Клан (СИ) - Русич Антон

Ушатые выродки заманили его в ловушку. И как ловко придумали. Живые мины. Любые другие потенциально опасные объекты системы обнаружения вычислили бы сразу. Даже рой никогда не использовал подобный трюк. Слишком большими получались организмы способные достаточно долго существовать в условиях космического вакуума. А чем больше мина, тем ее сложнее спрятать. А аграфы смогли.

Но нечего, он еще жив и системы вооружения функционируют. Если он не смог получить контроль над Центром, то эти выродки его точно не получат.

Отмахнувшись от предупреждений искина, он бросил свой корабль на атакующий курс. Маршевый двигатель выдавал не более сорока процентов мощности, но корабли прикрытия станции слишком далеко и не успеют его перехватить. Щиты восстановились уже на двадцать процентов и смогут дать ему десяток секунд, а этого должно хватить. Тактическая схема пред глазами и на ней яркая оранжевая точка цели. Он не промахнется.

Космос расцвел вспышками и лазерными росчерками. Закручивая спираль противоракетного маневра, Карус рвался к цели. Время растянулось в адреналиновом угаре. Секунда еще секунда. Аграфские корабли сжигали дюзы в форсажном ускорении. Ему казалось, что он слышит скрипение зубов их капитанов.

Войдя в зону уверенного поражения, он не задумываясь попытался дать залп из главного калибра. Жалея лишь об одном. О том что нет ракет. Их боезапас был давно растрачен, а проклятый искин отказывал в выдаче подобного вооружения гражданским лицам.

Обзорный экран перекрыло полотно сообщения, а корабль замер, словно уперся в стену.

«Ваши действия признаны опасными для жизни гражданина империи. Вы отстранены от управления системами корабля. Ожидайте прибытия сотрудников службы безопасности».

Сразу несколько попаданий погасили остатки щитов. Обзорный экран погас. Сеть сообщила о разрыве соединения с системами корабля. Корпус фрегата затрясся от частых попаданий. В кормовой части глухо ухнул взрыв. Карус попытался привстать из ложемента, для того чтобы провести отстрел пилотской капсулы в ручном режиме. Искин, судя по всему, спасать его не собирался. Но это все, что он успел. Вспышка боли и темнота.

В себя он пришел на полу камеры. А не чем другим комната, три на два метра, с голыми стенами, быть не могла. Даже кровать отсутствовала. Он со стоном перевернулся на спину, мало того, что все тело затекло, так ещё ребристая поверхность пола больно врезалась в лицо. Встать не получилось. Судя по ощущениям, у него было сломано несколько ребер. Карус подполз к стене и сел опершись на нее спиной.

Он проиграл. Вновь не до оценив противника. Осознание собственной никчёмности подкатило комом к горлу, а по лицу потекли слезы. Столько столетий он играл судьбами людей и считал себя почти все сильным властелином, чтобы сдохнуть в одиночной камере. Но нечего, он еще споет свою лебединую песню. Эти тупые самовлюбленные ушастые идиоты, отобрали все его вещи, оставив лишь простой комбинезон, что он одел по ПБС. Но они его тоже недооценили.

Двадцатизначный цифровой код губы прошептали без запинки, а пред глазами всплыла надпись: «ПОДТВЕРДИТЕ АКТИВАЦИЮ».

— Подтверждаю — прошептал Карус и по его телу пробежала мелкая судорога, а глаза устремились безжизненным взглядом в потолок.

Миллионы нанитов в его крови приступили к своей работе, синтезируя из тканей его тела критическую массу одного из самых мощных взрывчатых веществ. Да его удастся создать совсем немного, но этого хватит на достойный погребальный костёр.

Глава 4

Статный аграф неспешно шел по летной палубе в окружении телохранителей. Рядом семенил начальник службы безопасности станции и неумело оправдывался.

— Лэр!!! Лабораторный блок разрушен. Там разгерметизация и пожар, объект не мог уцелеть.

— Меня не интересуют твои сложности — тихий спокойный голос заставил вздрогнуть безопасника — я запрещаю тебе и твоим людям покидать станцию, пока вы не найдете объект живым или мертвым. Тебе все ясно?

— Да!!!

Начальник СБ побежал к двери ведущей во внутренние помещения гибнущей станции. А глава дома вошел в личный челнок и покинул станцию.

Сквозь дыру в искорёженной двери лаборатории С17 прорывался дым с хлопьями противопожарной пены. Оборудование тревожно мигало оранжевыми и красными индикаторами. Искин лаборатории напряженно решал логическую задачу. В капсуле № 6 находился объект исследований. Выпускать объект исследований без прямого приказа оператора запрещено. Целостность капсулы нарушена и дым стремительно наполнял ее, угрожая его жизнедеятельности. Объект является разумным, а сохранение жизни разумных первоочередная задача.

Десяток попыток вызвать персонал станции не дали успеха. И искин принял решение. Серия инъекций и тело внутри капсулы выгнуло дугой в приступе надсадного кашля.

Легкие горели огнем. Во рту стоял противный привкус жжённого пластика. Едкий дым разъедал глаза. Сквозь слезы смог различить полупрозрачный пластик крышки капсулы. Уперся рукой, желая вырваться из пластиковой ловушки. Тело было слабым и ватным, а еще я не сразу сообразил, что вновь стал калекой. Протез левой руки, который давно стал мне родным, отсутствовал. Сколько раз собирался восстановить руку, но все было некогда. Процедура не быстрая, а у меня все дела и заботы.

После пятой попытки, удалось приподнять крышку так чтобы можно было протиснуться. Выбравшись, попытался подняться на ноги, но тут же вдохнул еще одну порцию едкой гадости, заполнившей отсек и закашлявшись рухнул на колени. Дым был не только едким, но и очень горячим, а это плохо. Очаг пожара совсем рядом. Внизу воздух еще присутствовал и хоть и с трудом, но дышать можно. Но вот видимость практически отсутствовала. Красное аварийное освещение совершенно не справлялось с затянувшим помещение смогом. Проснулась нейросеть. В левом нижнем углу появилось полупрозрачное окно карты окружающего пространства. Дальность отрисовки не превышала пары метров, но это и не мудрено. В настоящее время ей приходится пользоваться только моими органами чувств. А в сложившейся ситуации они были плохими помощниками.

Выставив культю пред собой, пополз на четвереньках к похожему по своим очертаниям на человеческий силуэт предмету. Как нейросеть смогла вычленить его из окружающей мути я не понимаю, но решил довериться умному девайсу. Сеть не подвела. Труп лежал у рабочего стола раскинув в стороны руки. Человеком он не был, о чем говорили заостренные ушные раковины, но я и не ожидал здесь встретить земляков. Из его груди торчал бесформенный кусок метала. Судя по всему, рядом не хило рвануло и бедолаге достался шальной осколок.

Не церемонясь, обыскал труп. Нечего полезного не нашлось, а единственный предмет что мог представлять ценность был безнадежно испорчен. Осколок, пробивший аграфу грудь, превратил высоко технологичную одежду в бесполезную ткань. Так что раздевать его я не стал. Но находка на толкнула на мысль. Белый рабочий комбинезон не повседневная одежда, а это значит, что рядом могут быть шкафчики с личными вещами персонала. Решив проверить свою идею, добрался до ближайшей стены и пополз по периметру помещения.

Встроенные в переборку шкафчики располагались у искорёженной внешним взрывом двери в лабораторный отсек. Волновавший меня очаг пожара находился сразу за ней. Метал двери раскалился и исходящий от него жар мешал подобраться к цели. Прикрыв культей лицо и активировав клинок вскрыл дверцу самого дальнего от дверей шкафчика. Хорошая вещь этот древний меч. Без моего осознанного желания отнять его невозможно. Даже если отнять руку с татуировкой. Татуировка лишь символ клана. Меч же состоит из миллионов нанитов циркулирующих в моей крови. Удача от меня не отвернулась, я нашел что искал.

Спустя пару минут я, распластавшись на полу, наслаждался стерильно чистым воздухом в герметичном комбинезоне. Оказывается, как мне нужно мало для счастья, всего лишь дышать. Еще бы попить, поесть и симпатичную дамочку для приятной беседы. Эх мечты, мечты. Но хватит валяться. Пора выбираться и этой духовки. Температура в отсеке хоть и медленно, но повышается. Еще како-то час и пропекусь тут до хрустящей корочки.