Коллекция бывших мужей - Татьяна Алюшина

– Конечно, конечно! – уверила меня со всем энтузиазмом Лена. – Я сейчас сама тебе такси вызову и посажу.

И она, выхватив из кармана своего великолепного брючного костюма смартфон, принялась торопливо набирать на нем номер. Женьку Лена отправила назад в зал, а сама пошла провожать меня на улицу, поддерживая под локоток и давая всяческие рекомендации:

– Как приедешь, выпей горячего крепкого чаю с сахаром. Не кофе. От кофе только хуже станет. И в душ не лезь, может еще сильнее развезти. Лучше чаю побольше и спать ложись.

– Угу, – промычала я, устраиваясь в такси.

Лена наклонилась к водителю и еще раз повторила ему адрес доставки моего тела. Тот кивнул и понимающе усмехнулся.

Не успели мы отъехать, как меня скрутило просто-таки адским приступом – от сильной рези в желудке и непроизвольно застонав, сложилась пополам, прижав руки к животу.

– Девушка, вам плохо? – забеспокоился водила, посмотрев на меня в зеркало заднего вида.

– Плохо, – простонала я.

– Перебрали, что ли? – еще больше обеспокоился он и быстренько предложил: – Может, остановиться? В том смысле, если вас тошнит?

– Я не пила, – прохрипела я, – но, видимо, что-то съела…

Желудок закрутило новым острым приступом боли, мне стало жутко холодно, тело вдруг в один момент покрылось липкой испариной, в глазах потемнело, онемели пальцы на ногах и руках, и мне показалось, что я умираю.

Со всей четкостью и ясностью я подумала: «Вот сейчас я умру».

– Отве… – начала хрипеть я, испугавшись, что водила меня не услышит и не поймет, – …зите меня… в больницу…

– Да врубился я!! Везу уже! – в легкой степени паники почти прокричал таксист и попросил: – Ты там держись!

– Держусь… – прохрипела я, теряя сознание.

Дальнейшее помню смутно. Кажется, таксист вынес меня на руках из такси и бегом понесся к приемному отделению, что-то крича на ходу. Потом я почувствовала спиной холодную поверхность каталки, меня куда-то привезли и переложили. Я еще умудрялась отвечать на вопросы, которые задавал какой-то голос издалека. Потом почувствовала, как меня раздевают, и отключилась.

И лучше бы я не приходила в себя вообще!!

Потому что очнулась я в аду – меня держали жесткой рукой за подбородок и совали в рот какую-то штуку. Я давилась, пыталась сопротивляться, сцепить зубы, но выяснилось, что сомкнуть зубы мешает какая-то фигня между ними, а дергаться не дают чьи-то руки, державшие меня за ноги.

– Прекрати немедленно!! – гаркнул доктор самым грозным командирским тоном, и я тут же замерла, а он пояснил: – Нам надо тебя промыть! Терпи!

И я терпела! Да что терпела!!

Промывали меня несколько раз – то есть сначала вливали какой-то раствор напрямую в желудок через трубку, после складывали пополам и заставляли все это выдать обратно! А потом еще и клизму засадили!!

Здоровую, собака! Не тебе домашнее баловство в литра полтора!

Натерпелась я…!! Кошмар полный и безнадежный!

Но через часа полтора откровенных пыток я оказалась под капельницей на больничной койке и обессиленно вырубилась. А когда очнулась, увидела, что капельницу уже сняли и даже штатив унесли. Прислушавшись к своему состоянию, я с удивлением обнаружила, что чувствую себя вполне сносно и даже легкость в теле образовалась необычайная.

Ободренная своим состоянием, я села на койке, снова прислушалась к ощущениям и смело поднялась.

Не сказать, что я представляла из себя веселого бодрячка и вполне здорового человека, слабость сильная ощущалась, и ножки подрагивали, но во мне возникло стойкое и непреодолимое желание покинуть это негостеприимное место и снять с себя наконец ту странную тряпку, подразумевавшую, видимо, больничную рубаху, в которую меня облачили.

А еще принять душ! Так мне вдруг до слез захотелось в душ!

В палату заглянула медсестра, которая, как выяснилось позже, проверяла состояние пациентки в моем лице каждые пятнадцать минут, а увидев, что я двигаюсь, медленно, но верно, прямиком к двери, настолько обалдела, что выпучила глаза и даже натурально приоткрыла рот.

– Вы что творите?! – возмутилась медсестрица. – Немедленно вернитесь в койку!

– Не, я домой, – огласила я свои намерения, продолжая двигаться к выходу.

После столь сильного заявления шорох вокруг меня начался недетский! Первым делом медсестра перехватила меня на полдороге к двери, насильственно вернула в больничную койку и убежала за подмогой, которую вскорости и привела в лице моего лечащего врача Шабалина Тараса Наумовича.

