Притяжение света - Антон Беляев

– Смешно прыгаю?

– Есть немного. Но ничего, до лета еще далеко, натренируешься.

– Да уж, придется. Промокла насквозь… – девочка с грустной улыбкой посмотрела на сапожки, блестевшие от влаги.

– Пошли быстрее, еще заболеешь. Возьмем ключи и вызовем такси – хватит тебе гулять сегодня.

В интонации Николая сквозила твердость и в то же время забота. Девушка прочувствовала это, и улыбка стала несколько виноватой…

Через пять минут они забрали ключи – Анжелика осталась на улице, а Николай под укоризненные взгляды Ираиды Павловны зашел в редакцию газеты и вызвал такси. Старенькая четверка с угрюмым молчаливым водителем – пенсионером довезла их до дома довольно быстро, что было удивительно – весенние дороги оставляли желать лучшего.

Перед домом девушка достала кошелек, но, наткнувшись на сердитый взгляд Николая, тут же спрятала его обратно в карман, не желая испытывать судьбу. Они вошли в подъезд – в тишине промокшие насквозь сапоги Анжелики смешно чавкали, – и вызвали лифт.

– Не боишься со мной ехать? – поинтересовался мужчина.

– А чего бояться, мы же соседи – Анжелика не поняла подоплеку вопроса, и интерпретировала его по-своему. Николаю, услышавшему такой ответ, стало неудобно. Он почувствовал, как неудержимо краснеет от стыда. Слава Богу, в подъезде стоял полумрак, и после яркого солнца глаза еще не привыкли к тусклому свету лампочки. Надо было срочно выпутываться из щекотливой ситуации.

– Да я имел в виду, что застрять можем. Не боишься снова в лифте просидеть?

Теперь настала очередь девушки краснеть. Анжелика потупила взгляд и румянец начал заливать бледное лицо. Она резко отвернулась, но ничего не ответила. Молча благополучно поднялись на свой этаж, и, уже подходя к своим дверям, Анжелика вдруг обернулась.

– Ой, я Вам даже спасибо не сказала за ключи. Извините… спасибо большое, – она на секунду запнулась и тихо произнесла, – Николай.

Видно было, что ей неловко обращаться к нему без отчества. Мужчина улыбнулся.

– Да не за что, смотри не заболей.

Он зашел в квартиру и услышал, как хлопнула дверь Анжелики. Не раздеваясь, прошел на кухню. Сев за стол, закурил. Не хотелось ни делать что-нибудь, ни идти куда-то. За окном светило яркое солнце, в открытую форточку врывались звуки проезжающих машин и громкие голоса гуляющих в садике детей.

Николай чувствовал умиротворение. На душе было тепло и спокойно, ленивые мысли не тревожили и вообще не заостряли внимание на чём-либо. Любые вопросы казались несущественными. Он откинулся спиной к стенке и прикрыл глаза. Не хотелось перебивать иллюзорное ощущение легкости, которая обволакивала тело, проникала во все клеточки и несла с собой ту невыносимо приятную слабость, которую испытывает уставший человек, растянувшись наконец-то на кровати и отрешившись от всего происходящего вокруг.

Дотлевшая до фильтра сигарета больно обожгла пальцы и приятные ощущения мигом испарились. Коля бросил окурок в пепельницу и встал. Надо готовить что-то на ужин, а запасы продуктов – насколько он помнил – были исчерпаны. Открыв холодильник, грустно улыбнулся – добрую половину запасов составляли открытые и благополучно забытые ополовиненные консервы, остальное место принадлежало фруктам, купленным Ириной в тщетной надежде пополнить его организм витаминами. Все эти яблоки, апельсины, бананы и многое другое, отлежав в холодильнике положенные сроки, перемещались в мусорное ведро, чтоб освободить место для новой партии. И как бы Николай ни просил Ирину больше не пополнять запасы, та все равно упорно тащила набитые до верху сумки.

Довольно быстро обернувшись с покупками, благо магазин располагался во дворе и очередей в это время не было – большая часть жителей близлежащих домов находились на работе – Николай за пару часов справился с приготовлением обеда, которого, судя по объему, хватит дня на три. Готовить ему нравилось, да только вечная лень не позволяла заниматься этим ежедневно, так что меню изменялось пару раз в неделю и особым разнообразием не отличалось. Существенные перемены привносила в это дело Ирина, но тоже довольно редко, так как Николаю было стыдно перед подругой, и он любыми способами старался выманить ее из кухни.

