Жиган против террористов - Сергей Зверев

– Какого черта, я вас спрашиваю? – уже кричал на него генерал, не слушая, да и не слыша ничего. – Можно подумать, что этот самый Панфилов – супермен какой-то! В каждой сводке я натыкаюсь на эту дурацкую фамилию! То мне докладывают, что Панфилов ввязался в политические интриги между самыми влиятельными политиками! То он устраивает террор в Москве и начинает вершить «правосудие от Панфилова», наказывая тех, кого считает нужным! А мы с вами, а наша оперативная служба, а наши герои обдристанные не могут взять человека, который косяками отправляет на тот свет криминальных авторитетов! Вы все там старые пердуны, а не оперативная служба!

Утин остановился перед замершим Шевчуком и испепелял его глазами. Тот был совсем не похож на «старого пердуна», как выразился генерал, – подтянутая фигура, крутые плечи, мужественное лицо с квадратной челюстью. Утин разозлился еще сильнее.

– Да, я помню, что сам приказал не трогать его какое-то время, пока его искали киллеры, чтобы отомстить за своих главарей, – Утин махнул рукой. – У тебя у самого мозги есть, полковник? Ты сам-то мог сообразить, что, как только мы разделались с этими бандюгами, возомнившими себя вправе вмешиваться в наши дела, Панфилова тут же надо было ликвидировать? Или ты способен только подпольные публичные дома инспектировать? Там мозги не требуются, там другое нужно!

Не обращая внимания на то, что последнее его заявление находится в прямом противоречии с тем, что он говорил минутой раньше, Утин поднял руку к лицу Шевчука и медленно, палец за пальцем, сжал растопыренную ладонь в кулак. Шевчук, который то и дело порывался что-то объяснить, счел за лучшее помолчать.

– Яйца оторву! – угрожающим свистящим шепотом пообещал Утин.

Он снова заметался по кабинету. Подошел к своему огромному столу, взял с него лист сводки, взглянул и в крайнем раздражении бросил обратно.

– Мало того, что вы не могли найти его черт-те сколько времени, – Утин вновь кричал, – мало того, что вы угробили нескольких человек при неудачных попытках его ликвидации, так он еще каким-то образом умудрился явиться с повинной и устроить из этого информационное шоу. И нам пришлось ломать голову, как его нейтрализовать на суде. Мы этим должны, по-твоему, заниматься? Я тебя спрашиваю, полковник! Этот Панфилов, черт его дери, он что – угрожает безопасности России? Почему я должен тратить на него время, почему, я тебя спрашиваю?

Утин вдруг рассмеялся.

– Нет, меня скоро в Кремле начнут спрашивать об этом Панфилове. «Ну что, понимаешь, поймал?» – он изобразил прототип довольно похоже, точно передав интонацию. – И я опять натыкаюсь на него в сводке.

Утин схватил лист бумаги со стола и сунул его под нос полковнику.

– Какого черта ты тут пишешь: «обнаружен, установлено местонахождение», – начал перечислять он, – «осуществлен контакт с привлечением оперативного аналитика…» Кому нужна вся эта хреновина? Ты что, разучился принимать решения самостоятельно? От этого есть лекарство, знаешь? Разжалованием называется. Или служебным несоответствием. Выбирай, что больше понравится.

– Товарищ… – начал было полковник.

– Ма-ал-чать! – рявкнул на него Утин. – Тебе что, больше заняться нечем? Меня в Кремле каждую неделю…и в хвост и в гриву – когда мы задержим террористов-взрывников? А ты тут со своим Панфиловым. Выпусти на него постоянного «охотника» – пусть пасет, пока дело не сделает. И чтобы больше я о нем не слышал! Понял меня?

– Так ведь, товарищ гене… – ринулся что-то объяснять Шевчук.

– Все! Все-все-все! – замахал на него руками Утин. – У меня времени – ни секунды. Иди! Выполняй. И подумай о том, что я тут говорил. Плохо работаете! Очень плохо! Из рук вон плохо. И не надо ничего объяснять! – вновь повысил голос генерал, видя, что Шевчук опять открыл рот и что-то готов выложить. – Меня здесь нет. Я уже десять минут, как в предбаннике Овального кабинета должен быть.

Шевчуку ничего не оставалось, как выскочить из кабинета, так и не сообщив, что его отдел именно делом террористов занимается, а вовсе не делом Панфилова. Панфилов возник в сводке вовсе не как фигурант, а как так называемый «декор-объект» – так обычно называют человека, которого используют в операции без его ведома. Панфилов заявил, что собирается ловить группу террористов, которые, по оперативной информации, собираются устроить теракт в Запрудном. Шевчук, опираясь на разработку аналитиков, решил предоставить Панфилову свободу действий, следить за ним и работать параллельно. Утину он и не собирался докладывать о Панфилове, если бы не строгий приказ показывать все материалы, связанные с терроризмом, ему лично.

