Путь мистика - Бхагаван Раджниш (Ошо)

Поэтому, когда происходит нечто подобное, даже когда ты совершенно пробужден, это ощущается как сон. Реальность не может быть такой питательной, такой безмерно прекрасной, такой волшебной: в реальности не может быть такого волшебства. Но я говорю тебе: реальность гораздо волшебнее любого сна. Она красивее любого сна; она поэтичнее величайшей поэзии мира.

Реальность, которую мы знаем, – не истинная реальность, это реальность, видимая сквозь уродливый ум, который проецирует себя на реальность. Мы не видим реальности; мы всегда видим ее окрашенной нашими собственными предрассудками, идеями, всем нашим умом. И даже это мы всегда видим на бегу. Мы никогда не расслабляемся. Мы всегда на бегу, сами не зная, куда направляемся. Будто бы нам чего-то не хватает, и мы пытаемся это где-нибудь отыскать, ищем во всех направлениях. И мы нигде этого не найдем, потому что этот ум всегда будет между тобой и реальным, искажая реальное.

Если ты восприимчив в моем присутствии, если ты любишь, ум на мгновение покидает тебя – он должен тебя покинуть. Происходит нечто более важное, чем твой ум. Именно это значит любовь. Ты можешь даже пожертвовать собой – в доверии ты жертвуешь умом, и в то мгновение, когда ум отложен в сторону, и ты видишь реальность лицом к лицу, она так прекрасна, так невыразимо прекрасна. И конечно, в эти мгновения ты почувствуешь, что даже не хочешь быть просветленным. Если эта реальность может продолжаться и продолжаться всегда, что еще может дать тебе просветление?

И ты прав, потому что это начало просветления. Ты получил только проблеск, но даже этот проблеск заставляет тебя отбросить желание просветления – и отпадение желания делает просветление легким и возможным. Это просто происходит. Однажды внезапно ты просыпаешься утром, и ты не тот же человек, что и раньше, и с изменением тебя изменилось все существование. И тогда дело не в том, что что-то сделать, чтобы его удержать; оно остается с тобой.

Фактически, даже если ты захочешь его отбросить, то не сможешь. Ты не можешь вернуться назад; ты можешь двигаться только вперед. И однажды приходит тот день в твоей жизни, когда просветление становится настолько естественным для тебя – точно как дыхание, как биение сердца, как движение крови по жилам – что ты даже не чувствуешь его. Кровь движется очень быстро, круг за кругом от ног до головы, но мы даже не чувствуем ее; мы родились с нею, мы к ней привыкли.

Когда просветление становится просто естественным явлением, раскрывает двери последняя тайна: человек выходит за пределы просветления. Выход за пределы просветления означает просто стать обычным, стать частью этой безграничной вселенной – без всякой претензии, без всякого превосходства, без всякого эго. Человек просто растворяется в океане реальности, точно как капля росы на утреннем солнце, соскользнувшая с листа лотоса в океан.

Просветление все еще удерживает нечто оставшееся от тебя… очень хрупкая, но все же сохраняется некоторая идея «я». И это просветление дает тебе превосходство, ты чувствуешь превосходство. Поэтому нужен последний шаг, когда даже эта мельчайшая частичка «я» растворяется… теперь нет ни превосходства, ни уничижения: тебя нет. Есть существование. Будда называет это нирваной. Он подобрал наилучшее слово.

Любимый Ошо,

Раньше я слушал тебя без понимания и чувствовал полное блаженство – и я слышал, как ты говоришь, что это правильное слушание. В последнее время мной владеет интенсивное желание понять, что ты говоришь. Впервые мне грустно; кажется, я двинулся не в ту сторону. Но мне и хорошо: это щекочет мою голову, и она интенсивна и жива. Могу ли я что-нибудь сделать, кроме как наслаждаться этим?

Не нужно больше ничего делать. Если ты этим наслаждаешься, ты слушаешь меня из сердца. Это переполнение любовью, понимание без слов. Ты не пытался понять; ты никогда не использовал ум. Это хорошо, очень хорошо – именно так должно начаться путешествие.

Когда сердце совершенно наполнено радостью, оно начинает переполняться во всех направлениях; ум не отделен от него. Именно это происходит: внезапно ты начал слушать с попыткой понять, и чувствуешь, что твоя голова испытывает странную щекотку. Это значит – нечто течет из переполненного сердца, потому что эта щекотка невозможна в понимании только слов. И если ты чувствуешь радость, наслаждаешься этим, тогда нет никаких проблем: просто сердце и ум сонастраиваются; их конфликт растворяется, их противостояние исчезает. Вскоре они станут одним целым.

