Криминология - Елена Филиппова

4 Нетрадиционные подходы к анализу преступности

Основная идея социологического подхода к пониманию преступности заключается в том, что преступность – это болезнь социума, а преступления – симптомы (признаки) этой болезни. Характер и масштабы преступности не зависят напрямую от воли законодателя – от того, какие деяния запрещены под угрозой уголовной репрессии (криминализация), а какие разрешены. Как свидетельствует история, в законодательной практике возможны и ошибки, и произвол, и лоббирование, и корыстная заинтересованность (конструирование правовой среды, в которой можно безнаказанно совершать общественно опасные деяния и даже разрушать государственность).

Преступность зависит от характера сложившихся в социуме общественных отношений. Ее объективной характеристикой является опасность (в этом смысле количество людей, испытывающих страх оказаться жертвой преступных посягательств, – характеристика преступности куда более объективная, чем число зарегистрированных преступлений).

Сущность социологического подхода к определению преступности характеризуется следующим:

– во-первых, рассмотрением преступности не как системы преступлении, а как специфической характеристики общества – способности порождать преступления в большом количестве;

– во-вторых, разработкой категории «преступление», не зависящей от законодательства (исключение такого признака, как противоправность, при сохранении виновности и акцентировании внимания на общественной опасности).

В рамках социологического подхода одни ученые считают преступность нормальным и вечным явлением (Э. Дюркгейм), другие полагают, что при радикальном изменении характера общественных отношений общество может избавиться от этого порока (Э. Фромм).

Социологический подход в определенной мере стирает границы между традиционным пониманием преступности и ее причин. Однако при этом не отрицается причинность. Напротив, этот подход создает установку на поиск глубинных, сущностных детерминант. Исследование такого феномена как самодетерминация преступности показывает условность и относительность границ между явлением и его причиной: сама преступность в зависимости от исследовательского угла зрения может рассматриваться и как следствие, и как детерминанта.

В советской криминологии социологический подход к анализу преступности развивали Л.И. Спиридонов, Д.А. Шестаков, Э. Раска. После выхода в свет в 1966 году первого учебника по криминологии, в котором преступность определялась как совокупность преступлений, Л.И. Спиридонов подверг такой подход критике, отмечая, что преступность – это не просто механическая сумма преступлений, а социальное явление, обладающее определенными присущими ему закономерностями развития. По мнению ученого, «социологическое понятие преступления предшествует его юридическому определению». Законодатель должен понять социальный закон и отразить его в правовой норме: «Воля не должна утверждать себя взамен закона: ее роль в том именно и заключается, чтобы открыть и сформулировать действительный закон». Пренебрежение этим правилом отрицает эффективность права как регулятора социальной жизни: «Законодатель очень часто видит в праве средство решения социальных задач, которые оно на самом деле решить не может».

Исследования Л.И. Спиридонова сыграли значительную роль в правильном понимании сущности преступности. Они воспрепятствовали упрощенчеству в трактовке природы этого общественно опасного явления, несмотря на политические установки того времени. Сущность этих установок заключалась в том, что преступность – не явление, свойственное социализму, а совокупность оставшихся от капитализма «родимых пятен». И требовалось немало научного мужества, чтобы вопреки политическим веяниям определить преступность как один из параметров общества, характеризующих состояние социального механизма, рассогласованность между его составными частями10.

Аналогичным образом определил преступность Д.А. Шестаков, понимая под ней свойство классового общества порождать массовое совершение опасных для него деяний. Сходная характеристика преступности была дана в книге Э. Раска.

Сущность социологического подхода к анализу преступности можно проиллюстрировать с помощью магнитной модели. Если под стол поместить магнит, то лежащие на столе металлические опилки из кучки порошка превратятся в металлические столбики. Магнит будет аналогом причин преступности, «стоящие» опилки – совокупность преступлений. Под преступностью при таком подходе понимается магнитное поле.

Своеобразное поле социальной напряженности порождает отклоняющееся, в том числе преступное, поведение. Именно посредством этого поля социальной напряженности общество порождает массовое совершение опасных для него деяний.

Развивая идеи указанных ученых, преступность можно определить как такое состояние общества, при котором регулярно совершается значительное количество преступлений – такое количество, что граждане воспринимают совершение преступлений как закономерность (преступления совершались вчера, они совершаются сегодня и будут совершаться завтра).

Социологический подход к пониманию преступности интуитивно воспринимали и воспринимают многие политики. Однако реализация его на практике требует напряженной и длительной работы по реформации общества, эффект от которой может проявиться лишь через десятилетия. Поэтому интенсификация карательной практики на основе правового понимания преступности нередко оказывалась более привлекательным направлением воздействия на преступность.

Эту особенность политического мышления подметил Л.Н. Толстой. Вот как он описывает размышления императора Николая I при принятии решения в отношении интендантских чиновников, уличенных в злоупотреблениях: «Николай был уверен, что воруют все. Он знал, что надо будет наказать теперь интендантских чиновников, и решил отдать их всех в солдаты, но знал тоже, что это не помешает тем, которые займут место уволенных, делать то же самое. Свойство чиновников состояло в том, чтобы красть, его же обязанность состояла в том, чтобы наказывать их, и, как ни надоело это ему, он добросовестно исполнял эту обязанность»11.

Ценность социологического подхода заключается в следующем:

1) он предполагает направление главной энергии в воздействии на преступность не на совокупность преступлений и преступников, которые являются лишь внешними симптомами болезни, а на саму болезнь общества и на причины этой болезни. И профессиональная задача тех, кто борется с преступностью, заключается не только в том, чтобы «изъять намагниченные опилки», но и в том, чтобы оказать разрушающее воздействие на «магнит» и уменьшить порождающее преступление поле социальной напряженности;

2) социологический подход открывает перспективу реализации теории поля в криминологии.

Этот подход очерчивает новый объект воздействия – информационное поле социума. Например, безнаказанность можно снижать реально (повышая раскрываемость), и идеально (формируя общественное мнение о высокой раскрываемое). Несмотря на то, что и реальный, и идеальный уровни взаимосвязаны, они обладают определенной автономией (на фоне реального повышения раскрываемости преступлений может увеличиваться число людей, уверенных в возможной безнаказанности при совершении преступлений);

3) социологический подход открывает перспективу выявления новых признаков преступности. В свою очередь, чем больше признаков явления известно, тем больше возможностей его объективного изучения. Новые признаки могут дать начало новым направлениям исследований (количество жертв как показатель преступности и виктимология).

Заявления критиков данного направления о том, что социологические определения преступности неконкретны, а сам феномен преступности в такой трактовке трудноуловим и труден для понимания – не вполне справедливы. С преступностью как совокупностью преступлений человек взаимодействует опосредованно через средства общественной коммуникации. А социальную напряженность ощущает каждый. Именно поэтому люди не только не забывают, уходя на работу, запереть дверь, но и стремятся еще установить на окнах решетки и укрепить металлом входные двери. В этом смысле количество решеток на окнах и бронированных дверей также может быть показателем преступности;

4) попытка очистить понятие преступления от политической конъюнктуры и произвола властьимущих также имеет положительные аспекты:

– оправдывает тех, чьи деяния не имеют общественной опасности (например, противников антинародного политического режима);

– уличают тех, кто, совершая общественно опасные деяния, «застраховался» при помощи манипуляций в области законодательства.