Конец старой вражды - Сабрина Леммонз

— Я нахожу твой легкомысленный тон совершенно неуместным, Марион, ибо не считаю, что трагедия, произошедшая с нашими предками, подходящий предмет для насмешек.

Марион постаралась придать лицу покаянное выражение. Впрочем, это плохо у нее получилось.

— Извини, тетя, я и не думала смеяться над нашими предками, просто это такая давняя, поросшая мхом история… Не пора ли предать ее забвению? И кстати, кто кого тогда убил на дуэли? Кажется, все произошло из-за женщины? И, если я правильно помню, именно наш предок первым затеял ссору? — не сдавалась Марион. Отчего-то в ее душе все восставало против нелепой вражды длиною в несколько веков.

Леди Кросби упрямо вздернула подбородок:

— Наш предок, мой прадед, защищал честь своей сестры, леди Летиции, красавицы, каких не видел свет. Во время своего первого лондонского сезона она привлекла внимание герцога Кентского. Ему исполнилось сорок, и он не блистал красотой, но был баснословно богат и очень влиятелен. Когда, сраженный очарованием юной леди Летиции, герцог попросил у ее отца руки дочери, тот незамедлительно согласился. Такое замужество, безусловно, считалось выгодной партией. Мнения Летиции, естественно, никто не спрашивал, но, не будучи влюбленной в герцога, она испытывала к нему определенную симпатию. А этого, без сомнения, вполне достаточно для хорошего крепкого брака.

«Да уж, — мрачно подумала Марион, — эту песенку моя тетушка поет уже много лет. По ее мнению, любовь и брак — вещи несовместные».

— Дело двигалось к свадьбе, — продолжала вещать баронесса, — и вдруг, приехав на лето в поместье, Летиция встретила молодого красавца военного, сына графа Милфорда. Летиция безоглядно влюбилась в молодого человека и отдалась ему. Через некоторое время она узнала, что беременна, и рассказала об этом своему любовнику. Тот предложил ей бежать с ним в Гретна-Грин и там тайно обвенчаться. Летиция была напугана ситуацией и не знала, как поступить. С одной стороны, она любила Чарлза — так его звали, но с другой — понимала, что отец никогда не простит ей позора, который она навлекла на благородное семейство Кросби. Причем у Чарлза не имелось ничего, кроме жалкой годовой ренты, на которую было невозможно содержать семью. Растерянная Летиция обратилась к своему старшему брату Говарду, призналась ему во всем и попросила совета. Взбешенный Говард вызвал Чарлза на дуэль и убил его. У Летиции от горя случился выкидыш. А граф Милфорд, чтобы отомстить за сына, ворвался в особняк Кросби, выстрелил в Говарда и ранил его. Тот, к счастью, выжил… А граф Милфорд проклял весь наш род до седьмого колена, чтобы ни одна женщина из семейства Кросби не вышла замуж. Кстати, до сих пор его проклятие сбывалось… — добавила леди Кросби с угрюмым видом.

— Как? В самом деле?

— Да. Летиция, оправившись после выкидыша, добровольно заточила себя в монастыре на севере Шотландии. У Чарлза, который застрелил Милфорда, было двое сыновей и две дочери, и ни одна не вышла замуж. У старшего сына Чарлза — Алана не было дочерей, а у младшего, моего дедушки, родились сын и дочь, которую жених бросил накануне свадьбы, найдя более богатую невесту. Она так и осталась старой девой. Ну а у моего отца, как ты знаешь, был сын Генри, отец Стива, я и еще один сын от второго брака — твой отец. Моя история тебе известна: мой жених, авиатор, разбился во время испытаний за две недели до свадьбы…

Марион была потрясена до глубины души. Неужели проклятие действительно возымело силу? Вот и не верь после этого в мистику и чертовщину! Или все это лишь случайные совпадения?

— Но, тетя, — проговорила она, — неужели никто из потомков обоих семейств не попытался восстановить отношения? Ведь времена Средневековья давно прошли!

— Но не изменились представления о чести и достоинстве семьи. Да разве можно что-то изменить, если пролилась кровь?

Марион покачала головой:

— Но это же дикие предрассудки! Даже после жестоких войн страны и народы восстанавливают дружеские отношения, а здесь не могут поладить две семьи… Уму непостижимо!

— Увы. Но поделать ничего нельзя. Мы не должны иметь ничего общего с Милфордами. Это предательство по отношению к нашим прародителям.

Марион приуныла, со сладкой тревогой подумав о высоком смуглом красавце графе.

— Но, может быть, нынешнее поколение Милфордов и думать забыло об этой старой истории? — высказала она вслух надежду. — Граф был так любезен со мной. Отвез Бернарда в больницу, помог мне сменить колесо…

— Не строй напрасных иллюзий! — оборвала ее леди Кросби. — Он и понятия не имел, кто ты.

«Неужели он не стал бы мне помогать, если бы знал, что я принадлежу к семейству Кросби? — недоумевала Марион. — Неужели он тоже считает, что пролегающая между нами пропасть — убийство и проклятие — непреодолима? Быть того не может! У него вид вполне современного и абсолютно здравомыслящего человека. Но, с другой стороны…»

— Поэтому, девочка моя, — прервала ее размышления леди Кросби, — я считаю, что вам со Стивом необходимо пожениться, причем как можно скорее. Не забывай, что в тебе, как и во всех нас, течет кровь Кросби. Единственное, что меня немного утешает, — в тебе лишь четверть нашей крови, а это может ослабить силу проклятия. Однако гарантии нет…

— Но, тетя Фелисити…

— Никаких «но», моя дорогая. Этот вопрос давно решен и обсуждению не подлежит.

…Когда Стив вернулся с очередного вызова, он застал дома все еще возбужденную тетю и задумчивую, притихшую Марион.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовался он.

Леди Кросби поведала ему об утреннем происшествии.

Стивен помолчал, принимая информацию к сведению, затем объявил:

— Я, пожалуй, согласен с Марион. Надо позвонить графу, поблагодарить его за любезность и попытаться наладить с ним отношения. Продолжать эту древнюю вражду просто нелепо. Мы же цивилизованные люди!

Леди Кросби решительно воспротивилась предложению племянника:

— Мы никогда первыми не обратимся к Милфордам ни с приветствиями, ни с благодарностями, ни, тем более, с предложением мира. Это будет предательством по отношению к памяти наших предков!

И Марион, и Стива обескуражила непреклонность, которую проявила их тетя. Когда леди Фелисити удалилась к себе и они остались вдвоем, Марион дала волю своим чувствам:

— Разве можно столько лет жить, храня в душе ненависть к людям, которые не сделали тебе ничего плохого?! — воскликнула она. — Не понимаю!

Стив положил руку ей на плечо:

— Думаю, что ненависть — не совсем подходящее слово. Я, конечно, не психолог, но мне кажется, что это своего рода болезнь, имеющая очень глубокие корни и передаются по наследству.