Политическая антропология - Николай Крадин

Еще в конце 1920-х годов А. Рэдклиф-Браун отметил особую значимость этого метода для социальной антропологии, подчеркнув при этом ее отличие от классической этнографии. Последняя, по его мнению, должна заниматься конкретным историческим исследованием первобытных обществ, тогда как первая на основе систематического сравнения одних первобытных обществ с другими должна сформулировать общие законы их функционирования. Другие авторы также подчеркивали принципиальную важность сравнительного метода для антропологических реконструкций.

Единственная черта, выделяющая каждую отрасль антропологии и не являющаяся характерной ни для какой другой из наук о человеке, – это использование сравнительных данных. Историк занимается, как правило, историей Англии, или Японии, или девятнадцатого века, или эпохи Возрождения. Если же он занимается систематическим сравнением моментов истории различных стран, периодов или направлений, он становится философом истории или антропологом! (Клакхон 1998: 332).

Некорректное применение сравнительно-исторического метода, использование внешних аналогий может привести к неоправданным выводам. По этой причине необходимо соблюдать ряд обязательных принципов сравнительно-исторического анализа. Главные условия – проведение сопоставлений в условиях единого (или максимально близкого) хозяйственно-культурного типа, близкого временного периода и примерно сопоставимого стадиального уровня развития исследуемого общества и общества, используемого в качестве аналога.

Гораздо сложнее, когда речь идет о реконструкции первобытности. Как правило, этнографы изучают народы, которые в той или иной степени уже испытали на себе влияние более развитых обществ. Такие первобытные общества принято называть синполитейными (от греч. син – одновременный и политик – общество, государство, город, т. е. "синхронные государственным"). По этой причине, реконструируя общества классической догосударственной первобытности – апополитейные общества (от греч. апо – до), – необходимо помнить, что син-политейные общества всего лишь аналоги обществ апополитейных, и поэтому в данном случае сравнительно-историческое исследование должно быть дополнено историко-генетическим методом или методом пережитков (Першиц, Хазанов 1978). При этом историко-генетический метод рассматривается как вариант сравнительно-исторического метода, который позволяет установить причинно-следственные связи в процессе диахронных изменений в исследуемой системе. Истоки последнего метода находятся в знаменитом методе пережитков. Метод пережитков – это способ реконструкции исчезнувших явлений по их следам в современных культурах. Считается, что он был сформулирован Э. Тайлором. Впоследствии на его основе классическими эволюционистами XIX в. был разработан ряд теорий (история брака и семьи Дж. Мак-Леннана, оказавшаяся ошибочной теория эволюции форм брака и родства Л. Моргана).

Сравнительно-исторический метод следует отличать от типологического метода. И тот и другой методы основаны на сравнении.

Типологический метод, как и сравнительно-исторический, основан на сравнении. Он также позволяет выявить группы схожих явлений и процессов, что достигается посредством схематического отображения конкретно-исторической реальности в виде логических моделей – так называемых идеальных типов.

При этом важно отличать типологию от простой классификации. Последняя основана на группировании по тем или иным критериям реальных объектов. Типология основывается на создании мыслительных объектов в сознании исследователя. Тип – это идеальная конструкция, которая отражает наиболее важные черты и связи изучаемого явления. При этом могут игнорироваться иные признаки, которые не включаются в число существенных параметров модели. Классическим примером типологии политических явлений являются знаменитые три идеальные типа господства М. Вебера – харизматическое, традиционное и рациональное.

В реальности исследуемые явления далеко не всегда могут соответствовать идеальным типам. Так, многие из правителей кочевых империй с позиции истоков и характера власти были традиционными лидерами, но с помощью удачной политической деятельности могли достичь харизмы (самый яркий пример Чингисхан). Другие (например, основатель Сяньбийской державы во II в. Таньшихуай), обладая харизмой, могли достичь власти в традиционных формах политической организации. Современная английская монархия также сочетает в себе элементы традиционного и рационального господства, но не лишена и некоторого харизматического ореола.

