о, ужас! Иногда даже воняем потом. Особенно ноги, если в кроссовках. И никакие дезодоранты не спасают. Только душ. перфекционисту уровня Зарецкого просто нечего делать на подобных тренировках.

Влад перекидывается парой слов с нашим хореографом, машет мне рукой, чтобы подошла. Дожидаюсь разрешающего кивка от преподавателя и подбегаю к Владу.

— Привет, — оценивающе смотрит на меня сверху-вниз. Больше не кривится.

Вот и славно.

— Еще раз добрый вечер, — делаю шутливый реверанс, раскинув полы летящей юбки в стороны.

— Не кривляйся. Это не идет моей невесте, — делает замечание как маленькому ребенку.

Закусив губу, шаркаю ножкой в черных чешках. Мужчина злится. Ну блин! Ничего не могу с собой поделать. Я, когда нервничаю, делаю глупости.

— Непослушная, значит? — сощурившись, ухмыляется Влад, делает шаг ко мне и пальцем сминает покрасневшие губы. — Тем интереснее.

Хореограф собирает нас на основное занятие. Показываю Зарецкому, куда можно присесть, если он не передумал остаться.

Включается музыка, и я забываю о нем, уходя в движения, прогибы, повороты, прыжки и поддержки. Меня снова уносит в мечты о светлом будущем. Ловлю в зеркале собственную улыбку. Фиксирую эти мгновения. Впитываю. Не знаю, сколько их у меня, потому хочется удержать каждый как можно дольше.

— Закончили. Всем спасибо, — звучит хлопок, и моя личная сказка заканчивается.

Пот стекает по вискам, волосы влажные, купальник промок, но ощущение чистого, детского восторга все время со мной. Танец — это магия, которая помогает мне переживать все случившееся. Так не хочется, чтобы отобрали.

По лицу Влада совершенно непонятно, понравилось ему или нет. Он просто выходит вслед за всеми. Остается ждать в коридоре, пока я вытираюсь насухо полотенцем и переодеваюсь в повседневную одежду. В новом корпусе у нас будет душевая, а здесь обходимся подручными средствами: влажные салфетки, полотенце и побольше антиперсперанта на все тело.

Выхожу к мужчине. Он осматривает меня. Сам поправляет куртку, застегивает замок до самого верха, перевязывает шарф по-своему. Я терпеливо жду. Не перечу и даже не моргаю.

— Вот так я уже могу с тобой поужинать, — сообщает он. — Но знаешь, — гладит костяшками пальцев по щеке и снова касается губ.

На корню давлю в себе желание клацнуть зубами, чтобы он убрал свои пальцы от моего лица.

— Есть идея получше. Поехали, — берет меня за руку и тянет за собой в сторону выходу.

— Мне надо предупредить отца, что я задержусь, — бормочу в ответ, а мысленно добавляю: «А то вдруг Макс захочет проверить, дома я или нет. Опять фырчать будет недовольно».

— Я уже сказал ему, что этот вечер ты проведешь со мной.

Я все же клацаю зубами и жмурюсь от боли. Язык прикусила!

Глава 9

Юна

Зарецкий привез меня на одну из самых пафосных улиц нашего города. Это целая аллея брендовых бутиков. Здесь можно купить все: от носков до шляпки. И даже на подтяжках будет фирменный лейбл.

Идеально чистые витрины сверкают подсветками. Вывески, манекены, специфический запах… Все это кружит голову. Меня ведет. Влад удерживает и неправильно понимает, списывая головокружение на неуклюжесть.

— Я найму для тебя специалиста по походке. А то еще в свадебном платье запутаешься и рухнешь прямо на глазах у журналистов. Наша свадьба должна пройти идеально.

Похоже это слово теперь будет преследовать меня везде.

Он заводит меня в один из магазинов одежды. Девушки, скучающие в торговом зале, тут же подскакивают с диванчика и направляются к нам. Меня осматривают оценивающе, Влада — заинтересованно.

— Ищите что-то конкретное? — интересуется консультант, обращаясь к Зарецкому. Мой внешний вид, видимо, не достоин того, чтобы со мной заговорили. Ну и ладно! Не больно то и хотелось.

— Платье для ужина в ресторане. Ничего вычурного, пошлого, блестящего. Моей невесте восемнадцать. Прошу это учитывать при подборе вариантов, — холодно отвечает он.

— Туфли, аксессуары, белье? — перечисляет второй консультант.

— Само собой.

Влад отдает меня на растерзание этим двум фуриям, а сам устраивается на том самом диванчике с телефоном. Мой рюкзак, грустно скукожившись, лежит у него в ногах. А в нем звонит мобильник. Я вижу это, но сделать ничего не могу, потому что пока одна измеряет мои объемы, чтобы подобрать нижнее белье, вторая уже стягивает с меня родные джинсы.

Зарецкий бесцеремонно вытаскивает трубку, озадаченно смотрит на экран и принимает вызов. Я от такой наглости потеряла дар речи. Что? Все будет вот настолько плохо?!

Он говорит с моим абонентом. Сначала раздраженно, потом уже спокойнее. А меня все кружат, одевают, поправляют волосы. Я так растерялась, что не заметила исчезновение дамы с сантиметром вместо рук.

— Первый образ готов, — сообщает консультант.

Смотрю на себя в большое зеркало. Пальцами поднимаю ценник и волосы на затылке ходят ходуном от количества нулей за кусок тряпочки, что на меня натянули.

— Мне не нравится, — даю свое заключение.

Платье неудобное. По мне, так очень сильно обтягивает там, где можно просто подчеркнуть. У меня грудь в нем кажется на размер больше, и мне, как ни странно, не нравится. Меня и родная вполне устраивает.

— Давайте покажем вашему жениху, — предлагает девушка.

— Нет! Я не выйду к нему в этом. Вас просили не пошло. А это, — показываю пальцем на приподнятую корсетной частью грудь, — самая настоящая пошлятина.

— Да что ты понимаешь, — бурчит она себе под нос.

Я все слышу.

— Ну что там? — Влад зовет сам.

— Вашей невесте не нравится. Сейчас подберу другое, — эта пакость жалуется ему.