И на вражьей земле мы врага разгромим Книга 2 Часть 1 - Олег Шушаков

Итого, на все про все, две – две с половиной недели.

А вот, уже после этого можно и парашютистов на Хельсинки кинуть! И морячков!

Жуков наизнанку вывернется, но добраться за это время до финской столицы не успеет. Тут тебе не Гоби! Не пустыня, одним словом! По сто километров в день не получится! Укрепрайонов у финнов вдоль побережья Ботнического залива, правда, нет. Зато водных преград более чем достаточно. И рек, и озер. Так что придется повозиться!

Поэтому не видать Жукову Хельсинки, как своих ушей!

Впрочем, Жуковский рывок ему, Коневу, очень даже на руку. Потому что все внимание на себя оттянет. Когда Жуков попрет на юг, финны так обделаются, что тут же все, что можно, на север перебросят!

А пока, суть да дело, Попов возьмет Виипури. И откроет дорогу Рябышеву. Задача которому уже поставлена. Ввести в прорыв десятый стрелковый, пятьдесят шестой мотострелковый и десятый танковый корпуса и на четвертый день наступления взять Котку, на шестой – Лахти и Порвоо, а на седьмой – Хювянкяя и Хямеэнлинна. После чего, если Жуков еще не подтянется, развивать наступление на Тампере, Пори и Турку.

Что, впрочем, может уже не понадобиться. Потому что любая нормальная страна, потеряв столицу и большую часть своей территории, должна сдаться и подписать полную и безоговорочную капитуляцию.

Хотя, если он правильно понял, будет подписана не капитуляция, а договор о дружбе и сотрудничестве между СССР и Демократической Финляндской Республикой (с протоколом о взаимной безопасности). Даром что ли в полосе его фронта развернута Финская Народная Армия! Под командованием комдива Акселя Моисеевича Антилы, по совместительству министра обороны ДФР.

Но это потом. Для начала надо прогрызть линию Маннергейма.

Месяц, который у него был на подготовку к прорыву, Иван Степанович потратил не зря. И успел сформировать девять отдельных инженерных батальонов особого назначения (ОтИБОН). По одному в каждой стрелковой дивизии первого эшелона.

В состав ОтИБОНа – Конев усмехнулся, представив, как переиначат это название бойцы (хотя в сущности его и переиначивать было не надо, итак годилось!) – входила отдельная саперная рота (три взвода – группы подрыва ДОТ), отдельная разведрота (три взвода – группы подрыва ДЗОТ) и три мотострелковых роты.

В качестве усиления каждому ОтИБОНу придавались: отдельная танковая рота (десять средних танков Т-28), отдельная огнеметная рота (десять химических танков ОТ-130), отдельный гаубичный артиллерийский дивизион РГК (четыре восьмидюймовых гаубицы Б-4) и отдельная крупнокалиберная батарея особой мощности Резерва Главного Командования (две одиннадцатидюймовых мортиры БР-5 или две двенадцатидюймовых гаубицы БР-18).

Учитывая данные разведки, указывающие на большую глубину противопехотных и противотанковых заграждений (до сорока пяти линий колючей проволоки и надолбов на особо важных направлениях!), прикрытых плотным пулеметным огнем, основной проблемой при прорыве финской обороны являлось обеспечение подхода саперов вплотную к вражеским долговременным огневым точкам.

Пришлось поднапрячь светлые головы инженеров и техников Центрального научно-испытательного железнодорожного полигона РККА во главе с главным диверсантом Советского Союза полковником Стариновым.

И решение было найдено. Простое и технологичное.

Для быстрой и безопасной транспортировки подрывников и взрывчатки под огнем противника по льду и снежной целине было предложено использовать бронесани, прицепленные к танкам.

Опытный образец бронесаней был изготовлен в течение суток и немедленно испытан на полигоне. В очередной раз, подтвердив, что все гениальное – просто!

Двигаясь вслед за танком, бронесани легко преодолевали глубокий снег, надолбы, и заграждения из колючей проволоки, отлично защищали от осколков и пулеметного огня, и даже выдерживали подрыв на противопехотной мине!

Но это было еще не все! Те же светлые головы и золотые руки, в тех же мастерских, за те же сутки изготовили и предъявили командованию еще одно оч-чень полезное изобретение – БТП. Бронированный транспорт пехоты. На базе танка БТ-5. У которого сняли башню, а потом приварили борта из противопульной брони с бойницами для стрельбы из личного оружия. И шкворнем для пулемета в передней части корпуса.