Однако, как неоднократно подчеркивал сам Вебер, чем более "чужды миру" идеальные типы, тем лучше они выражают свои эвристические функции. Не случайно типология трех форм господства не потеряла своей привлекательности и активно используется в современных исследованиях представителей различных социальных наук[3].

Едва ли не главнейшее значение этнографии и культурной антропологии заключается в наглядном подтверждении тезиса о бесконечном многообразии форм и структур человеческой организации. Неоднократно это обстоятельство, кстати, приводило антропологов к пессимистичному выводу о невозможности каких бы то ни было теоретических реконструкций. Однако и в тех исследованиях, которые призывали (и призывают) к необходимости синтетических обобщений, выведение закономерностей основывается, как правило, на постулировании той или иной гипотезы и подборе подтверждающих ее примеров. Это типичный и наиболее распространенный путь создания теоретического знания в социальных и гуманитарных науках, в том числе и в антропологии.

Последнее обстоятельство было подмечено еще в ХIX в. этнологом Г. Нибуром, которой ратовал за необходимость привлечения максимального количества известных данных:

Многие этнологи пользуются довольно странным методом. У них есть какая-нибудь теория, полученная путем дедуктивных рассуждений, и к ней они присоединяют несколько фактов в виде иллюстрации… Единственно научный метод состоит в том, чтобы собирать беспристрастно факты и исследовать, нельзя ли их подвести под какое-нибудь общее правило… Но надо также остерегаться, как бы не впасть в другую крайность. Мы никогда не будем в состоянии достигнуть истинного понимания фактов без помощи руководящих идей (Нибур 1907: 8-9).

Впервые необходимость создания информационных баз по антропологии была осознана еще в XIX в. (в частности, выдающимся английским этнографом Эдуардом Тайлором (1832-1917), а также уже упомянутым Нибуром, который написал книгу "Рабство как система хозяйства" (рус. пер. 1907). В начале XX в. несколькими этнографическими школами в Европе предпринимались попытки создания этнографических каталогов информации. Однако развитие и расцвет формализованных антропологических исследований произошли только в США. В первую очередь эти работы ассоциируются с деятельностью Дж. Мердока, который еще до Второй мировой войны начал осуществлять сбор формализованной информации о культуре и социальной организации народов мира.

В последние несколько десятилетий, особенно в связи с развитием компьютерных технологий, в антропологии осуществлено много различных формализованных кросскультурных исследований[4].

При Иельском университете существует специальный центр и создана обширная база этнографических данных (HRAF – Human Relations Area Failes at Yale University). В настоящее время существуют компьютерные версии базы, которые постоянно обновляются. С 1985 г. издается электронный журнал "World Cultures".

В качестве примера формальных холокультуралистских исследований можно привести исследование взаимосвязи между типом хозяйства и уровнем политической интеграции (Коротаев 1991: 141).

ТИПЫ ХОЗЯЙСТВА И УРОВЕНЬ ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

A B C ИТОГО

0 49 10 9 68

1-4 13 24 18 50

5-7 0 4 26 30

ИТОГО 62 38 53 153

Ключ к таблице:

А – присваивающее хозяйство, В – раннее земледелие, С – развитое земледелие;

0-7 "индекс государственности" по Дж. Мердоку, где в целом: 0 – простые общины, 1-4 – общины с развитой внутренней структурой и вождества, 5-7 – государственные образования разной степени сложности.

Переменные: коэффициент квадратичной сопряженности (X2); число степеней свободы (К); уровень значимости (а); коэффициент Крамера; коэффициент Чупрова (Т).

Даже невооруженным глазом видно, что ни одна из групп с присваивающей экономикой не оказалась способной создать государство; чем прочнее экономический базис, тем больше вероятности, что общество сможет создать специализированную систему управления и контроля. Анализ переменных также показывает, что в данном случае имеется четкая положительная связь между усложнением систем хозяйства и ростом политической централизации (X2 = 82,6, к = 4, а = 0,01, Т = К = 0,52).