Между небом и тобой - Сандра Мэй

Мама и папа восприняли новость об ее отъезде философски — ничего другого Джессика и не ждала. Они слишком давно живут отдельно, в этом все дело. Родители уже лет десять как не волнуются за свою девочку, ибо девочка обитает на другой стороне шарика и вполне доказала свою способность к самостоятельному существованию.

Слушая успокаивающее журчание голоса мамы в трубке, Джессика неожиданно пережила легкий приступ паники. Ей захотелось бросить все, отменить поездку, сдать билет и купить другой, до Женевы, чтобы уже завтра оказаться в тихом, изящно и просто обставленном одноэтажном особнячке на берегу тихого и абсолютно прозрачного озера. Взглянуть в изумрудные глаза мамы, в очередной раз поразиться тому, какая она красавица. Посидеть вечером у камина с отцом, втихомолку представляя его в одежде викинга…

Спать в комнате, которую мама специально приготовила для нее еще семь лет назад и с тех пор держит наготове, чтобы Джессика в любой момент могла бы спрятаться в этом тихом убежите, отдохнуть и набраться сил…

Бабушка Морвен всегда говорила: если чувствуешь, что силенок осталось мало, иди куда-нибудь подальше от города, найди поле, где растет клевер, и ложись прямо посередке. Клевер подарен ирландцам недаром, он бережет их, ибо обладает волшебной силой — в нем и христианский крест, и кельтские символы жизни и плодородия…

Дедуня Тейр возил ее почти по всей Ирландии. Показывал белые холмы побережья и изумрудные поля клевера, вересковые лиловые пустоши, развалины древних замков и урочищ, учил, под каким кустом лучше искать лепрекона и какими словами лучше умилостивить Дан Медбеах — Деву Полей, суровую ко всем, кто бездумно топчет землю и не ценит ее даров…

Джессика сладко причмокнула губами — и опомнилась. Мама Гвен мелодично рассмеялась.

— Я тебя усыпила своими разговорами, да? Девочка, может, приедешь к нам? Мне не нравится твое настроение.

Вот всегда они, Макфарланы, так. Джессика и двух слов еще сказать не успела, а мать уже обо всем догадывается. Конечно, можно считать, что таковы все матери мира — по определению, — но Джессика точно знает, что это не так. Мама Гвен всегда все знает заранее. Для их семьи это нормально. На Джессике природа слегка передохнула, и дедуня Тейр убежден, что это только из-за папаши-американца. Все остальные в их семье обладают даром предвидения…

— Да, и я тебя умоляю, сфотографируй мне Рио с самолета. Мне так хочется посмотреть на этого большого Иисуса…

— Мам! Я не лечу в Рио!

— Да? Возможно, возможно… Ну вдруг будешь — сфотографируй, ладно?

— Ладно. Но меня там не будет.

— Джесс, папа очень скучает. И учти, пожалуйста, что, если тебе надоедят все эти пальмы, акулы и пираты, тихая гавань на берегу Женевского озера всегда ждет тебя. Ладно? Я люблю тебя.

— И я люблю тебя, мам. Поцелуй папу. Я думаю… собственно, кого я обманываю… Ничто — то есть абсолютно ничто не держит меня в Штатах. Не буду врать, что готова жить с вами в Европе, но… видеться надо чаще. К тому же я скучаю по дедушке и бабушке. Как они?

— Хорошо, спасибо. Разводятся.

— Что?! Опять?!

— Ну, дорогая, перестань. Это же их любимое занятие. На этот раз дедуня Тейр проиграл на бегах пятнадцать тысяч, и бабушка поклялась, что не пустит его на порог, а он ей сказал, что давно хотел уйти к Лене О'Брайен.

— Ой! И бабушка…

— Не спрашивай. Весь город трясло. Думаю, через недельку они начнут переговоры.

— Тогда я пока звонить не буду. Передай им от меня привет и поцелуйчики.

— Обязательно. Пока, девочка. Да, и не забудь, в Африке по ночам холодно, даже на экваторе…

С этими словами мама Гвен отключилась, а Джессика удивленно уставилась на телефонную трубку. Только сейчас до нее дошло, что, в сущности, она про поездку ВООБЩЕ ничего не рассказывала…

Впрочем, думать о подобных вещах — значит тратить время попусту. Джессика выбросила из головы странности и несоответствия, после чего отправилась принимать ванну.

Четыре часа лету в Нью-Йорк — это вам не двенадцать до Испании. Бодрая и свежая блондинка с голубыми очами спорхнула с трапа «боинга» и уселась в первое попавшееся такси. Настроение у Джессики Паркер было отличное, основной багаж уже отправился прямиком в Испанию, так что ей предстояли сутки интенсивного шопинга с последующей релаксацией в любимом с детства «Хилтоне».

Большие магазины она терпеть не могла, а гламурные бутики всю жизнь воспринимала в качестве… хозяйственных, что ли? Ну вот надо тебе нарядное платье для выпускного — иди в бутик. Стала ты подружкой невесты — в бутик. Не приведи господи, замуж выходишь — в бутик… В бутике всегда все модно, гламурно и безупречно. Униформа наших дней — не для всех, разумеется, но с другой стороны, пожарную каску тоже ведь носят только пожарные?

Джессика Паркер вовсе не пренебрегала последними тенденциями в моде, любила посещать модные дефиле, листала журналы с моделями Франции и Италии — однако все самые любимые свои вещи приобретала совсем в других местах.

Разумеется, мама Гвен, с ее безупречным вкусом и почти безграничными возможностями, чуть не каждый месяц присылала ей обновки типа юбок, блузок и мягких итальянских мокасин, но настоящей слабостью Джессики Паркер были магазинчики секонд-хенд…

С вами ведь тоже так бывало наверняка? Идете вы по улице и видите массу одежды, которая вам отлично подошла бы, но на других людях. Вон та девушка — в джинсах ровно той степени расклешенности и того голубого цвета, который вы никак не можете найти в каталогах. Вон у той — изумительная замшевая курточка как раз с такими пуговицами, которые вам нравятся. А эти сапоги вы сами нарисовали бы, если бы были модельером.

В магазинах и каталогах подобные вещи искать бесполезно, не найдете. Почему-то это еще никому и никогда не удавалось. И только секонд-хенд, крошечные подвальчики и полуподвальчики, остро пахнущие химчисткой и карболкой, дарят вам возможность найти ту единственную и неповторимую шмотку, из-за которой на вас станут оглядываться все парни на всех улицах.

Джессика Паркер нырнула в один из таких магазинчиков и на сорок пять минут выпала из жизни Большого Яблока.

Она примерила штук пятнадцать платьев, отобрала три действительно прикольные футболки, нарыла потрясающие армейские ботинки на шнуровке, украшенные серебряной чеканкой и стразами Сваровски, приценилась к овчинному полушубку, весившему не больше носового платка, зачерпнула целую пригоршню разноцветных шифоновых шарфиков и выудила из корзинки с сувенирами совершенно офигительного тролля в зеленой панамке с отверстиями, в которые были пропущены его большие печальные уши. Взирал на мир тролль скорбно и немного укоризненно. Зажав тролля в кулаке, Джессика уже пробивалась к кассе, когда из-под ближайшей вешалки с вечерними платьями и боа на нее выпрыгнуло чудовище. Джессика с наслаждением заорала, чудовище тоже взвыло — и тут оказалось, что они в некотором роде знакомы…