Дайте стройбату оружие - В Антонов

   То есть, должны действовать в соответствии с лозунгом плаката, красующегося на стене клуба: "План - закон, выполнение плана - долг, перевыполнение честь! Не выполнив сменного задания, не уходи с объекта!".

   Филипов покажет солдатам личные пропуска - невиданные прежде произведения полиграфического искусства и пояснит, что такие документы выдаются только прошедшим детальную проверку в органах государственной безопасности и что после такой проверки, на гражданке, им широко откроются двери в любые секретные организации и службы.

   Обычные, правильные военные строители охотнее работать будут, а рядом с ними и хозсброд попотеет!

   По приказу командира роты дежурные по штабу - ефрейтор Володя Бердников, получивший звание за безупречное исполнение обязанностей и младший сержант Юрик Островский, самолично вписавший свою фамилию в приказ о присвоении сержантских званий, начали обход мест обитания воинов хозяйственного сброда.

   Работников клуба Юрик нашел в музыкальной комнате, расположенной за сценой. Пристроившись вокруг раскаленного самодельного электрического ТЭНа, клубари в полном составе потягивали из солдатских кружек парящий чай и с хрустом грызли куски сахарного рафинада.

   - Александров, Камарзин, Филонов, через час общий сбор и построение в казарме. Все работаем в ночную смену, на Объекте. Приказ комбата.

   После этого, Юрик взял с тарелки самый большой кусок сахара. Засунул его за щеку и ушел на склады. Завклуб Витька Александров, обжигаясь кипятком, допил чай и три раза грохнул кулаком о стену.

   Услышав через стену привычный сигнал, Серёга Скрыник - ярый самовольщик, организатор и руководитель духового оркестра проснулся, намотал портянки, натянул сапоги, подпоясался, потер виски, прогоняя похмельный синдром, прикрыл затылок малоразмерной пилоточкой и заглянул в музыкалку.

   - Чего будите? Знаете же, что всю ночь в самоходе был.

   - Знаем. Только вот вина плодово-выгодного, тобой обещанного, не видим. Ладно, вино за тобой. А сейчас поищи своих дударей и Борю Шнейдермана. Пусть он тоже собирает всех своих вокалистов и дует с ними в роту. Скоро построение. Придётся вспоминать жизнь салабонскую и всю ночь вкалывать на Объекте. Да, вот ещё что, пускай Борька, салабон вчерашний, мухой слетает к Ване Земану на склад и затарится там всем необходимым, пока другие к Ивану не набежали и не напугали его своими заявками и московскими аппетитами.

   ОКОЛО СЕМИ ЧАСОВ ДО Ч.П.

   "Рота, равнение на пра- а - во, рав-няйсь! Смир-на!" - скомандовал старший сержант Коля Яценко, построивший солдат по распоряжению капитана.

   Солдатские головы синхронно мотнулись в одну сторону, возвратились на место и замерли - подбородки приподняты, взгляд вперёд. Руки по швам. Пятки - вместе, носки сапог раздвинуты на положенную ширину.

   Что бы там не говорили о стройбате люди, не знающие стройбата, но трёхнедельная муштра по программе "курса молодого бойца", строевые смотры, ежедневные разводы и полугодовая казарменная, круглосуточная, безжалостная школа стройбатовских "дедушек" делали из воинов мабуты неплохих строевиков.

   Яценко, заученным приёмом, щелкнув кованными каблуками, выполнил поворот налево и рубанув три чеканных строевых шага докладывал: "Товарищ капитан, третья рота для развода на работы построена. В строю восемьдесят восемь человек. Больных и отсутствующих по неизвестным причинам нет. Командир первого взвода, старший сержант Яценко".

   - Вольно.

   - Рота воль-на!" - повторил старший сержант.

   Расслабленно-шевельнувшийся строй смотрел на ротного командира, ожидая дальнейших действий командира - что он сделает, что скажет, а Филипов смотрел на солдатский строй и подбирал слова.

   И вдруг Филипов понял всю мелочность своих недавних планов и приготовленных высокопарных слов для этих, по сути, ещё совсем мальчишек...

   Ему вспомнилась старая пожелтевшая фотография, бережно хранимая его отцом.

   ЗА ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ ДО Ч.П.

   На фотографии, сделанной 12 января 1955 года, среди армейских товарищей, стоял в строю его отец - молоденький военный строитель рядовой Ваня Филипов.

   В тот день десант строителей, под командованием лейтенанта Игоря Денежкина прибыл в дикую казахстанскую степь на место будущего Байконурского космодрома.

   Десанту приказали построить железную дорогу для подвоза строительных материалов и баллистических ракет.

