Стань мне опорой (СИ) - Аля Ля
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дамир заехал за мной в 6. Оценил наряд и довольный улыбнулся. Первая ступень фэйс-контроля пройдена. Слегка выдохнула.
— Я же не сильно похожа на твою девушку? — нервно улыбнулась мужчине.
— Сильно. Но я помню, что обещал тебе не врать родителям относительно наших отношений.
— Хорошо, — обула сапоги и вышла из квартиры.
— А ты переживаешь, — протянул довольный Дамир, видя как я не с первого раза попадаю в замочную скважину.
— Естественно! Это же родители! Вдруг инфаркт схватят! В России вообще-то статья есть на ненамеренное причинение вреда здоровью. Я слишком молода, чтобы сесть в тюрьму! — шутила я.
— Ты невыносима, — тихо смеясь замотал головой он и сгреб в объятия, — не бойся. Я с тобой. — поцелуй в висок.
— Спасибо, — шепнула ему, — мне эти слова очень важны.
Мы постояли так с десяток секунд.
— Ладно. Идём. Нельзя стариков заставлять ждать, — нарочито бодро сказал Дамир, приобнимая меня за талию и подталкивая к выходу.
Дом был основательный. Мы подъехали, фактически, к особняку, с большими автоматическими воротами и домом, в котором была даже башенка.
Встретили нас непосредственно Амалия и Мигран Ашотович. (называть его просто по имени, у меня не повернулся язык). Отец Дамира был крупным статным мужчиной, взгляд которого проходился как рентген. Пришлось аж повести плечами, чтобы сбросить это неприятное напряжение. Впрочем, родители радушно улыбнулись и пригласили нас войти в дом.
Внутри дом был не менее пафосный, нежели снаружи. Хотя для статуса этих людей, это было вполне нормально.
— Арина, расскажите, чем Вы занимаетесь? — обратился за обедом ко мне Мигран Ашотович.
— Я мастер маникюра и педикюра, — максимально спокойно ответила, — мясо восхитительно, — улыбнулась Амалии.
— Благодарю, — чинно улыбнулась она.
А у меня перехватило дыхание на пару секунд, потому что на лицах родителей пробежала тень пренебрежения, когда они услышали о моей профессии. Просто дежавю…
— И как давно вы встречаетесь? — теперь вопросы задавала Амалия.
Я посмотрела на Дамира, прося поддержки.
— Мы не встречаемся, мама, — твердо ответил за меня Дамир.
— Да?! — изумились они. — Но я думала… — явно не ожидала Амалия такого.
— Дамир очень хороший парень. Мы друзья. Не более. — решила слегка добить их я.
— Я в процессе завоевания сердечка Арины, — произнес Дамир.
И вот с этого момента вся ситуация поменялась на 180 градусов. Потому что родители были не в состоянии перенести, что какая-то девушка, всего лишь маникюрша, не оценила их сыночка. Поэтому дальнейшее пребывание в этом доме я назвала бы рекламной кампанией во имя Дамира.
В остальном вечер прошел мирно и даже в приятных беседах. Меня звали в гости вновь и обнимали как родную.
Но каждый раз, когда у нас с Дамиром случались сложный ситуации, я всё четче понимала, что встречаться мы не сможем. Хотя мне очень нравился Дамир, я его безмерно уважала, любовью я назвать наши отношения не смогла бы.
В свою очередь, Дамир стал моим постоянным клиентом. Раз в неделю или две, он приходил на маникюр. Благодаря ему я сделала вывод, что бумажная работа не менее агрессивна для рук, нежели физическая. Женщины постоянно используют крема, масла и прочие средства, для ухода. Мужчины же всё это игнорируют, считая не мужским занятием и поэтому маникюр делать им можно хоть раз в неделю.
Дамиру я стала делать разные уходовые процедуры, экспериментируя со средствами, а он под разговоры соглашался на всё, лишь бы задержаться подольше в моём кабинете.
К слову, собеседник он приятный. Он умеет слушать, смотрит с интересом, задаёт вопросы. Иногда я ловила на себе его пошловатые взгляды, но ничего лишнего он себе никогда не позволял.
Он часто встречал меня после работы, иногда мы ужинали в кафе или ресторанах, когда я загруженная делами, оставалась без обеда.
Мне нравилось называть его Дамирчик, а парень неустанно меня поправлял и просил называть, как угодно, но не искривлять его имя. Я продолжала дразнить его, а он мне всё прощал и смотрел с нежностью.
Влюблялась ли я в Дамира? Он мне определенно нравился, но дальше вставал какой-то блок и к себе близко я его не подпускала. Я узнавала его, симпатизировала, уважала, но о любви говорить было рано. Скорее он неумолимо становился мне старшим братом, а не бойфрендом. Это даже круче, чем френдзона.
Иногда он неприятно удивлял меня некими властными замашками или излишней самоуверенностью. Так, например, случилось спустя 2 недели нашего общения.
Дамир пригласил меня на прогулку по ночному городу. Я и раньше замечала за ним резкость в вождении, но в этот раз он явно решил меня покорить, а получилось всё наоборот.
— Дамир, здесь ограничение скорости 60 км. — постаралась мягко намекнуть мужчине, что мне не нравится столь быстрая езда.
— Все под контролем, малышка, — самодовольно усмехнулся он, — не переживай, за рулем ас! — и выехав на трассу стремительно набрал скорость ещё выше.
— Дамир, снизь скорость, пожалуйста, иначе я не сяду больше в твою машину. Мне не нравится наша прогулка.
— Расслабься, Арин. Все в порядке! — бросил он на меня снисходительный взгляд.
Я вцепилась в ручку двери и не спускала взгляда с дороги. Было страшно, когда этот «ас» начал играть в «шашечки». Мое лицо окаменело и я приняла твёрдое решение.
Заметив съезд к кафе, как можно спокойнее произнесла:
— Сверни, пожалуйста, туда.
— Ты хочешь перекусить? — я промолчала, а он, кажется, сделал свои выводы.
Мы остановились у кафе и он вновь начал интересоваться:
— Чего ты хотела бы?
Я спокойно открыла дверь и вышла из машины.
— Пока, — произнесла я глядя на парня и захлопнула дверь.
Дамир выскочил из машины с недоумением на лице?
— Арин? В чем дело? Ты куда? — я молча шла по тротуару в направлении остановки. — Арин, ты что обиделась? Это из-за скорости? Но все же нормально! — я молча продолжила свой путь не оборачиваясь, — Арин, да постой же! — Дамир все же догнал меня и развернул к себе.
Хорошо, что он не видел моих трясущихся рук.
— Дамир, я тебе все сказала ещё в машине. Больше я к тебе не сяду. Спасибо за прогулку, дальше я сама.
— Арин, ну прекрати. Поехали. Мы будем ползти, как пенсионеры, обещаю.
— Хорошего вечера, Дамир, — развернулась и помахала ручкой.
Он остался
