В сетях любви - Адриенна Бэссо

Алиса остановилась и помедлила, упиваясь знакомыми звуками, запахами, видом. Эти люди и составляли ее семью, другой у нее не было, и теперь им предстояло разлучиться. К глазам подступили слезы, и все тело сковало от осознания чудовищности того, что натворил отец. Сердце забилось с такою силой, будто из груди поднялось в горло, и ее охватило чувство полной безнадежности.

«Будь сильной!» – приказала себе Алиса. Справившись со слезами, громко кашлянула, чтобы привлечь к себе всеобщее внимание. Тщательно подбирая слова, выговорила:

– Герцог Джиллингем сообщил мне, что Вестгейт-Мэнор теперь принадлежит ему.

Миссис Стрэттон охнула и чуть не уронила тарелку с горячим супом на колени Неду. Молли заскулила. Остальные молчали.

– Для всех нас это ужасный удар, но герцог кажется порядочным человеком, и до моего отъезда я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы смогли остаться здесь. Миссис Стрэттон, через час вы сможете подать обед?

Онемевшая от горя миссис Стрэттон кивнула.

– Я попрошу Перкинза сервировать стол в столовой. Нед пусть поможет ему.

Алиса обвела лица слуг обеспокоенным взглядом. Мысли и чувства теснились в душе, но никак не удавалось подобрать подходящую фразу. Наконец она тихо прошептала:

– Я буду очень скучать по вам.

Произнеся это, Алиса стремительно вышла, а они оторопело смотрели друг на друга в нагрянувшей тишине.

Алиса уже ждала в столовой, когда появился герцог. Им предложили места за столом, и обед начался. Моргану показалось странным, что его посадили во главе стола, но он промолчал. Алиса села по правую руку от него, такая интимность их расположения за столом его удивила, но не раздосадовала.

Он отметил, что на ней другое платье, сероватого тона, более приглядного, чем жуткий коричневый, но скроено так же нелепо. Поймав себя на том, что интересуется, какую фигуру скрывает этот балахон, он подивился ходу своих мыслей.

После смерти жены отношения его с женщинами носили характер краткой, удовлетворяющей обе стороны связи, редко длившейся больше двух-трех месяцев. Красивый, знатный и богатый, с репутацией щедрого любовника, Морган пленял восторженное воображение женщин сверх меры.

Некоторых женщин отпугивали его надменные манеры, но большинство находили его очаровательным, и их так неодолимо влекло к нему, что они ни перед чем не останавливались, чтобы завладеть его вниманием. Их домогательства он считал излишне лестными, а порою – забавными. Однако он не проявлял никакого интереса к даме до тех пор, пока она не давала совершенно ясно понять, что благосклонно примет его ухаживания. Так было до сих пор.

Пока Перкинз подавал суп, Морган испытующе осматривал столовую. Вечерний мрак отступил перед мягким сиянием множества свечей, умело расставленных на обеденном столе и буфете красного дерева. Подозревая, что в неярком свете свечей не видны многие огрехи, Морган все-таки сумел углядеть, что выцветшие обои местами были светлее, там, где прежде, вероятно, висели картины или иные настенные украшения.

Нарочитая пустота комнаты подчеркивала огромные размеры стола со светло-кремовыми фарфоровыми блюдами, изящными приборами с золотой и серебряной филигранью и узкими хрустальными бокалами. Герцог ухмыльнулся, представив себе, как весьма почтенный Перкинз таскал все это из гостиной, дабы красиво сервировать это застолье. И усомнился, что Алиса часто обедает так.

Перкинз обслуживал уверенно и величаво, а молодой человек, помогавший ему, то и дело сбивался. Пища была простой, но удивительно вкусной. На первое – пряный рассольник на курином бульоне, на второе – запеченная утка с жареным молодым картофелем и свежими овощами, на десерт – грушевый торт. Морган ел с аппетитом, а Алиса, как он заметил, лишь ковыряла еду на тарелке.

Застольная беседа ограничивалась испытанными светскими темами – о прекрасно приготовленной пище да о погоде. Убрав остатки последнего блюда и поставив на стол несколько бутылок так, чтобы было легко дотянуться, Перкинз спросил:

– Надо ли еще чего-нибудь, ваша светлость?

– Нет, Перкинз. Передайте, пожалуйста, мою благодарностью кухарке, – ответил герцог и жестом отпустил дворецкого. Он отметил как Перкинз нерешительно замер и вышел лишь после кивка Алисы.

– Хересу, мисс Каррингтон? – вежливо спросил герцог и, когда она согласилась, наполнил ее бокал. Так непривычно было эту традиционную послеобеденную выпивку делить с дамой. Обычай предписывал женщинам удаляться после трапезы, оставляя мужчин с их бренди и сигарами. Мимолетная улыбка тронула его губы. Ничто в Алисе Каррингтон и Вестгейт-Мэноре и отдаленно не напоминало о строгом светском регламенте, к коему Морган был приучен.

– Я рада, ваша светлость, что вам понравился обед, – сказала Алиса. – Миссис Стрэттон очень переживала, что у нее мало времени. Увидите – она прекрасно справляется, да и все, кто здесь служит, тоже.

Черная бровь приподнялась над серебристо-серым глазом. Морган расслышал в ее голосе тревогу и мгновенно насторожился. До сей поры Алисе удавалось сдерживаться, глубоко упрятав чувства, но Морган был убежден, что в конце концов ей изменит ее железная выдержка.

– Могли бы сказать, мисс Каррингтон, почему здесь нет вашего отца? – спросил Морган, нарочно меняя тему.

Пытливо глянув на него, Алиса ответила:

– Лорд Каррингтон редко бывает в поместье. Он никогда не любил сельской жизни и предпочитает ей разнообразные увеселения в Лондоне.

– Он не предупреждал вас о моем предстоящем приезде?

– Вряд ли он мог, – ответила Алиса с натянутой улыбкой. – Наверное, ему не хватило времени.

– Вздор, – произнес герцог, тряхнув головой. – Прошла почти неделя после того, как лорд Каррингтон переписал владение на меня.

– Так много, – сухо заметила она. – И вас, ваша светлость, конечно, сильно стесняло, что пришлось так долго ждать.

Морган скосил на нее холодный взгляд, но придержал язык. Редко кто, особенно из женщин, отваживался проявлять свое раздражение его действиями. На большинство слишком сильно влияли его титул и богатство. Очевидно, Алиса была из более крепкой породы.

– А вы, мисс Каррингтон, тоже отдаете предпочтение лондонским развлечениям?

Испугавшись, что герцог посмеивается над ней, Алиса резко обернулась к нему, но его красивое лицо показалось ей искренним.

Вызывающе вздернув подбородок, она произнесла:

– Я никогда не была в Лондоне.

Его серые глаза сузились от изумления. Она внезапно показалась ему очень ранимой и одинокой. И Моргану вдруг захотелось узнать, какой же образ жизни она ведет.

– Не стоит роптать, – сочувственно проговорил герцог. – Вся эта светская суета в Лондоне зачастую и меня весьма утомляет, а большинство личностей там вообще не достойно знакомства.