– Кто тут бузит? – весело поинтересовался он.

Доктор мой оказался человеком понимающим, веселым, с замечательным юмором, с некоторым, правда, уклоном в черный медицинский оттеночек, но это неизбежные издержки профессии, как я понимаю. На вид врачу было за сорок, но его добродушный облик мог и вводить в заблуждение по поводу его возраста, а внешний вид и подавно – такой, знаете, богатырь былинный – мощный, здоровый, высокий с раскатистым низким голосом. Прямо Русь былинная.

И вот эта сама былинная Русь и поведала с добродушным хохотком, что покидать больничку мне никак нельзя.

– Да я дома отлежусь, Тарас Наумович, – канючила я настойчиво. – Обещаю! Весь день лежать буду и исполнять все ваши рекомендации. – И пожалилась: – Не могу я в больнице, мне тут еще хуже становится. Я вообще больниц боюсь, у меня прямо фобия какая-то.

– Ну, ладно, – вздохнул он наигранно, изображая капитуляцию перед моим напором. – Во мне сейчас одна из трех ипостасей заговорила, та, что самая сердобольная, русская. Так что пользуйся моментом, Кира Андреевна, пока какая из двух оставшихся не вылезла и не вмешалась.

– Это в каком смысле? – заинтересовалась я.

– А в самом прямом, – хохотнул он. – У меня все по-честному: имя хохляцкое от матушки-украинки досталось, отчество еврейское от батюшки иудея, а фамилия русская – от деда. Так и живу в трех натурах одновременно. – И раскатисто рассмеялся.

А отсмеявшись, неожиданно резко стал серьезным, посмотрел на меня задумчиво и тихо так, со значением сказал:

– Ты бы все же в больнице осталась, Кира. У тебя ведь не простое пищевое отравление.

– А какое? – поразилась я.

– В том-то и дело, что медикаментозное. Проще говоря: наркотик какой-то ты приняла.

– Да ничего я не принимала! – тут же возмутилась я.

– Ну, это мне известно, ты, когда я тебя опрашивал, подробнейшим образом умудрилась отвечать на мои вопросы и перечислила все, что ела и пила в ресторане, и утверждала, что никаких препаратов не принимала. – И вздохнул жалостливо. – Вот такие дела Кира, свет Андреевна.

– Какие? – не сразу дошло до меня.

– А такие, что раз ты ничего не принимала по самостоятельному почину, то получается, что приняла ты его случайно или по незнанию, то есть подсыпать могли. Вот и предстоит тебе о многом подумать, и лучше бы тебе это делать в больничке, на глазах у медперсонала, все ж под присмотром, а не одной дома.

– О чем подумать? – продолжала тупить я.

– Ну, я не знаю… – протянул он, с сомнением поглядывая на меня. – Например, какие такие враги могли тебе что-то подмешать, скорее всего, в питье, и с какой злодейской целью. Конкурентов своих вспомнить, дела непростые. Ты же вроде бизнесом занимаешься, а у вас там чего только не случается.

– Да какие конкуренты?! – возмутилась я. – С конкурентами все давно договорено, поделено и застолблено! И врагов у меня нет! – И вдруг меня хлопнула одна мысль. – А почему вы сказали, что в питье подмешали.

– Потому что, скорее всего, а я уверен в этом практически на сто процентов, тебе стало так плохо именно потому, что твой организм дал особую реакцию на смешивание психотропа с алкоголем. Тебя спасло то, что ты совсем мало выпила и практически сразу оказалась в больнице. Если бы водитель, что вез тебя, не сообразил привезти тебя в ближайшую больницу, а все же довез домой, боюсь, что последствия могли оказаться весьма плачевными, вплоть до летального исхода. Вот такие вот дела, – похлопал он меня по руке. – А ты говоришь домой. Полежи, поспи. А утром поедешь.

– Не, я домой, – рассеянно отказалась я от заманчивого предложения, обдумывая его слова, и спросила: – А что за препарат мне дали? Вы сказали психотропный?

– Пока не знаю, – развел руками доктор. – Пока только могу предполагать по симптоматике. Точнее, завтра скажу, когда придут результаты анализов. Мы у тебя их целую кучу насобирали. А ты пока думай, соображай, кто мог так тебе подсуропить, – предложил Тарас Наумович и посоветовал: – А на будущее запомни: если еще раз в такое дерьмо вляпаешься, первым делом постарайся очистить желудок любым способом. Лучше выпить как можно больше жидкости, литра три, не меньше, лучше со слабым раствором марганцовки, и заставить себя от всего этого избавиться. Народный метод двух пальцев вполне подходит. И пить, пить, пить.

– Да ну его, знаете куда, такое будущее! – возмутилась я необычайно и недоверчиво спросила: – Вы зачем это говорите, Тарас Наумович?