Плотно пообедав, мужчина добрался до дивана и погрузился в дебри купленного неделю назад очередного творения звезды детективного жанра. Книжка читалась легко, абсолютно не напрягая. Хотя Николай в первый же вечер, дойдя лишь до пятой главы, мог предсказать развитие событий и имя преступника, заканчивать на этом чтение не хотел – интересно было, совпадет ли его сюжет с фантазией автора, но заглядывать в конец книги он считал все же нечестным. Пока что все вполне соответствовало догадкам, и мужчина был удовлетворен собственной проницательностью. Прочитав пару страниц, почувствовал, как веки наливаются тяжестью. Строки начали плыть перед глазами и, в конце-концов, сон одержал победу над преступностью.

Звонок в дверь резко вернул в действительность, Николай даже не понял сразу – приснилось ему это, или нет, – но настойчивая трель вновь разорвала тишину квартиры. На ходу протирая заспанные глаза, он рванулся в прихожую. Едва открыв дверь и увидев Анжелику, понял – произошло что-то из ряда вон выходящее: мокрая футболка, капли воды, стекающие по рукам и лицу, выражающему крайнюю растерянность и даже панику:

– Помогите, пожалуйста, у меня кран прорвало, топит…!

Анжелика показывала рукой на свою квартиру, откуда через открытую дверь доносилось журчание водопада. Николай в одних носках пролетел через площадку и сразу оказался в луже ледяной воды. Дверь в ванную была открыта нараспашку, из проёма во все стороны разлетались брызги. Ноги промокли насквозь, когда он с трудом добрался до крана и сориентировался, что же произошло. Кран-букса холодной воды была выкручена наполовину, струи веером рассыпались по всей ванной. Мужчина быстро перебежал в туалет и завернул краны на трубах, фонтан начал иссякать, и вот уже последняя тоненькая струйка с журчанием разбилась об эмаль ванны. Анжелика с ведром и тряпкой проворно убирала крупную лужу, но воды было столько, что изменений не наблюдалось. Николай, хлюпая по холодной жидкости закоченевшими ногами, прошел обратно в ванную. Схватив какую-то футболку, стал помогать девушке. От холода заболели ступни; брюки и рубашка, попавшие под веер брызг, омерзительно липли к телу.

Через какое-то время лужа на полу пошла на убыль. Анжелика, подтерев в прихожей остатки наводнения, помогала ему, и мужчина наконец-то смог передохнуть и оглядеться. В ванной творился самый настоящий кошмар. По стенам спускались блестящие дорожки влаги, все, что ниже уровня плеча, было залито. По всей видимости, девушка пыталась сначала справиться своими силами, но, не одолев разбушевавшуюся стихию, побежала за помощью. Он посмотрел на себя в висевшее на стене зеркало. Отражение вызвало печальную улыбку – взлохмаченные мокрые волосы, румянец от напряженной работы, прилипшие к телу рубашка и брюки. Да уж…

Загремело ведро о ванную, и Николай обернулся. Соседка закончила уборку и, устало обтерев лоб рукой, с неописуемой тоской обозревала последствия аварии. Затянутые в хвост волосы выбились из-под резинки, челка сосульками спадала на раскрасневшееся, блестящее от пота и воды, лицо. Анжелика тяжело дышала, промокшая насквозь белая футболка, облегающая вздымающуюся девичью грудь, скорей подчеркивала, нежели скрывала два небольших аккуратных полушария. Спортивные брюки плотно обхватили стройные ноги и чуть выдающиеся бедра девушки. Николай невольно загляделся – соседка пока не замечала его взгляда, продолжая оценивать результаты бедствия. А мужчина вдруг поймал себя на зазорной мысли, что довольно откровенно любуется девушкой. Он на мгновение смутился, но в этот момент их взгляды в зеркале встретились. Заметив смущение, девушка не сразу поняла его истинную причину, но через секунду тихо произнесла: – Ой… – и, пунцовая, выскочила из ванной. Николаю ничего не оставалось, как уйти домой, осторожно прикрыв за собой входную дверь.

Дома, переодеваясь в сухую одежду, он ругал себя последними словами, но неловкость, которую испытал, встретившись с Анжеликой взглядом, не отступала. Пройдя на кухню, откинулся на стул и нервно закурил.

«Стыдно-то как…. Уставился на девочку, кобель, как подросток какой-то. Она же мне чуть – ли не в дочки годиться, а я…» Перед глазами вновь появилась взволновавшая его картинка. Николай, как ни противно было признаваться самому себе, вновь почувствовал приятное томление. Что греха таить, девушки в мокрой одежде всегда выглядят безумно эротично, и, Анжелика, несмотря на возраст, была не исключением. Скорее наоборот. Ее еще полностью не сформировавшаяся фигурка радовала взгляд своей чистотой и свежестью. Это не было силиконовое тело какой-нибудь фотомодели, воспевающее пороки, и, близкое к животному инстинкту желание обладать им; наоборот, пока не совсем складное, но притягивающее своей целомудренностью и совершенной естественностью – пусть не совсем развитых, но оттого более взывающих к нежности – форм, тело девушки.