Книга будущих адмиралов - Митяев Анатолий Васильевич

КАТАПУЛЬТА

Эта машина бросала камни, горшки и бочки с горючей смесью на расстояние до 400 метров. Несколько воинов с помощью ворота закручивали жгут из бычьих сухожилий, в котором был закреплён рычаг с ложкой на верхнем конце. При выстреле жгут мгновенно раскручивался, с силой поворачивал рычаг, рычаг ударялся о перекладину, и снаряд вылетал из ложки.

Снаряды катапульты летели круто вверх. Эта особенность машин использовалась при защите крепостей от римлян. Римляне ходили на приступ в строю «черепаха» – сомкнутой колонной, прикрываясь, как крышей, плотно сдвинутыми над головами щитами; воины первой шеренги и крайних рядов закрывали колонну щитами спереди и с боков. Для стрел и лёгких копий такой строй был неуязвим. Разрушить его можно было только с помощью катапульт. Камни, падая на «черепаху» сверху, ломали щиты и убивали легионеров. По разрушенной «черепахе» затем стреляли из луков. Сами римляне тоже пользовались катапультами. Они усовершенствовали эту машину, сделали её легче и подвижнее, а называли «онагр», то есть «осёл». Скрип при вращении ворота напоминал крик осла.

ОБ УКРАШЕНИЯХ КОРАБЛЕЙ

Верно, из всех творений рук человеческих самые красивые – это корабли. Их удлинённые благородные формы приятны и для глаз и для сердца. Волны, ветер, течения, то есть среда, в которой живёт корабль, категорически требовали от корабелов изящной работы. Можно сказать, что корабль создан человеком и морем совместно. Плохой корабль море не терпит.

Якоря и носовые украшения кораблей.

Особо тщательно делались боевые корабли. К ним относились как к большим и сильным героям. И не жалели мастерства для украшения кораблей. Головой льва украшали нос корабля древние египтяне. Финикийцы нос корабля делали в виде лошадиной головы, а корму в виде хвоста рыбы. Древние греки на корме боевых судов воздвигали изящный цветок из дерева. У римских трирем над таранами были скульптурные изображения львов, тигров, носорогов.

ВОИНСКИЙ ПОДВИГ АРХИМЕДА

СРЕДИЗЕМНОЕ МОРЕ

Средиземное море – море «среди земли», между Европой, Азией и Африкой. Площадь 2,5 миллиона квадратных километров. Глубины достигают более 5000 метров. Большие полуострова и острова разделяют его на несколько морей: Балеарское, Тирренское, Адриатическое, Ионическое, Эгейское и Кипрское. Через Гибралтарский пролив море соединяется с Атлантическим океаном, через Дарданеллы, Мраморное море и Босфор – с Чёрным морем, через Суэцкий канал – с Красным.

Воды Средиземного моря омывают многие страны: Испанию, Францию, Мальту, Италию, Югославию, Албанию, Грецию, Турцию, Кипр, Ливан, Сирию, Израиль, Египет, Ливию, Тунис, Алжир, Марокко.

С древнейших времён и до наших дней Средиземное море является одним из важнейших районов судоходства. Наше знакомство с ним начнём рассказом об обороне морской крепости Сиракузы.

Говоря о минувших войнах – а их за историю человечества было 15 тысяч, – нельзя не сказать ещё об одном древнегреческом учёном-математике и механике, Архимеде. Он, как и Аристотель, превыше всего ценил науку. В ней – в размышлениях, опытах, вычислениях находил истинное счастье. Но математика и механика Архимеда служили и военному делу. Его рычаги, блоки, полиспасты помогали людям поднимать и переносить большие тяжести, а это было важно при строительстве крепостей и защите их с суши и моря. Учёный придумал и построил много военных машин. Было ему семьдесят четыре года, когда он, как военный инженер, возглавил оборону родных Сиракуз.

