Солдаты Вечности - Алексей Евтушенко

- Здравствуйте, Оскар! – обрадовался Женька. – Легки на помине. Как ваше самочувствие?

- Спасибо, уже терпимо. – Старик присел к столу и налил себе из кувшина клюквенного морса. – Отменный напиток, – похвалил он. – До вашего здесь появления я и не подозревал о его существовании. Хотя, казалось бы, и живу на свете миллион лет. Что лишний раз подтверждает истинность вашей поговорки: век живи – век учись.

- Дураком помрёшь? – уточнил Влад, смакуя мороженое с вишнёвым сиропом.

- Дураком не дураком, но уж точно не особо умным, – вздохнул Оскар. – Впрочем, не будем о грустном. Как ваши дела? Вижу, Мартин и Марта уже отправились на Землю проводить рекогносцировку?

- Отправились, – подтвердил Влад. – Где же ещё вербовать соратников для нового дела, как не дома, среди своих.

- Да... – нейтральным тоном произнёс Оскар и, повертев в руках пустой стакан, поставил его на стол. – Ощущается пока некая неопределённость, верно?

- Что вы имеете в виду? – вежливо осведомился Никита.

- Я имею в виду ваше здесь пребывание. И, соответственно, умонастроение.

- А что не так с нашим умонастроением? – спросила Маша. – По-моему, мы настроены весьма оптимистично и позитивно.

- Вот именно, – поддержал Женька. – Я так вообще, горы готов свернуть.

- Знать бы ещё, где эти горы, – сказал Влад. – И стоит ли их на самом деле сворачивать. Так, Оскар?

- Что-то в этом роде, – кивнул Оскар. – Мотивация. Одно дело сказать: «Владейте этим миром, он ваш!» И совсем другое – внятно объяснить, зачем это надо.

- Не вижу никаких проблем, – сказал Женька. – Пустое беспокойство. Я бы даже назвал это, уж извините, старческим пустым беспокойством. Это всё равно что постоянно озадачиваться поиском смысла жизни. Занятие, несомненно, достойное и полезное для совершенствования души и всё такое прочее, но никчёмное с практической точки зрения.

- Так мы как раз практическую точку зрения и обсуждаем, – сказал Влад и, подумав, добавил: – Как мне показалось.

- Конечно, – хмыкнул Женька. – Кто виноват и что делать. Куда уж практичней.

- Ты у нас зато такой практичный весь из себя, что просто фу-ты, ну-ты, лапти гнуты, как говорит моя бабушка, – неожиданно приняла сторону Оскара и Влада Маша. – Вот возьми тогда и объясни мне, непрактичной дуре, цель нашего пребывания в Пирамиде. В двух словах. Ясно и понятно. Можешь?

- Легко, – ухмыльнулся Женька. – И как раз в двух словах. Познание и Контроль.

- Словоблуд, – отмахнулась Маша. – Это слишком общо. Познание чего и контроль над чем?

- Ты ещё спроси, во имя чего, – подал голос Никита. – Брось, Маш. Я понимаю Женьку и считаю, что он прав. Не бери в голову. Как говорил Портос, я дерусь просто потому, что дерусь.

- Отменно сказано, – одобрил Оскар. – А кто такой Портос?

- Литературный герой, – объяснил Влад. – Неужели, Оскар, вы не читали «Трёх мушкетёров»? С вашей эрудицией это даже странно.

- Во-первых, не забывайте, что вы не одни во Вселенной, – важно промолвил Оскар. – И у всех литература. И вообще... искусство. Попробуй тут уследи за всеми стоящими произведениями во всех мирах на протяжении тысяч и тысяч лет. К тому же, если совсем уж честно, я не очень это самое искусство понимаю. То есть понимаю на каком-то уровне, но не более того. И сам это чувствую. Всё-таки искусственное существо – это искусственное существо. Искусство ему трудно понять. Извините за тавтологию.

- Скорее это была попытка каламбура, – сказал Женька. – Не прибедняйтесь, Оскар. По-моему, всё вы прекрасно понимаете. Что же касается «Трёх мушкетёров», то прочитать их никогда не поздно. Поверьте, роман того стоит.

- Хорошо, – пообещал Оскар. – Я прочту. Но мы, по-моему, сильно ушли в сторону от первоначальной темы нашей беседы.

- Ничего страшного, – сказал Влад. – У нас, русских, всегда так. Кружным путём ближе.

- В каком смысле? – не понял Оскар.

- В том, что прямая линия, проведённая между пунктами А и Б, для русского человека не всегда является самой короткой дорогой, – любезно пояснил Никита.

Женька и Маша захохотали.

- Вы шутите? – догадался Оскар.

- И да, и нет, – улыбнулся Влад. – Не обращайте внимания, как-нибудь потом попытаюсь объяснить. Хотя это трудно. Особенности менталитета, знаете ли. О теме же беседы можно не беспокоиться, я помню. Мы говорили о целях и задачах. А также о мотивации. Вот и продолжим. Нашей ближайшей задачей, сразу после обеда, было посещение и осмотр помещений под Пирамидой, куда мы пока не заглядывали. Так что вы, Оскар, очень вовремя появились. Надеюсь, не откажетесь нас сопроводить? Вместе с Локотком, как водится. Мы бы, наверное, справились и сами, но с вами надёжнее.

- Помещения под Пирамидой? – переспросил Оскар. – Что ж, давайте. Там есть что посмотреть и чем, в случае нужды, воспользоваться. Старая, но очень надёжная техника.

- И оружие? – спросил Никита, когда все направились из гостиной к центральному лифту, соединявшему вершину Пирамиды с самым нижним уровнем кубообразного фундамента.

- В том числе и оружие, – подтвердил Оскар. – Хотя, поверьте, воевать здесь не с кем.

- Война – дело такое, – философски заметил Женька. – Сегодня не с кем, а завтра, глядишь, уже со всех сторон враги навалились – только успевай отбиваться.

- Да, наверное, – вздохнул Оскар. – Хотя лично я никогда не мог понять тяги людей к оружию. Под людьми, – пояснил он, – я подразумеваю все разумные гуманоидные расы Вселенной. Хлебом, как говорится, не корми, а дай убить себе подобного.

- Что, не одни мы, значит, такие? – удивился Влад. – Это утешает.

- Не одни, не одни, – заверил Оскар. – Хотя, если быть уж честным до конца, то таких, как вы, по общей агрессивности ещё поискать.

- И это нас тоже утешает, – сказал Женька. – Пусть сначала боятся, а уж затем уважают. Так оно надёжнее.

ГЛАВА 4

Единственный Сын Небесной Глуби молчал, смежив четыре глаза из пяти. И только один, центральный, уставился на Верховного прямо в упор, и веяло от этого немигающего взгляда безжалостным холодом высокогорного ледника.

- Я не верю тому, что слышу, – наконец произнёс Единственный скрипучим голосом. – Одиннадцать хорошо обученных ваших бойцов против... Сколько их было?

- Шестеро, – нехотя ответил Верховный. – Четыре самца и две самки. Или четверо мужчин и две женщины. Так как в любом случае это не животные.

- Шестеро, – повторил Сын Небесной Глуби. – Против одиннадцати, не поленюсь ещё раз огласить это число. Надеюсь, вы способны сами вычислить соотношение. Скажите, Верховный, на кого бы лично вы поставили при таком раскладе?

- Смотря что ставить... – не успел прикусить язык Верховный.

- Дерзко. Ценю. – Единственный открыл ещё два глаза и сфокусировал их на подчинённом. – Жизнь, Верховный, жизнь. Иных ставок я не принимаю.

- Вы знаете ответ, – наклонился вперёд и положил руки на колени в ритуальной фигуре почтительности и покорности Верховный. – На своих одиннадцать бойцов. Даже зная заранее результат схватки.

- Хорошо отвечаешь, – Сын Небесной Глуби перешёл на «ты», и голос его заметно смягчился. – Можешь встать ровно.

- Спасибо, – Верховный, скрывая облегчение, выпрямился и добавил: – Готов нести ответственность.

- Обязательно, – пообещал Единственный. – Ответственность – это само собой. Можешь не сомневаться. Но на данный момент меня интересует, что ты собираешься предпринять. В этой связи.

- А я могу?

- Одну попытку я тебе дам. Но только одну.

- Тогда – массированную атаку. И чем раньше, тем лучше. Пока они там чувствуют себя победителями.

- Без разведки?

- Не уверен, что разведка нам что-то даст. Завязнем, а враг тем временем накопит силы и укрепит позиции. Бой – вот лучшая разведка.

- Хорошо. Какими силами и когда?

- Лаз откроется через треть периода. Если, конечно, откроется. И будет способен пропустить около четырёхсот десантников. Плюс-минус десяток-полтора.

- То есть он может ещё не открыться?

- Увы, такая вероятность существует.

- И какова она?

- Семьдесят из ста. Это минимум.

- Очень плохо.

- Здесь я бессилен, Единственный. Но если нам удастся прорыв и захват...

- Без «если», Верховный. Без «если». Потому что в случае неудачи будущего я тебе не обещаю. Никакого. Даже самого никчёмного.

- Я понял.

- Можешь идти. И в следующий раз возвращайся только с победой.

Центральный лифт практически ничем не отличался от обычных современных лифтов, к которым привыкли люди. Сверкающая металлом и стеклом просторная кабина, бесшумно летящая сквозь все уровни. Одна из сорока восьми. Различной вместимости и скорости передвижения.

Вообще, по словам Оскара, с приходом в Пирамиду Мартина и его команды ему и Локотку многое здесь пришлось изменить. Начиная от жилых помещений, сработанных по индивидуальному заказу и вкусу каждого из присутствующих (включая мебель и различные предметы быта) и заканчивая терминалами Центрального Мозга, пультами управления, приборами связи, а также внутренним транспортом («живые дорожки», лифты).