Тогда само слушание это и то, и другое – оно достигает твоего сердца, как вибрация, как дрожь, а ума – как понимание; и то, и другое соединено с тобой. Проблема возникает, только когда голова начинает путешествие. Это скупец. Прежде всего, многих вещей она не может понять, но притворяется, что понимает, и это создает фальшь. Она ничего не может дать сердцу; она даже не осознает сердца. Она не умеет давать, она умеет только брать; она жадна.

Ты удивишься, узнав, что английское слово greed, жадность, происходит от санскритского корня. В санскрите стервятник называется гридха. Гридха и жадность происходят от одного корня. Ум – это стервятник. Это важно понять, потому что стервятник всегда прилетает на труп, когда кто-то мертв.

Если ты будешь в Бомбее, стоит посмотреть на парсское кладбище. Это одно из самых красивых мест, точно посредине Бомбея. Парсы сохранились только в Бомбее. Изначально они происходили из Персии, и отсюда происходит индийское слово парси, парс. Не желая обращаться в ислам, они бежали и остались в Бомбее. С тех пор все их существование в мире ограничивается пределами Бомбея, потому что вся Персия была обращена в ислам – насильно.

Когда они пришли впервые, место, выбранное ими под кладбище, находилось за пределами Бомбея. Но Бомбей интенсивно рос, и теперь это место в самом центре – густой лес. В парсском кладбище есть нечто странное: очень большой колодец, а на колодце железные прутья. Труп кладут на прутья, чтобы он не упал в колодец. Прилетают стервятники и поедают труп, и только кости падают в колодец. Колодец полон костей – а он очень большой. И ты увидишь, что на всех деревьях сидят стервятники, ожидая чьей-то смерти. Они живут только смертью.

Странно, что ум тоже живет чем-то мертвым, не живым. Когда ум начинает путешествие, он думает, что пытается понять смысл, но на самом же деле убивает смысл. Все, что было живого в этих словах, выпущено; впитывается только мертвое. Именно это я имею в виду, когда называю кого-то интеллектуалом. Это означает, что он собрал множество мертвых костей, но совершенно не испытал вкуса жизни. Он полон словами, но он сам придает им смысл; он не берет смысл у них, и все путешествие движется не в том направлении.

Если человек начинает с ума, он остается привязанным к уму. Он собирает слова, становится эрудированным, интеллектуальным, но это не разум. Его первый шаг – начать с ума – неразумен. Я никогда не встречал разумного интеллектуала. Это кажется абсурдным, потому что обычно мы считаем интеллектуалов разумными людьми, но это неправда. Интеллектуалы живут только мертвыми словами. Разум этого не может. Разум отбрасывает слово – это труп – и берет лишь то, что в нем есть живого.

И хорошо начать путешествие с сердца. Путь разумного человека – это путь сердца, потому что сердце не интересуют слова; его интересует лишь сок, что приходит в консервных банках слов. Оно не собирает консервные банки; оно просто выпивает сок и выбрасывает банки. Ум делает противоположное: он выбрасывает сок и собирает консервные банки. Консервные банки кажутся красивыми, и огромная коллекция банок делает человека интеллектуальным гигантом.

Если ты начинаешь путешествие с головы, ты будешь ходить, ходить и ходить кругами внутри головы. Твоя голова распухнет; ты станешь более эгоистичным.

Хасья спрашивала меня: «Почему мы не приглашаем интеллектуалов, писателей, литераторов, профессоров, чтобы они тебя поняли?» Вот в чем проблема: они не могут понять. Хорошо, если они читают мои книги; может быть, они смогут собрать какие-нибудь слова, какие-то консервные банки, но в моем присутствии они почувствуют себя неловко, потому что все ударение я делаю на соке, не на банках. Я изо всех сил пытаюсь заставить вас отбросить банку и просто взять сок.

Сердце умеет пьянеть, сердце умеет давать, сердце умеет делиться. Ему хочется делиться даже с умом. А когда сердце делится с умом, все совершенно по-другому, потому что у сердца нет консервных банок; оно может делиться только соком. Если ум хочет принимать, ему придется принимать сок. Именно поэтому ты испытываешь щекочущее чувство. Вскоре сердце наполнит и ум таким же соком. Оно наполнит все твое тело этим щекочущим ощущением. Это танец каждой клетки твоего существа.