Идея Коневу понравилась. И ее инженерное воплощение тоже. Он вообще был неравнодушен к бронированным средствам передвижения. Еще с Гражданской, когда был военкомом бронепоезда.

А еще, очень остро ощущал беззащитность своих бойцов под шквальным огнем на поле боя, не раз наблюдая с НП, как ряды красноармейцев ложатся под пулями. Чтобы больше никогда не подняться…

Дело было за малым. Изготовить нужное количество этих БТП. И бронесаней.

Выручил член военного совета фронта Кузнецов.

Несмотря на молодость, а было ему всего тридцать четыре, Алексей Александрович являлся правой рукой товарища Жданова, был членом ЦК и вторым секретарем Ленинградского обкома и горкома партии. Его кипучей энергии и умению находить с людьми общий язык, можно было только позавидовать.

Он и договорился с руководством Кировского завода о выполнении срочного заказа для нужд округа. Так что все ОтИБОНы не только получили новую матчасть, но и потренировать личный состав успели на полигоне.

Вообще говоря, Коневу очень повезло с членом военного совета. В отличие от Жукова, которому достался Мехлис.

Конев содрогнулся и мысленно перекрестился.

Он и сам был крут. И мог без долгих предисловий обложить по-старославянски кого угодно. Для пользы дела. И даже отдать под трибунал. При необходимости.

Но товарищ Мехлис – это был особый случай. Возглавив в тридцать седьмом году Главное политическое управление РККА, он возглавил и борьбу с заговорщиками, шпионами и контрреволюционерами. И принялся шельмовать высший командный и политический состав, пачками сдавая командиров и комиссаров ведомству Ежова. А в отношении низшего звена принимал решения собственной властью.

Ежова уже расстреляли, а Мехлис не только удержался на плаву, а даже стал членом ЦК. И вообще закусил бы удила, если бы не твердая рука товарища Сталина и трезвый подход к делу нового наркома внутренних дел Берия, которые не давали ему развернуться в полную силу.

Впрочем, сейчас, судя по всему, Лев Захарович оказался на своем месте. И выполняет действительно важную задачу. Являясь членом военного совета Северного фронта и присматривая за командующим. Уж он-то забаловать Жукову не даст!

Конев усмехнулся. Нашел таки товарищ Сталин на Жукова узду по мерке!

А он тут, на перешейке, уж как-нибудь сам, без надсмотрщика обойдется!

Попов вскроет УР на главном направлении, пока Батов, со своей Седьмой армией, на правом фланге будет финнов отвлекать. Тринадцатая армия разовьет успех. А когда Рябышев Хельсинки возьмет, зачисткой освобожденной территории и наведением революционного порядка займется товарищ Антила со своими краснофиннами и краснокарелами. Под мудрым руководством товарища Куусинена…

Командир двадцать первой Пермской Краснознаменной стрелковой дивизии комбриг Ксенофонтов ехал в радийном бронеавтомобиле в середине штабной колонны.

Боевой приказ штаба Первой Отдельной Краснознаменной армии от двадцать четвертого ноября гласил: 'Двадцать шестому стрелковому корпусу в составе двадцать первой стрелковой дивизии, двадцать второй стрелковой дивизии, двадцать шестой стрелковой дивизии, семьдесят третьего пушечного артиллерийского полка, сорок третьего, сорок девятого и двести седьмого корпусных тяжелых артиллерийских полков, четыреста сорок седьмого корпусного гаубичного артиллерийского полка, девяностого отдельного танкового батальона двадцатой тяжелой танковой бригады по особому приказу перейти в наступление, нанося удар на правом фланге в направлении Сумма, на левом – на Хумалийоки, имея ближайшей задачей разгромить части противника, правым флангом выйти на фронт Илякюля – Каннельярви; левым крылом выйти на фронт Кирьявала – Местерьярви. Последующая задача – овладеть рубежом Сумма, Кархула, Хумалийоки'.

Особый приказ был получен двадцать девятого ноября. За час до полуночи.

Утром, сразу после завершения митинга, батальоны заняли исходные позиции. А ровно в восемь ударили гаубицы, пушки и минометы. Корпусная, дивизионная и полковая артиллерия долбила приграничную полосу на финской стороне в течение получаса. Яркие всполохи огня освещали горизонт. Земля ходила ходуном. От грохота закладывало уши. Султаны мерзлой земли и обломки заграждений взлетали в предрассветное небо, в котором гудели моторы бомбардировщиков шедших на бомбардировку вражеских тылов и возвращающихся после выполнения задания.

Когда артобстрел окончился, настала оглушающая тишина.