   Единственным приютом стройбата стали брезентовые армейские палатки. А зима выдалась снежная, вьжная и морозная. Шаг за шагом, разгребая снег, скалывая смёрзшийся чернозем, насыпая и трамбуя железнодорожное полотно, укладывая шпалы и рельсы, строили ребята железнодорожную ветку.

   Ослабевшие и надорвавшиеся от непосильного труда воины, переводились на "лёгкий" труд. Перед ними стояла задача заготовить несколько тысяч кубометров речного льда, соорудить из него огромный склад и обсыпать сооружение опилками. В том леднике, знойным летом 1955 года будут храниться сотни тонн мяса и других необходимых продуктов.

   В марте, по построенной железной дороге начали прибывать эшелоны, до отказа забитые воинами стройбата, которых сразу из вагонов отправляли на работы.

   Одновременно строился военный городок, стартовые площадки для ракет и сверхсекретный город для десяти тысяч персонала космодрома.

   От песчаных суховеев воспалялись глаза и скрипел песок на зубах. Сорокоградусная жара, обилие ядовитых змей, каракуртов, скорпионов, фаланг и тучи комаров сводили с ума. Сотни тысяч сусликов и тушканчиков разносили чуму. Целые роты стройбатовцев заболевали холерой и гепатитом.

   Зимой на смену летнему аду приходили сорокоградусные морозы и снежные бураны...

   Через две зимы, через две весны стартовый комплекс полигона был готов для испытания боевых ракет и для запуска ракет в космос, а рядовой Ваня Филипов поступил в военно-строительное училище.

   За последующие двадцать лет армейской службы, многое довелось повидать полковнику Ивану Филипову.

   Видел он, самую страшную трагедию Байконура, которая случилась 24 октября 1960 года. Тогда при подготовке ракеты, обнаружили неполадки в системе управления контроля и подачи топлива. Ракету нужно было снимать со стартовой площадки, сливать топливо и устранять неисправности, но это не устраивало главнокомандующего ракетных войск, маршала Митрофана Неделина.

   Маршал сел на стул в семнадцати метрах от ракеты и начал показывать "пример личного бесстрашия". В 18 часов 45 минут, за 30 минут до планируемого запуска, произошел несанкционированный пуск двигателя второй ступени.

   Пламя пожирало все на своем пути По площадке, орущими факелами, метались горящие люди.

   За двадцать секунд сгорели восемьдесят четыре человека - генералы и офицеры, сержанты и рядовые солдаты, научные сотрудники и сам маршал. Еще сорок девять человек получили тяжелые ожоги.

   Информация о трагедии была засекречена. Однако, смерть маршала Неделина и других высших чинов утаить сложно. Поэтому, обнародовали версию о их гибели в авиационной катастрофе.

   Ещё, ровно через три года, 24 октября 1963-го, случилась вторая трагедия. За день до этого в ракетной шахте по неосторожности пролили керосин. Его пары пропитали все помещение.

   Расчет под командованием лейтенанта Щербакова спустился в шахту. Лейтенант стал менять перегоревшую лампу. От электрической искорки вспыхнули пары керосина, превращая помещение в адскую камеру сгорания. От лейтенанта стались лишь обгорелые каблуки его сапог. Вместе с ним заживо сгорели еще семь солдат и офицеров.

   В 1975 году на Байконуре ждали президента Франции Жоржа Помпиду. "Заиндевевшая" ракета стояла на старте, а через предохранительные клапаны из нее испарялся жидкий кислород.

   Одуревшие от переизбытка кислорода и ожидания, солдаты-первогодки стартового расчета решили позабавиться. Они начали поджигать нитки, имеющиеся в запасе, согласно правилам, у каждого военнослужащего. В парах кислорода, нитки горели, словно бенгальские огни. А потом, на солдате вспыхнула гимнастерка. Товарищи бросились тушить друга и сами загорелись. Шесть живых факелов заметались по площадке. Двоих успели спасти, четверо сгорели заживо. Но пожар разгорался все сильнее, пламя начало подбираться к ракете. Руководитель старта приказал произвести запуск. Ракета успела взлететь, и сотни жизней были спасены.

   ЕЩЁ РАЗ, ОКОЛО СЕМИ ЧАСОВ ДО Ч.П.

   Постоянно напоминал отец капитану Филипову: "Ты отвечаещь за жизнь солдат. Родина и матери доверили тебе своих сыновей. Береги солдатскую жизнь. Заботься о солдатах, как о своих детях, но и не миндальничай с ними, ибо, как установлено опытным путём, "Куда солдата не целуй - везде задница"!