Шла вторая Пуническая война. Рабовладельцы Рима и рабовладельцы Карфагена оспаривали господство в Средиземном море, на его островах и в прилегающих к нему странах. Жестокие, кровопролитные сражения шли на суше и на море. Сиракузы в то время были независимым городом-государством греков, самым влиятельным на Сицилии. Римляне, благо до острова рукой подать, постоянно вмешивались в дела соседа, навязывали ему свою политику. В 213 году до н. э. Сиракузы восстали против римлян, они стали таким образом как бы союзником Карфагена.

Римские войска под командованием консула Марцеллы высадились в Сицилии и начали штурм города. Одновременно к городу подошёл неприятельский флот в составе 60 кораблей. Они также приняли участие в штурме. Большие надежды возлагались на осадную башню. Это огромное сооружение с тараном и штурмовыми лестницами стояло на восьми соединённых друг с другом кораблях. Поскольку город был окружён крепкими стенами, уходившими отвесно в море, римляне предполагали подвести таран к стене и разрушить её (По другим сведениям, у римлян были четыре осадные башни, стоявшие на кораблях, соединённых по двое.)

Что было дальше? Послушаем историка Плутарха.

«Итак, римляне напали с двух сторон, и сиракузяне растерялись и притихли от страха, полагая, что им нечем сдержать столь грозную силу. Но тут Архимед пустил в ход свои машины, и в неприятеля, наступающего с суши, понеслись всевозможных размеров стрелы и огромные каменные глыбы, летевшие с невероятным шумом и чудовищной скоростью, – они сокрушали всё и всех на своём пути и приводили в расстройство боевые ряды, – а на вражеские суда вдруг стали опускаться укреплённые на стенах брусья и либо топили их силой толчка, либо, схватив железными руками или клювами вроде журавлиных, вытаскивали носом вверх из воды, а потом кормою вперёд пускали ко дну… Нередко взору открывалось ужасное зрелище: поднятый высоко над морем корабль раскачивался в разные стороны до тех пор, пока все до последнего человека не оказывались сброшенными за борт или разнесёнными в клочья, а опустевшее судно разбивалось о стену или снова падало на воду, когда железные челюсти разжимались.

Машина, которую Марцелл поставил на поплавок из восьми судов, называлась «самбука», потому что очертаниями несколько напоминала этот музыкальный инструмент (типа арфы), не успела она приблизиться к стене, как в неё полетел камень весом в десять талантов (три центнера), затем другой и третий. С огромной силой и оглушительным лязгом они обрушились на машину, разбили её основание, расшатали скрепы и…» Тут текст у Плутарха испорчен, прочитать его не удалось. А следующая сохранившаяся фраза такая: «Марцелл, не видя иного выхода, и сам поспешно отплыл, и сухопутным войскам приказал отступить».

Архимед.

Историки, жившие до Плутарха, писали ещё и о том, что Архимед не только разрушал римские корабли, но и поджигал их невидимым «солнечным огнём». Вероятно, этот-то огонь больше всего испугал Марцелла, заставил «поспешно отплыть».

Не сумев взять Сиракузы штурмом, римляне начали длительную осаду города. После восьмимесячной обороны Сиракузы пали. Марцелл, разъярённый многими потерями и долгими неудачами, отдал богатый, цветущий город на разграбление своим войскам. Начались убийства, насилия, грабежи, повсюду запылали пожары. Архимед уже ничем не мог облегчить участь сограждан. Он знал, что наступили последние часы его жизни. Он не впал в отчаяние, не думал просить у врага пощады. Старик сидел дома на полу, посыпанном песком, и чертил фигуры: на песке их было удобно чертить и стирать. Какая-то новая математическая идея занимала его. Когда в дом ворвался легионер, учёный сказал: «Не трогай моих чертежей!» Это были последние слова Архимеда. Римлянин ударил его мечом и убил. Так погиб великий учёный и патриот.

Легендой считалось упоминание древних историков о том, что часть римских кораблей Архимед сжёг с помощью солнечных лучей. Но вот в 1973 году многие газеты мира поместили сообщение из Афин: