Испытание ядом - Мария Снайдер

– Я бы предпочла начать с противоядия, – заливаясь краской, выдавила из себя я.

Валекс ничего не ответил, и я заерзала на стуле.

– Пока ты не должна ощущать каких-либо симптомов. Они проявятся лишь сегодня ближе к вечеру. – Он пожал плечами и двинулся к своему шкафчику. Набрал в пипетку несколько капель противоядия из большой бутылки с белой жидкостью и снова запер ее в шкафу. Вероятно, я проявила повышенный интерес к местонахождению ключа, так как Валекс сделал какой-то пас рукой, и тот исчез, словно растворившись в воздухе. Затем он передал мне пипетку и уселся за стол напротив меня.

– Выпей, чтобы мы могли приступить к сегодняшнему уроку, – промолвил он.

Я выдавила содержимое себе в рот и сморщилась от горечи. Валекс забрал у меня пипетку и протянул мне синий кувшин.

– Понюхай.

В кувшине находился белый порошок, похожий на сахарный песок, однако пах он как розовое дерево. Валекс указал рукой на стоявшие передо мной тарелки и сказал, чтобы я выбрала ту, которая обрызгана ядом. Я принялась принюхиваться, как гончая, преследующая свою жертву. От тарелки, стоявшей слева, исходил легкий запах розового дерева.

– Хорошо. Значит, если ты почувствуешь, что этот запах исходит от какого-нибудь блюда командора, отошли его обратно. Этот яд называется «Тигтусом» и убивает человека в течение часа. – Валекс отодвинул в сторону отравленную яичницу.

– Ешь, – указывая на другую тарелку, промолвил он. – Тебе понадобятся силы.

Весь день я занималась тем, что нюхала разные яды, пока у меня не начала кружиться голова. Обилие названий и ароматов начали уже путаться у меня в голове, и я попросила у Валекса бумагу, перо и чернила.

– Не знаю, почему, но ты продолжаешь меня удивлять, – застыв, промолвил он. – Мне следовало бы помнить, что генерал Брэзелл дает образование своим сиротам. – Валекс пододвинул ко мне принадлежности для письма. – Можешь забрать это с собой. На сегодня достаточно.

Я молча выругала себя за то, что, можно сказать, напомнила Валексу свои прегрешения, и забрала предложенные вещи. Суровое и беспощадное выражение его лица красноречиво указывало на то, что именно он думает. Будучи подобранной и воспитанной Брэзеллом, я отплатила благодетелю тем, что убила его единственного сына. Я понимала, что Валекс никогда не поверит, моему рассказу о том, как все было в действительности.

Опека Брэзелла над сиротами была предметом насмешек всех остальных генералов. Они полагали, что он разнюнился после захвата Иксии. И такое отношение к нему вполне устраивало Брэзелла. Роль старого благодетеля позволяла ему беспрепятственно возглавлять Пятый военный округ.

Перед тем как выйти из кабинета Валекса, я помедлила, впервые обратив внимание на три сложных замка, врезанных в массивную деревянную дверь. С отсутствующим видом я принялась вращать запоры, пока Валекс не осведомился:

– Что еще?

– Я не смогу найти свою комнату.

– Спроси у любого из обслуги замка – они постоянно шныряют по коридору в это время дня, – ответил Валекс с таким видом, словно беседовал с умственно отсталым ребенком. – Скажи, что ты живешь в западном крыле на первом этаже. И тебя проводят.

Кухарка, которую я уговорила помочь мне, оказалась более разговорчивой, чем Мардж, и я в полной мере воспользовалась ее добродушием. Она отвела меня в прачечную, где мне выдали постельное белье. А потом я попросила ее показать мне дорогу к душевой и к швейной. Мне еще могут пригодиться кипы одежды, хранящейся у Диланы.

Войдя в свою комнату, я снова распахнула ставни, чтобы впустить последние лучи заходящего солнца. Потом села за стол и записала все, что мне удалось узнать за день, занеся туда же приблизительный план коридоров, предназначенных для прислуги. Мне был необходим план всего замка, но в этом смысле Валекс оказался прав: для такой работы мне еще не хватало сил. Так что оставалось лишь надеяться на то, что я смогу заняться этим позже.

В течение последующих двух недель мое обучение проходило приблизительно таким же образом. На пятнадцатый день я обнаружила, что стала тоньше различать, запахи. И тогда Валекс заявил, что я достаточно окрепла, чтобы принимать яд.

– Мы начнем с самого сильного, – сообщил он. – Если ты не умрешь от него, тогда и остальные не приведут тебя к смерти. Я не собираюсь тратить время на то, чтобы медленно подготавливать тебя, а потом убедиться в том, что ты умерла.

Ом поставил на стол красную бутылочку.

– Это очень сильный яд. Действует мгновенно. – Глаза Валекса вспыхнули, словно вид отравы доставлял ему удовольствие. – Называется «Выпей, любимый», или просто «Любимый», потому что обычно им пользовались неверные жены. – И он капнул две капли в чашку. – Большая доза наверняка погубит тебя, А после этой всего лишь начнутся галлюцинации, и на несколько дней ты утратишь способность ориентироваться.

– Скажите, а зачем мне пробовать, если этот яд обладает столь незамедлительным действием? Ведь именно ради таких случаев и существует должность дегустатора командора. Я пробую, падаю, и на этом история заканчивается. – Я нервно вышагивала по кабинету, но все время спотыкалась о стопки книг. Поддала пару стопок ногой, и они рассыпались по полу. Но Валекс так сверкнул глазами, что я уже была готова раскаяться в содеянном.

– Работа дегустатора предполагает нечто большее, – снизошел он, откидывая волосы с лица. – Умение точно определить яд, подсыпанный в пищу командора, дает возможности найти отравителя. – Валекс протянул мне чашку. – Если ты перед смертью успеешь прокричать «Любимый», это значительно сузит круг подозреваемых. Нам известны убийцы, испытывающие к этому яду особое пристрастие. Растение районируется на юге, в Ситии. И до военного переворота его было несложно приобрести. После того как южная граница оказалась закрытой, лишь немногие обладают достаточными средствами для его нелегального приобретения.

Валекс подошел к рассыпанным на полу книгам и принялся укладывать их в стопки. Он двигался с большим изяществом, и я была готова поверить, что прежде он был танцором. Однако его лексикон свидетельствовал о том, что он был, скорее всего, лишь хорошо обученным убийцей.

– Элена, твоя работа чрезвычайно важна. Именно поэтому я трачу столько времени на обучение. Умный преступник может наблюдать за дегустатором в течение нескольких дней, чтобы познакомиться с последовательностью его действий, – продолжил Валекс, не поднимаясь с пола. – Так, некоторые дегустаторы всегда отрезают от мяса левую часть или никогда не взбалтывают напиток. А некоторые яды оседают на дне. И если дегустатор отхлебывает лишь сверху, то тогда убийца точно знает, где расположить яд, чтобы гарантированно отравить свою жертву. – Он закончил складывать книги. Теперь стопки выглядели аккуратнее, и это подвигло Валекса на то, чтобы подровнять и остальные. В результате посередине кабинета образовался более широкий проход.