«Вот, тоже мне, государственный деятель! – возмущался Шевчук, шагая по длинному лубянскому коридору к своему кабинету. – Забыл, наверное, как сам когда-то в операх по Москве гонял. В Кремле его ждут! Подождут! Из Кремля им не видно ни хрена, что в Москве творится. Да и сам Утин полностью ситуацией не владеет. Только наш отдел руку на пульсе города держит… Не выслушал меня даже, скотина! Да ну и хрен с ним! Не хочет быть в курсе дела – не надо! Сделаем так, как считаем нужным. Пусть этот Панфилов на нас поработает. А убрать его мы всегда успеем».

Шевчук вспомнил, как ему доложили о том, что Панфилов вышел на контакт. Через сорок пять секунд после того, как он назвал свою фамилию. Хорошо сработали. Не зря он отдавал строжайшие указания в самом спешном порядке передавать Панфилова в ведение ФСБ, едва будет обнаружена хоть какая-то его активность.

Шевчук хорошо помнил предыдущий разнос, который устроил ему Утин все из-за того же Панфилова, когда тот расправился с людьми Белоцерковского, которых навели на него ребята из отдела Шевчука. Хорошо было задумано, но – не получилось. Кто ж мог предположить, что у Белоцерковского такие лопухи работают. Впрочем…

Были и со стороны ФСБ попытки ликвидировать Панфилова, были. И всегда тому удавалось уйти. И не просто уйти, а оставить после контакта с группой ликвидации пару-тройку трупов на месте проведения операции. Опасный противник этот Панфилов. Так тем более уместно использовать его в сложившейся ситуации против террористов. Он ведь и в самом деле из Запрудного.

«Как это он на меня сегодня окрысился, когда я спросил, какое ему дело до возможного теракта в Запрудном! – вспомнил Шевчук. – Это, говорит, мой город!» Да, судя по архиву, он в Запрудном пользовался большим авторитетом, пока не пропал неизвестно куда, а потом, через какое-то время, объявился в Москве. Теперь надо плотно ему на хвост сесть и не выпускать ни на минуту. Пожалуй, это дело стоит взять под личный контроль».

Посты наблюдения у дома, в котором жила любовница Панфилова, московская тележурналистка Наталья Сазонова, уже стояли. Шевчук с минуты на минуту ждал сообщения, что Панфилов выбрался, наконец, из своей берлоги и направился в родной город.

В Запрудном уже работала опергруппа, выполняющая срочное задание по обнаружению чеченских террористов, готовящих теракт. Но ничего сделать пока не удалось. Городишко-то вроде небольшой, а вот поди ж ты, невозможным оказалось вычислить среди его жителей хотя бы нескольких подозрительных лиц, которых стоило бы серьезно разрабатывать. Проверены все вновь прибывшие за последние два месяца, ведется постоянный контроль за проживающими в гостиницах, с помощью местной милиции осмотрены все подвальные и чердачные помещения, проведена проверка всех зарегистрированных в Запрудном коммерческих фирм, – и никакого результата. Просто не за что зацепиться.

Шевчук вспомнил, что с руководителем группы, который только вчера докладывал ему о ходе работы, он разговаривал примерно так же, как только что с ним говорил генерал. Шевчук тоже тогда поорал вдоволь. Было за что орать. Ведь, если теракт и в самом деле произойдет, первой полетит именно его голова, поскольку в его обязанности входит оперативный розыск и обезвреживание преступников подобного типа. Хорошо еще, если ограничатся разжалованием. А то и до трибунала дойти может.

«Давай, Панфилов, двигай в свой Запрудный! – подумал Шевчук. – Надежды, конечно, мало, но чем черт не шутит, может, тебе повезет…»

Константин и в самом деле торопился. Он прекрасно понимал, что времени на поиски террористов у него уже не осталось. Теракт мог произойти каждую минуту, а Иван привез из Чечни слишком неопределенную информацию.

Правда, если речь идет о взрыве, – Иван, кажется, говорил, что подслушал разговор именно о взрыве, – так ведь он требует подготовки, особенно если потребуется большое количество взрывчатки. Ее нужно доставить в Запрудный, надо выбрать объект, на котором будет проведен теракт, надо, в конце концов, заложить взрывчатку, не привлекая ничьего внимания. На все это может уйти достаточно много времени. Но не стоит себя утешать подобными рассуждениями. Это только предположения. Надо ехать на место и искать ублюдков, посягнувших на его город.