Принцесса-невеста - С. Моргенштерн

– Не беспокойся, – сказала Сэнди Стерлинг.

– Я нашла один книжный, который называется «Книжный магазин на Четвертой Авеню», – сказала оператор и дала мне номер.

– А вы не можете найти мне остальные? Они должны быть там все вместе.

– Если вы-ы да-адите мне-е и-их названия, я смогу вам помочь, – протянула она.

– Этот сойдёт, – сказал я и попросил оператора отеля соединить меня. – Послушайте, я звоню из Лос-Лос-Анджелеса– сказал я, – и мне нужна «Принцесса-невеста» С. Моргенштерна.

– Нету. Простите. – ответил парень и, прежде чем я смог сказать «Тогда не могли бы вы дать мне названия остальных книжных в вашем районе», повесил трубку.

– Соедините меня с последним номером ещё раз, – попросил я оператора отеля и, когда парень снова поднял трубку, сказал, – это я звонил вам из Лос-Лос-Анджелесане кладите трубку так быстро.

– Я не понимаю вас, мистер.

– Я заметил. Я бы хотел, поскольку я в Калифорнии, чтобы вы дали мне названия и номера остальных книжных на вашей улице. Может, у них есть эта книга, а тут в Калифорнии нью-йоркские «Жёлтые страницы» не валяются на каждом шагу.

– Они не помогают мне, я не помогаю им. – Он снова бросил трубку.

Я сидел, держа телефон в руке.

– Что это за особенная книга? – спросила Сэнди Стерлинг.

– Неважно, – сказал я и тоже повесил трубку. Потом я сказал, – Нет, важно, – и снова поднял её, и в конце концов дозвонился до своего издательства в Нью-Йорке, Харкорт Брейс Йованович, и, после ещё нескольких в-конце-концов, секретарша моего редактора зачитала мне названия и номера всех книжных магазинов в районе Четвёртой авеню.

– Охотники, – говорил мой отец теперь. – Плохие люди. Хорошие люди. Прекраснейшие женщины. – Он обосновался в моей голове, ссутулившийся и лысый, и щурился, пытаясь читать, пытаясь порадовать, пытаясь поддержать в своем сыне жизнь и не подпустить волков.

Было 1:40, когда я наконец получил полный список и закончил разговор с секретаршей.

После этого я начал обзванивать книжные.

– Послушайте, я звоню из Лос-Лос-Анджелесанасчет книги Моргенштерна, «Принцессы-невесты», и…

– …простите…

– …простите…

Занято.

– …уже много лет…

Снова занято.

1:35.

Сэнди плавает. Она начинает немного злиться. Она наверняка подумала, что я издеваюсь над ней.

– …простите, в декабре был экземпляр…

– …ничего, простите…

– Это записанное сообщение. Номер, по которому вы звоните, сейчас не обслуживается. Пожалуйста, положите трубку и…

– …нет…

Сэнди уже по-настоящему возмущена. Свирепо смотрит на меня, прислушиваясь к обрывкам разговора.

– …кто в наше время читает Моргенштерна…

Сэнди уходит, уходит, красавица, ушла.

Пока, Сэнди. Прости, Сэнди.

– …простите, мы закрываемся…

Уже 1:55. 4:55 в Нью-Йорке.

Паника в Лос-Лос-Анджелесе

Занято.

Нет ответа.

Нет ответа.

– На флоринском наверное есть. Где-то далеко.

Я сел в своем шезлонге. У говорящего был сильный акцент.

– Мне нужен английский перевод.

– В наши дни Моргенштерна не так-то часто спрашивают. Я уж и не знаю, что у меня там валяется. Приходите завтра, поищете.

– Я в Калифорнии, – сказал я.

– Тронутый, – сказал он.

– Вы окажете мне большую услугу, если поищете.

– Вы не бросите трубку, пока я буду искать? Я не собираюсь платить за этот звонок.

– Не спешите, – сказал я.

Его не было семнадцать минут. Я ждал на линии, слушая. Время от времени до меня доносились шаги, или грохот падающих книг, или оханье.

Наконец:

– Да, у меня есть на флоринском, как я и думал.

Почти.

– Но нет на английском, – сказал я.

Внезапно он закричал на меня:

– Вы с ума сошли?! Я сломал себе спину, а он говорит, у меня её нет, да, у меня она есть, прямо здесь есть, и, уж поверьте, это влетит вам в копеечку.

– Отлично – правда, я не шучу, теперь послушайте, вот что вам надо сделать, возьмите такси и велите отвезти книги прямо в Парк и…

– Мистер Тронутый из Калифорнии, это выменя послушайте – надвигается метель, и я никуда не пойду, как и эти книги без оплаты – шесть пятьдесят, немедленно, каждая, вы хотите на английском, тогда вам придется купить на флоринском, и я закрываюсь в 6:00. Это книги не покинут пределы моего магазина, пока тринадцать долларов не перейдут в мои руки.

– Не двигайтесь, – сказал я, вешая трубку. Кому можно позвонить в нерабочее время, когда Рождество не за горами? Только своему адвокату.

– Чарли, – сказал я, когда он подошёл к телефону. – Пожалуйста, окажите мне услугу. Съездите на Четвертую Авеню в магазин Абромовица, отдайте ему тринадцать долларов за две книги, возьмите такси до моего дома и скажите консьержу, чтобы он отнес их в мою квартиру, и да, я знаю, что идет снег, так что?

– Это настолько странная просьба, что я вынужден согласиться выполнить её.

И я снова позвонил Абромовицу:

– Мой адвокат уже на пути к вам.

– Никаких чеков, – сказал Абромовиц.

– Вы невероятно любезны.

Я повесил трубку и занялся подсчётами. Где-то 120 минут междугородних разговоров стоимостью доллар и тридцать пять центов за первые три минуты плюс тринадцать за книги плюс примерно десять за такси для Чарли плюс шестьдесят за его услуги – это будет… Двести пятьдесят, вероятно. Всё ради того, чтобы у моего Джейсона был Моргенштерн. Я откинулся на спинку шезлонга и закрыл глаза. Двести пятьдесят долларов, и это не считая целых двух часов мучений и страданий, и не стоит забывать Сэнди Стерлинг.

Просто грабёж.

Они позвонили полвосьмого. Я был в своём номере.

– Ему нравится велосипед, – сказала Хелен. – Он совсем перестал меня слушаться.

– Шикарно, – сказал я.